Легион. Трилогия

Арзамасов Денис

– Деньги нужны, – молодой зорг решил сказать правду. Врать командиру последнее дело, тем более что данная причина преступлением не являлась. – Нас пятеро у родителей, я старший.

Что ж с этим понятно. Не он первый, не он последний. Капитан слышал уже немало подобных историй. Легионерам платили неплохое жалование, вот многие и рвались на службу. Не понятно только на что надеялись его родители, решившись завести такое количество детей. В захлёбывающейся от перенаселения Империи прокормить столько ртов задача не из лёгких. Зачастую в неурожайный год

даже состоятельные семьи продавали своё имущество, чтобы купить еду.

Помниться ещё дед нынешнего Императора попытался хоть как-то стабилизировать ситуацию и принял закон, по которому семьям разрешалось иметь только одного ребёнка. По всей Империи тогда прокатилась волна бунтов и мятежей. Закон отменили, беспорядки пошли на убыль, но с тех пор так до конца и не прекратились.

– Когда вернёмся на базу, напомни мне перевести тебя в хозяйственную роту. Там жалование конечно меньше, но радуйся, что я тебя совсем из легиона не выгнал. Дураки мне здесь не нужны.

Боец растерянно уставился на командира, не понимая в чём он провинился. Даже опытные ветераны удивлённо притихли, ожидая развязки.

– Я один из лучших в выпуске, – обиженно и в тоже время с гордостью засопел молодой легионер. – В учебном легионе был старшим в тройке.

– Похвально. Но повторяться не буду, – ОмГиорн оставался не преклонен.

– За что? – парень понял, что спорить бессмысленно. Хотелось только узнать в чём его вина. Неужели за незнание боевой характеристики «Шагохода»?

Своё предположение боец высказал вслух.

– Не только, – на лбу капитана пролегли суровые складки. – Если что-то не знаешь, скажи честно, а не лги, выставляя себя дураком. Это, во-первых. Во-вторых, в боевой ситуации твой командир или товарищи, уверенные в твоей компетентности могут поручить тебе дело, с которым ты не справишься. Этим ты можешь погубить и себя и весь отряд. Сам понимаешь, такие бойцы мне не нужны.

Легионер понимал. Виновато опустив глаза, он молча слушал наставления командира и ругал себя последними словами. Захотелось показать себя опытным воякой перед бывалыми ветеранами, чтобы заслужить их уважение и быть с ними наравне. А оно вон как обернулось.

– Сурово ты с ним, – сказал ОмВарт капитану, когда они отошли от бойцов.

– Не люблю пустое хвастовство.

– Недостаточный повод для подобного наказания, – лейтенант ни в коей мере не заступался за молодого легионера, просто не одобрял подобной строгости.

– Для разумения сгодиться. А там посмотрим.

В промзону вошли, когда солнце было в самом зените. Вся операция прошла без единого выстрела. Брошенные цеха фабрик и заводов встретили захватчиков унылым запустением и безысходностью. На всей немалой территории зорги не встретили ни единой живой души кроме таких же брошенных бездомных собак сбившихся в агрессивные стаи.

– Займём это здание, – капитан указал на серое вытянутое строение в два этажа располагающееся на самой окраине и имевшее высокую башню. Для чего она предназначалась было неизвестно. Сам командир планировал использовать

её в качестве смотровой вышки. – Животных уничтожить.

Бойцы рассредоточились по территории, зачищая объект и занимая позиции. ОмГиорн в сопровождении лейтенанта ОмВарта направился к башне. Нужно было осмотреться и выявить слабые места в обороне.

***

Одинцов вместе с Кудряшовым ушёл к барьеру, оставив товарищей «погостить» в управлении полиции. Максим ещё тогда подумал – уже хорошо, что их не заперли в камере, а поместили в одном из свободных кабинетов. Оставалось лишь ждать и надеяться, что скоро всё разъясниться, полномочия Андрея Викторовича подтвердятся и их выпустят отсюда, вернув оружие.

Максим никогда не испытывал серьёзной тяги к чисто мужским увлечениям. Что к огнестрельному, что к холодному оружию всегда относился спокойно, без охотничьего азарта и блеска в глазах. Однако в свете последних событий, чувствовал себя беспомощным и беззащитным, не ощущая в руках уверенную тяжесть дедовской вертикалки. Молодой человек не сомневался, что подобные чувства испытывали и его товарищи.

– Долго нам тут ещё сидеть? – Олег нервничал и не находил себе места. Он постоянно вскакивал со стула и подходил к окну, высматривая большое начальство.

– Не суетись, – Клим был единственным из их разношёрстной компании, кто оставался совершено невозмутим. Спокойно сидел себе за столом, нагло переводя офисную бумагу на фигурки журавликов и лягушат. Выходило у него это неважно, но бумаги было аж две целых пачки и упорства не занимать. – Скоро во всём разберутся и отпустят.

– Когда? – напрямую спросил Андрей.

Максиму и самому было интересно это знать. Три пары глаз вопросительно посмотрели на лесника. Тот в ответ лишь пожал плечами.

– Торопитесь куда-то?

– Ага, в театр опаздываем. Кукольный, – съязвил тёзка Одинцова.

Клим хмыкнул, оценив шутку.

– Без вас не начнут.

Вот и поговори с таким. Максиму порой казалось, что хмурый егерь их всех тихо ненавидит и причина этого крылась в Одинцове. Не будь рядом фээсбэшника, Клим относился бы к ним иначе.

– Олега дома ждут, – Андрей понял, что пререкаться с лесником себе дороже и пошёл на мировую. – Вот он и нервничает.

– А когда в лесу на охоте был, дома не ждали? Вот именно сейчас ты им понадобился, – жёстко припечатал Клим, не отрываясь от своего занятия.

Олег исподлобья наградил егеря хмурым взглядом и, ничего не ответив, вновь отвернулся к окну. Вместо него слово взял его товарищ.

– Когда мы на охоте были, войны ещё не было.

– Что верно, то верно, – согласился Клим и, поддавшись секундной слабости, скомкал в кулаке недоделанную фигурку очередного журавлика. – Извини, был неправ.

Олег лишь махнул рукой.

– Оружие хоть вернут? – задал волнующий вопрос охотник. Оно и понятно, голыми руками семью не защитишь.

– Вернут, – с непоколебимой уверенностью пообещал лесник. – Сейчас каждый ствол будет на счету. Как и те, кто его может держать.