Легион против Империи
Шрифт:
И очень довольный собой удалился.
Черепанов только головой покачал. Ну, Лёха, ну, наглец! А ведь может получиться! Очень даже может…
Сдвинул в сторону деловые документы, достал из ящика тубус с «Книгой Мертвого Человека», в который уже раз, поглядел на замечательные «иллюстрации»… Подумал, как бы обрадовались египтологи из «родного времени», если бы заполучили этакую билингву. Не какой-нибудь там Розеттский Камень, а настоящую книгу…
Подумал еще немного и решил, что они с Генкой могли бы здесь стать великими литераторами. Одних только сказок сколько в памяти сидит… Однако, есть дела поинтереснее. Например, в термы сходить. С Корой. В индивидуальном порядке. В бассейне… хм, поплавать. А то что-то жарко становится. Лето на дворе. Сирийское лето. Пора новые опахала
Глава восемнадцатая
Антиохия. Дворец наместника. Совещание на высшем уровне
Обсудить предложение Коршунова решили после обеда. За десертом. Под легкое вино и нежное пение дворцового хора.
Это, чтоб никому из обслуги и мысли в голову не пришло, что обсуждается политика. Пусть видят, что господа отдыхают и расслабляются после трудного дня.
— Селевкия! — заявил Коршунов. — Вот то, что нам нужно!
Селевкия. Не та, что рядом с Антиохией, а другая, та, что на берегу могучего Тигра. Многажды разграбленная, но всё еще богатая. Селевкия Парфянская. Греко-иудео-сирийский город на Великом Шелковом Пути.
Коршунов не был там ни разу, но представлял вполне отчетливо. Привычная греческая планировка. Городская стена… Не слишком высокая, это ведь город, а не цитадель. Снаружи — сады и рощи. Внутри — легкая эллинская архитектура. Храмы. Здания. Колонны… Богатенький городишко. Живет торговлей и очень неплохо живет. Сколько его разоряли да грабили, а вот опять сверкает и лоснится.
Внизу — речная гавань. Разноразмерные корабли — у причалов и попросту вытащенные на песок, омоченный водами великого Тигра.
А по ту сторону реки — Ктесифон. Зимняя столица царства. Вот это уже типичная парфянская архитектура. Три яруса обороны. На вершине — главная царская цитадель. Ниже, за вторым кольцом, воинская, ученая и прочая элита. За третьим кольцом — народишко попроще: продвинутые ремесленники, торговцы…
Была мыслишка — вломиться прямо в Ктесифон. Врезать по морде самому Ардаширу — вот это, блин, истинная доблесть. Агилмунд, Ахвизра и все прочие варвары уписались бы от восторга. Самому великому царю персов — в харю плюнуть! Железным плевком! И — царская сокровищница! О-о-о! Двадцатиминутный непрерывный оргазм вожделения и жадности!
К сожалению, пришлось отказаться. Базовый план не предусматривал ни полноценных военных действий, ни полномасштабной осады. Прыгнуть, отхватить кусок и удрать. Да о какой войне может идти речь, если в распоряжении наместника провинции — максимум четыре легиона. Могучая сила, если надо приплющить каких-нибудь диких алеманнов, но против победителя Парфянской династии… Не смешите! Тут и десяти легионов маловато!
Максимум, на что можно рассчитывать, это овладеть первой линией обороны Ктесифона. А потом получить такое «алаверды» от царской армии, что только и останется, что удирать, роняя от ужаса кал и штатное вооружение. То есть пойти по стопам жадного торгаша Красса [63] . Повторить позорное поражение при Каррах [64] и пополнить парфянскую коллекцию римских орлов? Нет уж, увольте!
63
Марк Лициний Красс, один из участников знаменитого триумвирата: Юлий Цезарь — Гней Помпей — Красс. Банкир и бизнесмен, владелец недвижимости… И никудышный полководец, получивший в качестве. Вторично став консулом и получив в качестве бонуса Сирию, решил стяжать лавры победителя парфян. И облажался.
64
Семь полных легионов плюс вспомогательная конница и пехота, сорок с хвостиком тысяч римлян против десяти тысяч конных лучников и тысячи катафрактов. И — полный разгром Рима из-за бездарности Красса-полководца.
Дерзкий рейд — вот единственный вариант. Причем — с тщательной предварительной подготовкой. Под прикрытием еще более тщательно разработанной дезинформации. Да еще так, чтобы в итоге перевести
Не просто потешить воинскую ярость и тщеславие диких варваров, но — взять приличную добычу. И в перспективе спровоцировать Ардашира на более активные действия.
Совещались вчетвером: к обсуждению привлекли разбиравшуюся в столичных интригах Корнелию и тонко чувствующую Восток Анастасию. Это было не совсем по-римски — втягивать в подобные дела женщин, но ведь и Алексей с Геннадием были не совсем римлянами…
Разговаривали по-русски. Корнелия уже успела более-менее выучить язык мужа, а Настя говорила по-русски совершенно свободно. Когда ты знаешь одиннадцать языков, то двенадцатый не вызывает проблем. А русский, он уже тем хорош, что его никто здесь не понимает. Следовательно, не донесет. Несмотря на все усилия «контрразведки» Скулди, гарантировать отсутствие императорских или сенатских стукачей во дворце наместника было бы опрометчиво. Кроме того слуги склонны болтать. Исключение — выходцы из рабских «семейных династий». Но представителей таковых в доме имелась лишь парочка. Служанки Корнелии, которых патрицианка привезла из Рима. Остальные — унаследованный вместе с дворцом «обслуживающий персонал» и десятка полтора нанятых позже. А поскольку жизнь любого значительного римлянина происходит под непрерывным прицелом живых «видеокамер» и «микрофонов», то знать язык, который не понимает никто, это просто замечательно.
Конспираторы обсудили варианты и пришли к однозначному выводу: вторжение Ардашира на территорию империи однозначно порушит планы «партии мира». Общественное мнение не потерпит подобной оплеухи. Тем более, что персидский лев — зверь грозный. Не дай ему вовремя по зубам — потом поздно будет. Глядь — и персы уже строят свои зиккураты в Тире и Антиохии.
Так что нападение персов обязательно вынудит Рим принять срочные меры для обороны.
А поскольку переброска армии из столицы, а равно — назначение командующего (юный Гордиан для этой роли никак не годился) от столичных властей, — дело небыстрое, то с большой вероятностью право империума, то есть — ведения боевых действий, — получит именно Черепанов. Его конкурент, пальмирский «царек», был более мил Риму, но по замыслу Геннадия именно он будет первой мишенью ответного персидского удара. И тут у Одената — два решения на выбор. Геройски пасть в неравной битве. Или отложиться от Рима. Любой вариант — хорош, поскольку Черепанов остается единственным кандидатом. И получает право подчинять себе окрестные легионы, формировать новые, а также привлекать вспомогательные войска и самостоятельно использовать все наличные ресурсы. То есть уже не четыре, а семь-восемь легионов. А это силы, как минимум равные тем, что были у неумехи Красса. С такой армией Черепанов сумеет встретить персов достойно. Тем более, что бить их его легионеры уже умеют. И действовать будут на своей территории. Соответствующим образом подготовленной. Против противника, вынужденного напасть, чтобы не потерять лицо.
Ни Геннадий, ни Алексей не сомневались, что при таком раскладе они не только выкинут Ардашира из пределов империи, но и вломятся в Персидское царство у него на хвосте. Вот тут уж можно поговорить и о взятии Ктесифона и о фантастической контрибуции за возможность сбросить с львиного хвоста римскую волчицу.
И ни асса из этих денег — Риму. И пусть только вякнут! Сплоченная пятидесятитысячная армия. Плюс куча денег. Плюс — море зерна из Египта. При таком раскладе надо быть психом, чтобы осмелиться снять с должности наместника Сирии.
Хотя и «психический» вариант тоже выглядел неплохо. Наезд со стороны Рима в лучшем случае закончился бы для империи потерей Востока. А худшим — сирийские легионы у Аппиевых ворот. А те же дунайские легионы, не факт, что встанут на защиту римского руководства. Пусть клика матери-императрицы и посадила своих ставленников в «легатские» кресла, но база-то осталась старой. И имя Черепа значит для легионеров и кентурионов «дунайской группы войск» намного больше, чем имена придворных шаркунов и жополизов, украшенных белыми легатскими поясками. Опять же воинское братство поклонников Митры поддержит.