Легенды полуночных драконов
Шрифт:
Иллиадар сразу поспешил вперед, утягивая меня за собой. Стоило нам пройти дальше, как позади, словно лавина, следующая за нами попятам, поднялся громкий шепот. И слышалось в нем столь многое, что я даже не собиралась разбирать его на составляющие. Однозначно там было и удивление, и восхищение, и недоумение, и зависть с каким-то непонятным злорадством. И многое другое.
– Ваше величество, – громко произнес Иллиадар, склоняя голову перед своим королем. Я же, освободив руку, присела в подобии местного реверанса (Агата научила,
– Как здоровье твоей жены, мой мальчик? – спросил король.
А я в который раз удивилась, что король обращается к Иллиадару так странно. Впрочем, как показало будущее, это обращение было одним из излюбленных у Аргота. А еще такие, как «моя дорогая», «милый мой», «моя хорошая» и прочее, и прочее.
Казалось, Аргот старается выглядеть хуже, чем есть на самом деле. Я видела его при других обстоятельствах, так что такие перемены выглядели донельзя странными и даже пугающими – словно имелись два разных человека. Хотя стоит признаться, что и при прошлом нашем общении у него нет-нет, да проскальзывали подобные нотки.
– Все уже хорошо, – ответил Иллиадар, еще раз поклонившись, на этот раз не так глубоко, лишь для того, чтобы выразить признательность за такую заботу со стороны короля.
– Вот и замечательно, – Аргот лучезарно улыбнулся и совершенно по-мальчишески подмигнул мне. – Тогда отдыхайте, этот бал в честь вашей свадьбы.
Король повелительно махнул рукой, и музыка тут же начала играть дальше, словно никакой паузы не было. Да и люди резко, будто опомнившись, отвернулись от нас, продолжая прерванные разговоры. Но я видела, как они то и дело смотрят в нашу сторону, стараясь сделать вид, что полностью поглощены другими делами.
– Я не спрашивал ранее, но ты ведь умеешь танцевать? – спросил Иллиадар, склоняясь к моему уху. Я кивнула, а потом только подумала, что в местных танцах совсем не разбираюсь. – Тогда как насчет танца со мной?
Иллиадар улыбнулся и, перехватив мою руку по-другому, повел в центр зала.
Кажется, мы были последними гостями на сегодняшнем балу. К началу мероприятия зал был разделен на три части. С двух сторон около стен стояли длинные столы с легкими закусками и напитками. Около них все и толкались, беседуя и сплетничая. Центр зала был освобожден, что как бы намекало на предстоящие танцы.
Впрочем, танцы и более спокойные занятия, оказывается, тут имели определенную последовательность. В какой-то момент все начинали танцевать друг с другом, потом разом расходились в стороны, словно делясь на два лагеря, но это никому не мешало время от времени переходить из одного «лагеря» в другой.
Потом наступал момент, когда никто никуда не ходил, а в центре танцевало всего несколько пар. Затем снова затишье с кочеванием с места на место, а после опять массовые танцы. И так несколько раз в разных вариациях.
Вероятно, все зависело от музыки, но я пока не уловила связи, так что просто доверилась
Так вот, мне повезло – местные танцы были чем-то похожи на наш вальс, только здесь не было принято делать большие круги, а так все вполне легко. Конечно, были какие-то еще подвижные танцы с притопами, прихлопами и прыжками, но я полностью проигнорировала их, решив, что такие развлечения подходят только для совсем юных девушек и юношей. Иллиадар, впрочем, тоже не горел желанием скакать по бальному залу. Мы станцевали всего пару раз и угомонились, решив по молчаливому согласию, что свой долг мы уже выполнили.
Конечно, мы встретили Тоберона. Он не танцевал, хотя я видела, как вокруг него кружат стайки женщин, а иногда и вовсе юных девушек.
– Отец, – поздоровался Иллиадар, кивая графу.
– Сын, Селена, – отозвался Тоберон. – Как бал?
– Как обычно – утомителен, – ответил Иллиадар, а потом посмотрел на меня.
– Я не любительница подобных развлечений, – я пожала плечами, давая понять, что солидарна с мужем. И не нравилось мне здесь не потому, что я не люблю музыку или танцы, просто меня уже до колик достали чужие взгляды и шепотки.
– И какой же отдых ты предпочитаешь? – спросил Тоберон с явным интересом.
– Что-нибудь спокойное, – я улыбнулась, старательно не глядя на приближавшуюся к нам группу парней. – Я люблю природу, поплавать, запах книг и трав. Мне нравится теплое солнце и…
– А по вам не скажешь, – перебил меня один из той толпы. Вообще их было четверо, но ведь когда больше, чем один, – уже толпа, не так ли? Парень был совсем еще молод, лет шестнадцать-семнадцать, не больше. И, кажется, он устыдился своего поступка еще до того, как последний звук сорвался с его губ.
– Прошу простить моего друга. Позвольте представиться, – сказал еще один из этой четверки. Похоже, ему было не больше лет, чем первому оратору. – Мое имя Кристоф Хольц. А это мои друзья – Алесан Герц, Вагнер Кох и Грубер Клеем.
Брови Тоберона приподнялись.
– Вы прибыли вместе с делегацией из Цимермаха? – спросил он, рассматривая мальчишек.
Собственно, я уже делала то же самое. Их говор немного отличался от уже привычного, да и фамилии с именами звучали иначе. Даже если бы граф не спросил, все равно стало бы понятно, что мальчишки из другой страны.
– Все верно. Мы прибыли сюда с отцами. Мм, так сказать, за будущими женами, – парни заулыбались, причем в их глазах светились азартные искры.
Я не сильно удивилась такому ответу. Как я уже поняла, королевства и страны тут были не очень большими, да и аристократов мало. Думаю, люди и тут уже поняли, что слишком часто родниться нельзя, поэтому ничего удивительного, что молодые аристократы катаются по ближайшим странам, надеясь найти выгодную партию, которая и кровь освежит, и, вполне возможно, принесет еще какую-нибудь пользу.