Легионер. Дорога в Помпеи – 2
Шрифт:
Но ситуация не виделась безнадежной. Мне нужен был резкий всплеск числа желающих присоединиться к восстанию в самые ближайшие дни. Поток должен увеличиться с десятков на сотни, а может быть даже и на тысячи ежедневно. И единственный способ сделать это я видел в громкой победе над римлянами.
Здесь и сейчас.
Невольники, которые на данный момент колеблются, должны почувствовать, что у восстания есть силы противостоять римлянам на равных.
— Тигран! — я подозвал к себе гладиатора, чтобы услышать его мнение о сложившейся
— Они не сдвинуться с места, пока не подойдет вторая когорта, а может и третья, — высказал свою точку зрения Тигран.
Гладиатор успел расспросить наших сторонников из числа местных, те сообщили, что мобилизационный ресурс римлян здесь больше нескольких сотен ветеранов и близиться к тысячам. А значит вывод Тиграна правильный.
— На мой взгляд, они хотят добиться такого численного преимущества, чтобы не оставить нам шансов, — продолжил Тигран.
— Ну или ждут, что мы поднимем белый флаг, — сказал я.
Тигран сделал абсолютно верное предположение — для штурма римлянам требовалось численное преимущество. И то, что они начали разбивать лагерь, а не перешли к немедленной атаке, делало логичным предположение о желании римлян пополнить нынешние силы. Что касается нас, при обороне от штурма одной когортой, мы могли рассчитывать на позиционные бои — наш лагерь рос как на дрожжах, по крайней мере укрепления были почти закончены. Но если так случиться, что к одной римской когорте присоединиться вторая, то для защиты у нас не хватит ресурса.
— Что делать будем? — спросил Тигран. — У нас ведь только одна центурия укомплектована снаряжением.
Проблема снаряжения дала о себе знать несколько часов назад, когда мы раздали вновь прибывшем последние оружие и доспехи. Существовала и другая проблема, наша центурия будет проходить обучение маневрированию прямо на поле боя. Я осознавал, что это приведёт к значительным потерям личного состава, чего тоже хотелось избежать. Надо провести какие никакие, но учения для слаженной работы центурии.
Так что выбор передо мной стоял крайне непростой — продолжать строительство лагеря, ожидая штурма, либо воспользоваться тем, что противник окапывается в лиге от нас и выйти на штурм самим. До того, как к ним подоспеет подкрепление.
Прямо сейчас у нас был закончен ров, который я велел выложить кольями. Насыпь укреплялась частоколом. Нашу задачу облегчало, что почва не содержала глину, копалась легко и работа происходила в ускоренном темпе. Понимая насколько важно успеть закончить строительство до начала атаки, бывшие невольники всего за два дня выкопали несколько сотен кубов земли.
Иными словами, ситуация складывалась непростая. И первоочередно мне следовало решать вопрос со снаряжением. Одна центурия это очень мало, а вооружать остальных палками и выпускать против вооруженных римских легионеров, виделось полным безумием. Да, я помнил, как справился с подобной ситуацией Марк Антоний, при своем бегстве
После внушительный паузы я отдал приказ Тиграну:
— Собери мне десятку лучших сорвиголов из числа наших ребят, — сказал я.
Не прошло и часа, как Тигран вернулся с людьми. Они выстроились передо мной, я провёл смотр, медленно пройдясь вдоль шеренги. Многих из здесь присутствующих я хорошо знал по гладиаторской школе и отдавал отчёт их навыкам и возможностям. Делай я отбор сам, то непременно повторил бы выбор Тиграна. Но все же несколько человек из этой десятки я знал не так хорошо и видел всего несколько раз. Но исключительно по внешним признакам, передо мной стояли явно закалённые в боях ветераны. Бросались в глаза многочисленные рубцы от шрамов на их телах. С каждым из кандидатов я провёл короткий разговор, чтобы понять готовы ли эти люди действительно пойти до конца.
— Как тебя зовут, воин? — спросил я у одного из них.
Мужик был экипирован в доспехи, полученные нами с городского склада, оружием имел гладиус.
— Ростос, — представился тот, не отводя глаз от моего тяжелого взгляда. — Я был десятником напротяжении двадцати лет у Гая Мария и прошёл с ним путь от начала и до конца.
— Почему не пошёл выше? — уточнил я.
Выяснила, что этот воин бывший раб, ставший вольноотпущенником. И по ту сторону баррикад враг был только его бывшим хозяином, но и тем, кто вновь отнял у него свободу. Фарс был в том, что этот человек отдал свои лучшие годы служению Республике.
— Готов умирать за наше дело? — строго спросил я.
Он медленно, но уверено кинул.
— Готов.
Я хлопнул его по плечу и пожелал удачи. Остальные кандидаты также заверили, что готовы умирать. Настрой их более чем понят, если эти люди вновь окажутся в руках римлян, то единственное что их ждёт — смерть в результате суровой казни. Такие бойцы и были нужны для моего плана. Все кандидатуры я утвердил, но пересчитав мужиков, насчитал всего девять человек.
— Нужен ещё один, — сухо напомню я Тиграну.
— Десятым стану я, — ответил он.
Что ж, задумка требовала не только максимальной отдачи, но и эффективной организация. Тигран мог справиться с этим на все сто, поэтому его кандидатуру на роль командира диверсионный группы, я тоже подтвердил не задумываясь.
— Озвучиваю задачу, бойцы, — я начал делиться своей задумкой.
Группа должна была проникнуть в лагерь римлян и устроить диверсию — сделать поджег палатки их командующего. Я позвал нашего землемера, попросил его начертить эскиз схемы классического римского лагеря.