Легион против Империи

Мазин Александр Владимирович

Один из квинквиналов предоставил гостю собственный дом (позже выяснилось, что мэры бросали жребий, и этот выиграл), парней Ахвизры поселили в лучших казармах рядом с городскими банями и гимнасием. Вечером был пир. Официальный, с речами, мимами и танцовщицами. Местные лебезили и прогибались. Коршунову было скучно. Сначала его немного развлекла беседа с местным префектом (как-никак коллега-военный), но когда тот начал жаловаться на отсутствие финансов, Алексей опять заскучал. Чуть оживился, когда, к десерту, появились борцы-панкратиаторы. Здоровенные бугаи с кулачищами, обмотанными ремнями [16] .

Ремни служили отнюдь не для смягчения ударов (как в боксе), а для конкретного нанесения увечий, потому что украшены железными шипами. Рубились мощно, кровь так и брызгала. Гости были в экстазе, а почтенные дамы аж похрюкивали от вожделения…

16

Герой спутал. В панкратионе рук ничем не обматывают. Это специфика эллинского бокса. Однако римляне часто делали замесы из разных видов состязаний — чтобы поединки были зрелищнее.

Но Алексей заметил, что бойцы друг друга щадят: бьют аккуратно, не увеча, а лишь разрывая кожу. Тем не менее через пару минут лица обоих превратились в кровавые маски, а мощные торсы лоснились алым. Наконец один из них победил. Двинул противника кулаком в живот, тот скрючился и упал. Притворился, хитрюга. Однако никто из пирующих, кроме Коршунова, ничего не заподозрил. Наклюкались все изрядно.

Тут и Коршунов решил поразвлечься. И еще покрасоваться перед Настей. Встал и заявил, что желает сразиться с победителем. Городское начальство всполошилось. Вдруг наместник обидится, если местный «боксер» покалечит гостя? Один из «мэров» тут же кинулся к панкратиатору и зашептал ему на ухо. Наверняка грозил страшными карами, если тот посмеет…

— Пусть он умоется и снимет ремни, — потребовал Коршунов. Шрамы, конечно, украшают мужчину, но не везде.

Панкратиатор вернулся через пару минут. Ремни он снял и смыл большую часть крови. Как и предполагал Коршунов, повреждения оказались пустяковыми. И крови вытекло максимум полстаканчика. То есть противник — в форме. И хрен знает, на что способен, потому что псевдо-поединок, который был продемонстрирован только что, это одно, а настоящий бой — это другое.

— Подойди ко мне, — велел Алексей. — Ты раб?

Боец обиженно мотнул головой.

— Значит, бьешься за деньги?

— Угу.

— Сколько вам заплатили за представление?

— По три денария.

— Отлично! — заявил Коршунов. — Если побьешь меня, получишь десять. Никого не бойся, тебя не накажут, потому что тогда я заберу тебя с собой. Понял меня?

Боец кивнул.

— А десять денариев сразу? — поинтересовался он.

— Немедленно.

— Тогда я тебя точно побью! — Панкратиатор заметно повеселел. Он бы килограммов на десять тяжелее Коршунова, и руки у него были заметно длиннее. Кроме того, боец видел, что перед ним — воин, а воины обычно на кулачках дерутся не очень. У них для решения вопросов оружие имеется.

Разошлись. Алексей еще раз оглядел противника и на секунду усомнился, хорошая ли это была идея? Такой бычара… Но вспомнил, как он побеждал не менее крупных варваров и решил — справится. Бросил взгляд на Настю: та глядела с восхищением. Она-то в его победе не сомневалась. Значит и ему…

В этот момент противник бросился в атаку. Видно, очень ему хотелось заполучить десять денариев. Вот только он не знал, что боковое зрение у Коршунова работает на отлично. Если бы на его месте был Генка, боец эффектно полетел бы птичкой с помоста на пиршественный стол. Коршунов

так не умел, да и поздоровше был его друг разика в полтора. Так что он просто нырнул под бьющую руку, уходя с линии, с одновременным прямым в печень. Не пробил — пресс у бойца был железобетонный. Зато удар стопой в сгиб колена получился. Панкратиатора шатнуло, он попытался вывернуться и перехватить Алексея левой рукой, получил мощнейший цки в основание черепа и грохнулся на подиум.

К некоторому удивлению Коршунова, мужик вырубился лишь на несколько секунд. Потом собрался и кое-как воздвигся на опорные конечности. Крепок, однако. Глаза, правда, в кучку, и из носа — кровь, но воинственности хоть отбавляй. Фыркнул пару раз и ринулся в атаку. Мощнейшие удары так и полетели в Алексея. Целил панкратиатор в основном в голову, так что уходить, нырками, уклонами, было не очень трудно. Отвечал Алексей редко, на уходах. Главным образом — в корпус. В солнышко. Но пресс у противника был такой, что пробить не удавалось. Да и хороший акцентированный удар не получался.

Не сказать, что атаковал боец тупо: менял углы атаки, раза три попытался провести подсечку. Разогревался понемногу, в глазах у него прояснилось…

Неискушенным наблюдателям показалось, что он реально забивает Коршунова. Обеспокоенный хозяин даже заорал в адрес панкратиатора что-то угрожающее. Тот проигнорировал, скорее всего — не услышал. Увлекся мужик. И — даже намека на усталость. Очень хотелось достать Коршунова. Десять денариев — серьезные деньги!

Это надо было прекращать. Коршунов уже получил вскользь по голове, и скулу ему ободрало. Хорошо, что шипастые украшения остались в раздевалке. Иначе шишкой и ссадиной не обошлось бы.

Что ж, был у Алексея сюрприз. И он его преподнес. «Хвост дракона». Эффективнейшее средство против боксеров. Хоп — и твой противник внезапно исчезает с поля зрения, а ты внезапно обнаруживаешь, что летишь на пол.

Штука непростая, но если умеешь… Коршунов умел. Резкий уход вниз, с разворотом и выбросом ноги, которая с пушечной силой подсекает сразу обе ноги противника.

Конечно, существовал риск, что противник уловит такое сложное движение… Не уловил. Грохнулся на подиум, аж гул пошел. И на этот раз Коршунов жалеть его не стал, толкнулся, выпрыгнул и упал на скорее удивленного, чем ошеломленного противника. Пяткой прямо в солнечное сплетение.

Более слабого такой удар убил бы на фиг. Но у панкратиатора вместо брюшного пресса была толстая деревянная доска. Однако и толстые доски можно ломать. Бойца свернуло крючком… Нет, не помрет, но пару неприятных минут обеспечено.

Коршунов торжественно спустился с подиума — к сияющим глазам Насти и бурным поздравлениям почтенной публики.

— И кто же научил благородного легата так искусно биться? — льстиво осведомился один из эдилов.

Коршунов ответил не сразу. Ответ еще надо было придумать. Так что Алексей выпил вина, закусил персиком и только тогда ответил:

— Я — Мильв, — сообщил он. — То есть — Коршун. Но это не прозвище. Это потому, что я — из рода Коршунов. Это древнее искусство моего рода (и врать, так уж врать!), мои предки передавали его от отца к сыну вот уже восемь столетий.

— О-о-о! — только и смог выдавить эдил.

Боец на подиуме между тем продышался и начал блевать.

«Надо бы дать ему пару денариев, — подумал Коршунов. — Мужик все-таки старался…»

Глава четвертая

Лаодикия. История о том, как Алексей Коршунов едва не пострадал за веру