Легенды тёмной долины

Arladaar

— Что не так? — недоуменно спросила я, опять налегая на еду, но скрыто поматривая на Ивана.

— Ничего. Стара дура сама не знат, что мелет. Здесь... У нас...

Хозяин замолчал, словно задумавшись. Горестная складка пересекла его лоб, как будто вспомнил он нечто такое, что тяжким грузом легло на душу когда-то давно.

— А... Пустое! — махнул рукой он, а потом провел ей по лицу, словно сметая прочь нелегкие воспоминания. — Чё было, то прошло, ушло со снегами и метелями и не вернуть назад ничё.

Почти в полном молчании мы закончили обед, изредка переговариваясь

о всякой всячине. Природе, погоде, животных... Я чувствовала что хозяин недоволен, выказав на людях свои тайные страхи, свидетелями которых мы стали. Старуха Людка, посидев немного и побормотав, допила свой чай и ушла домой, шоркая резиновыми галошами по деревянному полу. Марина явно скучала и, посидев немного, ушла, сославшись на усталость. День занялся сонный и тоскливый, как наверное, и всё тут. Дождь утих, но ветер ещё налетал, пригибая заросли крапивы у края огорода. Закончив обед, мы хотели уйти, но хозяин махнул рукой, приглашая опять к столу, достал пачку хороших сигарет, пепельницу, предложил закурить. Мы дружно отказались.

— Здоровье берегёте иль чё? — насмешливо спросил он, неспеша закуривая и выпуская клубы синего дыма. Немного посидев, расслабился и начал разговор. Выкурив половину сигареты, аккуратно потушил и положил обратно в пачку, на потом. Привычка человека, привыкшего в тайге дорожить каждой крошкой и расходовать припас экономно, растягивая на несколько раз.

— Место то, куда вы ходите идти, глухое. И слава о нём средь здешнего народа недобрая.

— А что такое? — небрежно спросила я с ироничной усмешкой.

— А ты Аня не смейся. А послушай. Доехать до Нутуяса можно. Трудно, но можно. Даже вы на своей свистоперделке доедете. А вот дальше... Дорогой от реки до Наукока давно уж не пользовались. Там нонече только пешкодралом, через бурелом и дурнину. А по такой тайге, сама знашь, не доташшыть всю снарягу. Местны пробовали соваться, но ожглись пару тройку раз. Река там быстро вздувается в дождь. Можешь туда уйти, по колено воды будет на броде, а обратно пойдёшь через день, уже до шеи и теченне тако, что с ног сбиват. И на Урале не проехать, унесёт в омуты. Да и делать там по слухам, нечего. Зверька нет, дичины и поблизости набить вагон можно. Никто не ходит туда. Золото... Его тоже нет. Раньше жили люди, сейчас нет. Пропали. И искать никто не стал.

— Людей нет, никого нет, а слава недобрая. Никто не ходит, но вы знаете что там, — Александр с сомнением посмотрел на хозяина. — Не понятно немного.

— Были люди да сплыли. Во времена стародавни там и медь и серебро копали. При Сталине Иосифе Виссарионыче рудник там был. И лагерь для трудяшшыхся зэка. Враги народа понимашь ли были тут. Потом... Потом всё закрыли. Все уехали. А кто не уехал, померли.

— Скажите Иван... Вы местный? — посмотрев в глаза хозяину спросила я и сразу почувствовала что он сейчас солжёт.

— Вся Сибирия мой дом, — негромко рассмеялся Иван, уйдя от ответа и опять посмотрел в окно. — Всю жизнь по зимовьям да по заимкам. Не люблю города, знаш ли. Тут мне само то.

— А эта... Люда. Она что-то говорила...

— Ничего старуха не знат про энтих геологов! Чё попало молотит, язык без костей! — как отрубил

Иван. — Да и придурковата немного. Всю жизню провела тут. Родню похоронила, пьёт сильно. Всю пенсию пропиват. Там пенсии то шиш, кот наплакал. Я за её получаю в райцентре по доворености, там и покупаю чё ей надо. А надо-то ей саму малость. Зипунишко какой-никакой, сапожнишки, шапчонку, еду каку немудрёну, водку да табак. Дров с углём на зиму. Но чё она тут знат, так энто местность, все горы перегоры знат наизусть. В молодости охотницей была, зверька била, прямо в глаз! Где с ружжя, а где и стрелой с лука, как ихняя таёжна родня. Они ж до сих пор тут некоторы как дики звери. Живут в лесу, молются колесу. Ишшо с кремнёвых ружей некоторы стреляют, говорят, лучче их ничё нету.

— Она говорила про какое-то существо, якобы утащившее кости пропавших людей. Онгол что ли. Что это? — осторожно спросила я, следя за реакцией хозяина. Но он только недоверчиво рассмеялся.

— Бабски страшилки! Это вроде... Ай! Да ну вас! Даже говорить про то неохота! Спросите у неё сами! Она тут недалеко живёт, старый домишко с оленними рогами над воротами. Мимо не пройдёте. А пока извиняйте. Пора мне, хозяйство, вишь ли. Домик ваш вон тот, гостевой, синим покрашон, вешшычки в гараже. К ужину приходите, может, народ подтянется побазарить о том да о сём.

Поблагодарив хозяина мы вышли на улицу. Дождь перестал, лишь капли падали с крыш на кое-как скошенную траву. Да и ветер стих. Воцарилось угрюмое безмолвие, тягостное от мрачных туч над горами. Лишь река шумела порогами, перекатываясь через крупные валуны. Мы с напарником посмотрели друг на друга, и согласно кивнув головами пошли искать Людку. Что-то она да знает.

Глава 6

— У тебя там в рюкзаке золото что-ли? — улыбнулся напарник, кивая на мою поклажу. — Так и будешь с ним ходить?

— Так и буду.

— А в тубусе что? Чертежи? Карты?

Более идиотского вопроса и придумать сложно. Ага, так точно, я потащилась в непролазную тайгу с чертежами или картами. На кой они тут? Разве что костёр разжигать. Но не говорить же ему что там вакидзаси эпохи эдо. С полноразмерной катаной таскаться лень, да и спрятать её негде. А для ближнего боя короткий самурайский меч самое эффективное оружие. Хотя... Всё равно он узнает рано или поздно.

— Конечно. Обязательно. Только они. Чертежи и карты, — рассмеялась я. — Ищи лучше дом бабушки.

— Бабушки? Как думаешь, сколько ей лет?

Я задумалась. По виду не меньше семидесяти, но вполне может быть и пятьдесят. Коренные сибиряки в пожилом возрасте выглядят старше своих лет, да и сама жизнь в глуши не способствует хорошей сохранности.

Заблудиться тут не удалось бы при всём желании. Всего одна улица, длиной с полкилометра, заросшая бурьяном по краям. На ней привольно расположились дома, почти одинаковые, сложенные из бруса и крытые металлочерепицей. Но выделялись среди них три дома совсем старых на вид, стоявших рядком. Почерневшие брёвна и узкие окошки видели наверное ещё колчаковские отряды, если они конечно, проходили тут. А то и первых переселенцев...