Легион. Трилогия
Шрифт:
Возле покоев сына Императора несли дежурство сразу семь боевых троек. ОмАдан не поскупился на охрану и, взяв на себя немалую ответственность, внёс корректировки в инструкцию. Теперь легионеры могли открывать огонь без предупреждения по любому из зоргов пытающемуся пройти в комнату, будь то хоть сам Верховный Кургал.
Согласно новым правилам охранники тут же взяли «в ружьё» приближающуюся вооружённую группу, но узнав своего командира, опустили винтовки.
– Генерал, – ударом кулака себе в грудь поприветствовал командующего капитан ОмТарог. – Какие будут приказания?!
– Оставь одну
Первое, что увидел генерал, войдя в комнату, были шесть лазерных винтовок направленных ему прямо в лицо. За широкими спинами легионеров можно было разглядеть играющего на полу маленького мальчика и загородившую его собой молодую девушку. Девушка была ни кто иной, как сама ТиИнеолли – родная дочь покойного Императора. По законам страны не имея права на престол, она занялась воспитанием брата, уделив ему всё своё время и внимание, и фактически заменив мальчику мать.
– Отставить, – рявкнул на подчинённых капитан ОмТарог, но легионеры и сами уже поняли, что перед ними не враг.
– Закройте двери, – приказал генерал и подошёл к девушке с мальчиком.
ТиИнеолли выглядела встревоженной, но старалась этого не показывать. Малолетний наследник, как и все дети, оставался беззаботным. Много ли надо ребёнку для счастья – лишь бы были рядом родные зорги, да любимые игрушки. Даже то, что в его комнате появились вооружённые дяди, которых раньше не было, не вызвали у него беспокойства. Только интерес и то ненадолго. Суровые мужчины играть с ним не захотели, ну так и пусть стоят себе у дверей, если им так нравиться. О происходящем во дворце он даже не догадывался.
– Генерал, что происходит? – спросила девушка глядя старому легионеру прямо в глаза, словно пытаясь прочитать в них ответ.
Но командир Первого легиона и так не собирался скрывать правду.
– Всё очень плохо Ваше Высочество. Те, кто убил вашего отца, теперь хотят убить вашего брата.
ТиИнеолли испуганно вскрикнула, но тут же вновь взяла себя в руки, подавив в себе страх.
– Ты сможешь нас защитить? – в словах девушки угадывалось до конца не скрытое отчаяние и робкая надежда.
– Только не во дворце, – произнёс ОмАдан. – Нам надо срочно уходить. Я спрячу вас в одной из отдалённых провинций. Мотоботы уже готовы и ждут только нас.
Глава 4
Кудряшов сидел в своём кресле, хмурым взглядом уставившись в висящую на стене карту района. Груз ответственности, который раньше он успешно делил с подполковником внешней разведки, полной мерой навалилась на его уже давно не молодые плечи и вдруг ставшие тесными погоны. В том, что он их лишиться, когда это всё закончится, полковник даже не сомневался. Военные самоуправства не прощают.
– Зря мы так с Одинцовым, – покаялся начальник полиции своему заместителю, курящему у окна.
– Боишься? – Краснов повернулся к полковнику.
– Боюсь, – признался Геннадий Васильевич. – Только не того, что ты подумал. Без него мы город не удержим. Ни ты, ни я ничего не понимаем в этом деле.
Майор нервно затушил в пепельнице окурок.
– А Одинцов твой
– О них и думаю, – в противовес вспылившему майору тяжело вздохнул Кудряшов. – Только если мы не остановим захватчиков здесь, неизвестно, что со странной будет. Ты сам слышал, пришельцев становиться всё больше.
– Ты веришь дезертирам? Они придумают всё, что угодно лишь бы оправдать свою трусость. Я согласен, чужаков на базе могло оказаться больше, чем смог разведать этот отставной майор, но не настолько же. У страха, сам знаешь, глаза велики.
Кудряшов находился не в том состоянии, чтобы спорить, тем более, что заместитель отчасти был прав. Проверить показания дезертиров они были не в состоянии. А значит, что оно там было на самом деле, никто не знает.
За окном послышался далёкий грохот. Звук был знакомый, не так давно уже слышимый и полицейским не составило большого труда догадаться, что он означает.
– Ещё один дом рухнул, – произнёс Краснов, разглядывая в окно, поднимающееся из-за пятиэтажки облако пыли. – Надо ехать.
Надо. Но Геннадий Васильевич не мог. Он, как тогда в конце девяностых, когда уже в заброшенной промзоне нашли мёртвое тело его изнасилованной младшей сестры и он три недели безрезультатно рыл носом землю, чтобы найти ублюдков сделавших это, чувствовал, что перегорел. Ни моральных, ни физических сил не осталось. Внутри была лишь одна звенящая пустота и отрешённость.
– Давай сам. От нас пользы там всё равно не много. Я лучше здесь поработаю.
– Как знаешь, – пожал плечами Пётр Семёнович. По большому счёту полковник был прав, их присутствие на месте обрушения большого значения не имело. Чисто для проформы, поставить оцепление и проследить, что эмчеэсники всё правильно сделали.
Краснов ушел, оставив начальника всё тем же отрешённым взглядом рассматривать красный контур круга на карте района.
Стрелки больших круглых часов с изображением двуглавого орла на циферблате показывали девятый час вечера, но Геннадий Васильевич домой, пока не торопился. О каком отдыхе может идти речь, когда враг у ворот и необходимо срочно усиливать оборону города? И тут с новой силой вновь вставал вопрос – где взять людей? После неудачного рейда на лагерь пришельцев поток добровольцев иссяк, как не бывало. При таком раскладе непрекращающиеся поставки оружия и боеприпасов с той стороны барьера, с чистой совестью можно смело заменить на продукты и медикаменты.
Деликатно постучав в дверь, в кабинет заглянул молодой сержант. Секретаршу, с подачи Одинцова рекомендовавшего сократить гражданский штат до минимума, начальник полиции отпустил с работы ещё пару дней назад. Связи не было, вот и приходилось дежурным бегать с этажа на этаж, докладывая о посетителях. Не дело конечно, но Андрей Викторович усилил дежурку ещё одним человеком специально для этих целей.
– Товарищ полковник, к вам Морозов. Пропустить?
Этому чего ещё здесь надо? Совсем не до него. Голова и так проблемами забита. К гадалке не ходи – прознал, что фээсбэшника сместили и пришёл просить за сына.