Легион Фалькенберга
Шрифт:
— Но я…
— Подождите, — сказал Фалькенберг. Он широко улыбнулся. — В юридическом смысле я больше не наемник. Нам предоставили землю, Джонни. Можете оставить нас не как наемников, а как поселенцев.
— Послушайте. — В голосе Гранта звучало раздражение. — Земля, предоставленная мятежным правительством, которое не контролирует планету? Никто не станет слишком внимательно присматриваться
— А что если разрешение на владение землей подтверждено местным правительством лоялистов? — озорно спросил Фалькенберг.
— Что ж, тогда все в порядке… но как вам удалось организовать это! — Грант опять улыбался. — Давайте выпьем, и вы мне расскажете. — Он налил обоим. — А какова ваша роль во всем этом?
Фалькенберг посмотрел на Гранта. И на его лице отобразилось легкое изумление.
— Вы не поверите, Джонни.
— Судя по вашему лицу, вы сами в это не верите.
— Не уверен, что верю. Джонни, у меня есть девушка. Девушка-солдат, и я собираюсь на ней жениться. Она руководитель основных сил повстанческой армии. Многие тамошние политики считают, что они что-то решают, но…. — Он сделал резкий жест правой рукой.
— Женитесь на королеве и станете королем?
— Она скорее принцесса. Во всяком случае, лоялисты без боя повстанцам не сдадутся. Жалоба подлинная. Лоялисты не поверят ни одному повстанцу, даже Гленде Руфь.
Грант понимающе кивнул.
— На сцене появляется солдат, который навязывает соблюдение законов войны. Он женится на принцессе и командует единственной имеющейся армией. А какова ваша настоящая ставка, Джон Кристиан?
Фалькенберг пожал плечами.
— Наверно, принцесса не захочет покинуть свое королевство. Во всяком случае Лермонтов пытается сохранить равновесие сил. Видит Бог, кто-то должен это сделать. Отлично. Адмирал заглядывает на десять лет вперед, но я не уверен, что Совладение продержится эти десять лет.
Грант медленно кивнул. Он заговорил тише, и в его голосе зазвучали благоговение и страх.
— Я тоже. За последние несколько недель положение ухудшилось. Старик выходит из себя. Но только вот
— Их достаточно? Могут они это сделать?
— Хотел бы я знать. — Грант недоуменно покачал головой. — Мне всегда казалось, что Совладение — единственная устойчивая вещь на Земле, — удивлённо сказал он. — А теперь все, что мы можем сделать, это пытаться предотвратить его распад. Националисты продолжают побеждать, Джон, и никто не знает, как их остановить. — Он осушил стакан. — Старику не захочется терять вас.
— Да. Мы долго работали вместе. — Фалькенберг печально осмотрел каюту. Когда-то ему казалось, что высшее достижение в жизни — стать капитаном военного корабля СВ. Теперь он может больше никогда не увидеть другой корабль.
Потом он пожал плечами.
— Есть места и похуже, Джонни, — сказал Фалькенберг. — Сделайте мне одолжение. Когда вернетесь на Лунную базу, попросите адмирала проследить, чтобы все копии геологических исследований Нового Вашингтона были уничтожены. Не хочется, чтобы кто-нибудь узнал, что тут есть чем поживиться.
— Хорошо. Но вы очень далеко от всех, Джон.
— Знаю. И если вокруг Земли все начнет распадаться, возможно, это лучшее место для жизни. Послушайте, Джонни, если когда-нибудь вам понадобится безопасная база, прилетайте. Передайте это старику.
— Конечно. — Грант криво усмехнулся. — Не могу привыкнуть. Собираетесь жениться? Рад за вас обоих.
— Спасибо.
— Король Джон Первый. А какое правительство создадите вы?
— Еще не думал об этом. Мифы меняются. Возможно, люди снова готовы к монархии. Мы с Глендой Руфь что-нибудь придумаем.
— Ручаюсь, придумаете. Должно быть, та еще девушка.
— Сами увидите.
— В таком случае тост за невесту. — Они выпили, и Грант снова наполнил стаканы. Потом встал. — Последний, ладно? За Совладение.
Фалькенберг встал и поднял свой стакан. Они выпили, а под ними вращался Новый Вашингтон, и в ста парсеках отсюда Земля готовилась к последней битве.