Легенды Яви и Нави. Книга 1
Шрифт:
– Ну да, а то ужин закончится, а ты так и будешь в гляделки влюблённые играть, – поддержал Богдана Невзор, – Как будто утром не нагляделся.
– А что утром было? – спросил Богдан, поворачиваясь всем телом к Невзору.
– Да ему, дед Вепр хотел свидание устроить, – невозмутимо продолжил Невзор, запивая кусок дичи квасом, – А он от волнения ничего сказать не смог, да ещё говорит и заметался по лесной поляне как загнанный заяц.
– Откуда ты знаешь? – недовольно уточнил Казимир.
– Меня дядька Кондрат после обеда отправил детей учить
– Дед Вепр, говорил про меня тебе при малых? – навис над столом Казимир, пытаясь как можно ближе подобраться к Невзору, чтобы окружающие не услышали его слова.
– Ну да, он решил, что твой пример очень нагляден для того, чтобы объяснить детям, почему нельзя паниковать в лесу, – невозмутимо продолжил Невзор.
– Во дела! – вступил в разговор Селан, который подслушал всю беседу.
– Ты то, куда лезешь во взрослые разговоры, – сказал Богдан своему младшему брату и ударил его по лбу деревянной ложкой, после чего Селан отпрянул назад, потирая лоб.
– Так что, скоро вся Каркавира будет знать про твои чувства к Лане, кроме неё самой, – подытожил свой рассказ Невзор.
– Потом бабки начнут добавлять в эту историю свои домыслы и её услышит Деян, конечно же, в неприглядном свете, – размышлял вслух Богдан.
– Ага, – подхватил друга Невзор, – А тот уж точно не сильно обрадуется, когда узнает, что в сторону его красавицы-сестры не ровно дышит какой-то конюх.
– Ну, да, – продолжил Богдан, – Он и так на всех собраниях поднимает тему того, что нашему Казимиру не место в Каркавире, потому что он не умеет колдовать, а значит и не вайюх. Как будто это какая-то проказа. А когда до него дойдут слухи о том, что человек, которого он считает не достойным находиться в Каркавире, влюблён в его сестру, то он вообще не будет давать покоя Казимиру, пока его не изгонят.
– Спасибо за поддержку, – вспылил Казимир и встал из-за стола.
– Постой, – попытался остановить его Богдан, но Казимир, не обращая на него внимания, уже шёл к выходу.
Казимир вышел на улицу, одолеваемый размышлениями о том, что ему делать дальше. Юноша остановился, глядя на то, как Жерех и Олег готовились к обещанному представлению и разжигали костёр посередине двора храма. Вокруг костра уже начали скапливаться вайюхи, выходящие из столовой, и Казимир тоже решил посмотреть представление, чтобы отвлечься от навязчивых мыслей о словах своих друзей, утреннем происшествии и Лане.
Жерех и Олег сделали костёр, пламя которого поднималось почти до уровня их голов, а искры взлетали ещё выше, угасая на своём пути к ночному небу. Жерех кинул в костёр горсть красного песка, и начал водить руками рядом с пламенем, после чего от костра начали отделяться его части, которые увеличиваясь в размере, обретали очертания картин, которые им предавал Олег.
– Давным-давно жил парень по имени Иван, – начала рассказывать историю Лада, когда над руками Олега появилась огненная
– Однажды он влюбился в дочку князя,– вступила в повествование Мира, а Жерех, отделив от костра часть пламени, придал ему образ девушки.
Казимир смотрел на создаваемые Жерехом и Олегом огненные фигуры и понимал, что они показывают сказку «Путешествие Ивана-дурака в Навь», которую ему рассказывала в детстве тётка Марфа, воспитавшая его. Ему стало грустно от мыслей о том, что было, если бы он знал своих родителей. Казимир часто думал, кем они были и почему оставили его, – грудного ребёнка плыть в корзинке по реке Ра. Могли ли они знать, что корзинку с младенцем прибьёт волнами к берегу, где находится Каркавира и что её найдёт леший, который отдаст ребёнка на воспитание вайюхам. Конюх невольно потрогал висок с правой стороны, на котором была с рождения прядь седых волос и под воздействием, разыгравшейся, фантазии Казимир решил не досматривать представление до конца, а прогуляться к реке. Выйдя из двора храма, он направился в сторону воды, ориентируясь на дорожку лунных бликов, и в этот момент он услышал знакомый голос: «Да отпусти же ты, наконец».
– Это же Лана, – прошептал сам себе Казимир, почувствовав тревогу за девушку, и спешно пошёл в сторону зарослей боярышника, откуда раздался её голос.
– Да пойми же ты, что я желаю тебе лишь добра, – сказал Деян, и Казимир, услышав его голос, спрятался за кустами, чтобы не выдать своё присутствие и подслушать о чём разговаривают брат с сестрой.
– Почему ты решаешь за меня? – возмутилась девушка.
– Потому, что я твой старший брат и забочусь о тебе с тех пор как мы остались одни.
– Ты только и говоришь мне: «я так сказал» и «не делай того, не делай этого». Ты постоянно мне указываешь и никогда не спрашиваешь, что я хочу. А ты не думал, что может, я тоже его люблю.
– Да как ты такое вообще можешь говорить. Этот конюх, тебе не ровня, – ты старейшина храма и моя сестра, а он бездарный, безродный выродок. Он не заслуживает даже того, чтобы называться вайюхом, я вообще не понимаю, почему Ярогор не даёт мне его прогнать из Каркавиры с позором. Всё на что он способен это разговаривать со своими лошадьми. А я не хочу, чтобы ты связывала свою жизнь с каким-то конюхом, которого никто не воспринимает в серьёз потому, что я твой старший брат и желаю тебе добра.
– Послушай себя Деян, – ты говоришь как акарн, которые сожгли наш дом, убили наших родителей и чуть не убили нас, только из-за того, что мы были не похожи на них. Они тоже мнили правыми лишь себя и судили, не считая нужным даже попытаться понять чуждое им!
– Как ты смеешь меня сравнивать с теми акарнами, и говорить мне подобное, я…
– Вот, ты опять за своё! – перебила Лана.
– Больше не хочу тебя слушать, – махнув рукой, сказала расстроенная девушка и побежала в сторону храма. Деян хотел её догнать, но навстречу ему вышли Ярогор и Ждан.