Легион. Трилогия

Арзамасов Денис

В связи с данной ситуацией, районная администрация никак не могла не поставить в известность обо всём происходящем областную. А те недолго думая доложили в Москву – пусть у них голова болит. В кремле ко всему отнеслись крайне серьёзно и клятвенно пообещали прислать нужных людей для изучения данного феномена и координации действий.

Местные власти облегчённо выдохнули. Кудряшов тяжело вздохнул.

В дверь кабинета уверенно постучали.

– Входи, – повысив голос, прокричал начальник полиции, уже примерно догадываясь,

кого увидит на пороге.

И не ошибся.

– Накурил, хоть топор вешай, – вошедший Краснов помахал рукой перед лицом. Толку от этого жеста было ноль, зато он прекрасно послужил индикатором степени задымлённости помещения. Если уж майору, самому питавшему пристрастие к пагубной привычке, нечем было дышать, значит, полковник и вправду перестарался с табаком, пытаясь успокоить расшатанные нервы.

– Без тебя знаю, – хмуро проворчал Кудряшов. – Ты по делу говори.

– Можно и по делу, – Пётр Семёнович устало опустился на стул. – Из домов почти всех расселили…

– Что значит почти? – перебил доклад коллеги полковник.

– А то и значит. Некоторые наотрез отказались покидать квартиры. Ты же наш народ знаешь, упрутся рогом, с места не сдвинешь, – посетовал Краснов на жителей города. – Указ хоть бы, какой издал, мол, кто не согласен ехать в общагу, поедут в «обезьянник».

Кудряшов невесело усмехнулся.

– Полномочий не имею.

– Ну как знаешь.

– Чем мотивируют отказ?

– Знамо чем, бояться, что домушники квартиры обнесут за время их отсутствия. И я тебе скажу, правильно бояться.

Начальник полиции и сам это понимал. Без жильцов дома обворуют. Пусть даже всё самое ценное хозяева увезут с собой, но все вещи всё одно не вывезешь. Однако и оставлять людей вблизи барьера Кудряшов не хотел. Чуяло его сердце добром это не закончиться.

– Много осталось?

– Тридцать семь человек. В пяти домах.

Вот тебе ещё одна головная боль. Думай теперь, каким кнутом или пряником уговорить жильцов съехать из своих квартир.

– Остальным места в общежитии хватило? – полковник вынул из пачки сигарету, помял её в руках и без охоты закурил.

Краснов по примеру хозяина кабинета достал свои.

– Двенадцать семей пришлось разместить в бывшей школе-интернате, в тех корпусах, где жили беженцы с Украины.

– Что ещё хорошего скажешь? – Геннадий Васильевич затушил не докуренную сигарету в до краёв наполненной окурками пепельнице. Уже не лезло. – Если есть хорошее.

– Хорошее всегда найдётся. Лишь от человека зависит, какой у него стакан, на половину пустой или полный.

– Вот только философских разговоров мне сейчас и не хватает, – вспылил полковник. Неудивительно, нервы, как натянутая струна. Столько всего свалилось на его голову.

Краснов прекрасно понимал друга. Чем выше стоишь в табеле о рангах, тем больше зарплата, а вместе с ней соответственно растёт ответственность

и проблемы. Если, конечно, ты правильный человек, а не выскочка который бессовестно перекладывает свою работу на плечи подчинённых, а сам лишь пользуется всеми привилегиями занимаемой должности. Кудряшов был не из таких, как впрочем, и сам Краснов. Только майору хватило ума не лезть в это болото.

– Я про стакан не просто так вывернул, – Пётр Семёнович расстегнул портфель, с которым пришёл и достал бутылку коньяка. – По пять капель сейчас совсем не помешает.

Геннадий Васильевич сперва неодобрительно покосился на коллегу, но подумав, махнул рукой.

– Твоя, правда. Наливай.

На столе появились две стопки и тарелка с нарезанными дольками лимона посыпанные сахарным песком. Краснов уверенным скупым движением распечатал бутылку и плеснул по стопкам янтарную жидкость.

– Без тостов, – майор, не чокаясь, опрокинул коньяк в рот, закусил лимоном и снова закурил.

– А я скажу, – Кудряшов поднёс стопку к глазам, задумчиво покрутил её в руках и без всякой надежды произнёс: – Чтобы этот бардак скорее закончился.

– За это я тоже выпью, – Пётр Семёнович быстро наполнил себе вторую.

Хороший коньяк сделал своё дело. Полковник почувствовал, как по телу разливается мягкое, ласковое тепло. Мышцы слегка расслабились, в голове прояснилось.

– Вот теперь можно и к хорошим новостям, – Кудряшов откинулся на спинку кресла. – Что ты там про них говорил?

– Из хорошего лишь то, что паники в городе нет, – Краснов затушил в пепельнице окурок и вновь наполнил стопки. – Я поставил посты на всех трёх дорогах. За последние четыре часа по ним суммарно выехало не больше дюжины машин.

Полковник по достоинству оценил инициативу подчинённого. К своему стыду, сам он до этого не додумался.

– Это хорошо.

– Хорошо, – согласился майор и тут же расстроил: – Плохо другое. Въехавших в город нет ни одной. Словно вымерли все.

Это действительно было странно. Предположим, люди не спешат посетить вдруг ставший опасным город. Тогда почему никто не приехал забрать близких и родных оставшихся здесь? Возможно местные ещё не в курсе о барьере, связи то нет. Кудряшов мысленно себя одёрнул, сейчас это не столь важно.

– Топливо для генераторов в больницу завезли?

Полковник заранее решил перестраховаться на случай отключения подачи электричества.

– Откуда я знаю?! – пожал плечами Краснов. – Это в обязанности МЧС.

Вот ещё тоже головная боль. Спасатели люди нужные, профессионалы своего дела, тут спору нет, но с характером. Старшинство начальника полиции приняли безропотно, однако покривились. В независимость играют.

– Разберусь, – пообещал полковник, и устало провёл рукой по лицу. Спать хотелось неимоверно. – Давай по домам. Утро вечера мудренее.