Легион Зари
Шрифт:
Погруженный в свои мысли и воспоминания, Плам невольно отпустил уздечку коня. На душе у него стало легко. Ему захотелось полететь, полететь, как вольная птица над обширной равниной, слить сердце с пространством и временем. Он ударил пятками по бокам скакуна.
Благородное животное тотчас же угадало желание хозяина. Плавно ускоряя ход, оно пустилось вперед. Только когда конь набрал полную скорость, славин понял, что значит настоящий полет. Асгалунец понесся, как ураган, гладко и без всякого напряжения. Юноша почувствовал, что душа ого сливается с душой Огненного Танца, а тело приобретает
Когда Конан и Фериш хотели остановить Плама, славин и рыжий жеребец были уже далеко впереди, опьяненные свободой и скоростыо. Даже громкий предупредительный крик могучего киммерийца не смог его догнать:
— Остановись! Солнце заходит! Впереди Мрачный лес!
Кто и когда назвал столетний лес, поднимающийся в двадцати лигах к востоку Аренджуна и простирающийся вплоть до высокого плато Кезанкийских гор, Мрачным, люди не знали.
Может быть, название шло от глубоких теней, которые отбрасывали огромные деревья даже и в самый солнечный день. Лесные великаны возвышались на сотни ярдов. Толстые поваленные стволы мертвых деревьев делали лес труднопроходимым.
Даже самые решительные дровосеки осмеливались заходить только на окраину леса и спешили возвратиться домой прежде, чем наступят сумерки. Путники через Мрачный лес не ездили: караванные пути проходили на севере и юге от мрачных чащоб.
Иногда заблудившиеся путешественники пытались исследовать мрачные дебри, но люди исчезали в лесу бесследно.
Много лет назад король Терсик, отец нынешнего правителя Озрика, послал когорту солдат во главе с опытным офицером и искусными пограничными следопытами, чтобы они разгадали тайну леса.
Спустя седмицу в окрестностях чащи дровосеки наткнулись на бесцельно скитающегося солдата в иссеченных доспехах.
Несчастный потерял рассудок и бредил о неких кошмарных видениях. Остальные солдаты попросту исчезли. Таинственный лес взял очередную кровавую дань.
Немногие верили в то, что пять лет назад маленькая шайка заморийских воров во главе с Шевитасом отправилась вглубь леса, искать невиданное сокровище. Молодой Конан Киммериец якобы тоже участвовал в этом предприятии. Из этой безумно смелой экспедиции вернулись только Шевитас и киммериец, причем с пустыми руками. Что они видели в лесу и куда исчезли их товарищи, варвар и вор никогда никому не рассказывали. Лес ревниво оберегал свои тайны.
В безлунные ночи, возле лагерных костров, шепотком, осторожно оглядываясь, старые сказочники, гадатели, знахари или путешествующие заклинатели таинственно рассказывали напуганным слушателям притчи об ужасах Мрачного леса.
В этих рассказах обширные леса описывались как прибежище давно исчезнувших монстров и чудовищ. Огнедышащие драконы, исполинские тигрольвы, гигантские змеи-душители, летучие мыши-вампиры Молоха с тридцатифутовыми крыльями. Одно из последних святилищ Иргал Сага, канувшего в забвение бога животных, якобы тоже находилось в Мрачном лесу, и сам бог иногда навещал свои языческие храмы.
Во многих рассказах лес описывался
Иногда даже Огнемрак, самое ужасное творение Тьмы, потрясал леса своими неуклюжими тяжелыми шагами.
Что было правдой в этих легендах, а что нет, никто не знал. Но определенно Мрачный лес не являлся местом для отдохновения одиноких усталых путников — в этом были единодушны все рассказчики.
Вот почему Конан и Фериш Ага пришпоривали изо всех сил своих коней. Но скоро они поняли, что шанс догнать молодого славина ничтожен. Огненный Танец несся вперед, будто вихрь. Постепенно жеребец шемита начал показывать видимые признаки усталости.
— Разожги костер па самом высоком холме! Большой костер! — прокричал Конан. — Пусть он будет виден даже на небесах, в чертогах Митры! В лес не заезжай!
Пришпорив громадного жеребца, чье металлические покрывало отражало последние солнечные лучи, варвар исчез вдалеке.
— Хоть бы мальчик свалился с коня, прежде чем доберется до леса, и пусть Иштар придет ему на помощь! — воскликнул шемит и направил коня влево, к высокому, заросшему низкими деревьями и кустами, холму.
Плам и Огненный Танец продолжали свой полет по притихшим полям. Создавшаяся между человеком и конем гармония наполняла их счастьем. Так чувствуют себя дети, сделавшие первые шаги и не упав при этом, когда они осознают, что мир принадлежит им.
Увлеченный этим волшебным полетом, всадник не заметил в наступающих сумерках леса, быстро встающим перед ним, как темная крепостная стена. Только когда копыта коня застучали по хорошо утоптанной лесной дороге, Плам пришел в себя и, натягивая поводья, придержал коня. Он осмотрелся и в скудном свете увидел, что уже едет не в поле, а въехал в высокий лес. Плам бросил взгляд за спину и увидел последние кроваво-красные отблески заходящего солнца. Юноша вздрогнул от внезапно охватившего его дурного предчувствия. Он вспомнил другой кровавый закат солнца, пять трупов, одиноких коней, боль и смерть…
Вдруг Плам устыдился. Его друзья, которых он так легкомысленно оставил на равнине, наверное, уже беспокоились о нем. Он уже поворачивал Огненного Танца, когда из мрака появилась огромная бесшумная тень и с ужасным сиплым писком бросилась сверху на всадника. Реакция коня была настолько неожиданной, что Плам едва не выпал из седла, когда благородное животное резко подпрыгнуло и рванулось вперед. Несмотря на мгновенную реакцию коня, славин едва успел крепко ухватиться за шею жеребца. Тень преследовала их с методической настойчивостью, и Плам чувствовал ветер, поднимаемый гигантскими крыльями. Огненный Танец петлял в лабиринте дорожек.