Легионер. Дорога в Помпеи – 2
Шрифт:
— Мы услышали, — заверил старик, — И обсудим ваше предложение. Ответ вы узнаете в самое ближайшее время.
Делегаты удалились.
— Что думаешь они ответят? — спросил Тигран, смотря в спину удаляющихся делегатов.
— А у них нет выбора… — прошептал я. — Предложение они отклонят.
Хотя маленький шанс того, что много Истратов будут заботиться не о себе, а о людях — оставался. Но нет, почти сразу после того как переговорщики вернулась в город, городские ворота захлопнулись. А на стенах появились защитники.
— Идиоты, — выдохнул я.
— Что теперь будем делать? — спросил Тигран.
Несмотря на мои слова про подкоп, я был настроен на решительный штурм. Я прекрасно понимал, что
А вот хрен им на воротник!
Однако прежде чем командовать атаку, я выступил перед войском с речью.
— Братья!
Мне важно было попытаться предотвратить то, что последует после кровопролития. Единственный возможный способ сделать это — перебить интерес невольников в финансовом плане.
— Когда мы захватим город, то честно поделим между собой его казну, — объяснил я. — Этих денег будет достаточно, чтобы каждый из вас вёл жизнь на широкую ногу в течение многих лет. Но я выступаю резко против того, чтобы мы вели себя как варвары. Чем мы тогда будем отличаться от римлян? Тех кто называет себя самой лучшей цивилизацией, но при этом грабит и угоняет в рабство сотни тысяч наших соплеменников?
Мой посыл был прост — воззвать к каждому невольнику и вбить ему в голову запрет на вандализм и насилие. Я понимал, что одними только словами здесь не обойтись и следом озвучил те меры, которые на мой взгляд могли привести в чувства бывших рабов.
— Каждый, кто ослушается приказ, будет подвергнут децимациям, — безапелляционно заявил я.
Каждый присутствующие хорошо знал, что такое децимация, что дословно переводилась, как «каждый десятый». Это было высшим дисциплинарным наказанием в римском войске, когда каждая десятка бросала жребий. Тот, на кого этот жребий выпадал, умирал от рук своих же товарищей. Смертник получал сначала наказание розгами, а затем лишался головы. По классике десятники оставшиеся в живых, также подвергались наказание, но с сохранением жизни. Однако я немножечко хотел пересмотреть этот принцип и объявил, что доля серебра, которая должна будет достаться казненному, поделиться между оставшимися в живых членами его десятки.
Решение было не популярным, но его всё-таки приняли молчаливым согласен.
Перед тем как командовать наступление, я велел выделить две центурии для контроля города по периметру. Важно было не дать уйти магистратам. Когда распоряжение были озвучены и две центурии начали обходить городские стены с двух сторон, я вскинул меч и направив его в сторону ворот, с командовал атаку.
* * *
Как такового штурма не получилось. Обескровленный город не смог оказать сопротивления восставшим. Пока мы пребывали в лагере, я велел готовить штурмовые приспособление — лестницы, таран.
Наступали слаженно и штурм в первой же атаке принёс невольникам решительную победу. Защитники, осознавая безнадежность ситуации с численным перевесом нападавших 1 к 20, сдавались.
Ворота открылись и наше войско зашло в город. Передо мной предстал тот самый старик из числа делегатов. Я повторил ему свое требование разместить воинов, накормить их и дать развлечение.
— Ты сделал выбор сам старик. Я предупреждал.
— Простите, простите меня! — зашептал он.
Старика, бледного как поганка, увели прочь под обе руки. А примерно через час в занятые мной покои, принадлежавшие некогда самому богатому человеку города, привели беглецов-магистров. Гладиаторы из моей школы, из которых
Маски слетели.
— Ты не представляешь во что вляпался, — шипел он.
Я показал Тиграну короткий жест, который трактовал везде одинаково — провел большим пальцем поперек горла. Мне больше не нужны были заложники. Я был готов начать свою войну.
На совете было принято решение отправить войско на последовательный захват сицилийских портов, бухт и взятие под контроль тех участков побережья, где станет возможна высадка войск Помпея.
Я приказал использовать город вместо лагеря — велел починить ворота, залатать стены после штурмы и наладить караул. Это место отлично подходило как плацдарм для дальнейших на наступательных действий нашего восстания. Здесь я планировал создать подобие учебно-мобилизационного центра для новичков.
Вечером того же дня мы провели комплектацию еще трех когорт и, используя когорты как самостоятельные тактические единицы, мои командующие выдвинулись в разные концы Сицилии победным маршем.
Все следующие я узнавал стремительно разлетающиеся вести о захвате невольниками один за другим населенных пунктов. Сицилия не могла оказать организованного сопротивления, по прежнему оставаясь очагом нестабильности.,
Через несколько недель я узнал, что Помпей собрал свои легионы и выдвинулся в Неаполь. И со дня на день собирается отплыть на Сицилию. У нас оставалось не так много времени, чтобы его встретить. Я хорошо понимал, если Помпею удастся провернуть свой маневр в отведенные сроки, то у восстания не будет шансов. Количество наших легионов к тому моменту составит не более трех, и все эти легионеры будут разложены во взаимодействиях. Потребуется немало времени, чтобы сделать из разношерстной массы людей единую боевую единицу. У Помпея же ситуация была совершенно иная — легионы Гнея Магна были вышколены в боях и хорошо слажены, работая как механизм по перемалыванию соперника. Единственная за счёт чего я мог попытаться обыграть великого полководца — хитрость за пределами поля боя.
— Тигран! — позвал я своего друга.
Я объяснил ему задачу. мне нужно было установить прямой контакт с киликийскими пиратами. В моем понимании пираты должны трезво оценивать свое положение. В реальной истории именно Гней Помпей Магн положил конец их безраздельному могуществу на море. Он не возможно, что мне удастся объединиться с этими непростыми людьми своих усилиях против Рима.
Вторая моя задача была не менее важна чем попытка установить контакт с пиратами.
— Я знаю, что прибыли вести от Сертория, — сказал я.
Тигран утвердительно кивнул и рассказал, как Серторий отреагировал на моё предложение, которое я послал в Испанию.
— Он согласен на тайную встречу, — сообщил гладиатор. — И прибудет для её проведения в Италию.
— Останешься за главного. решение вопроса с пиратами будет на тебе.
С этими словами я вручил Тиграну свёрток, где были расписаны инструкция по коммуникации с киликийцами.
Я же планировал тот час отправиться в Неаполь.
Глава 25
Дорога вышла трудная, море было достаточно неспокойным, но все дни пути я провел в размышлениях. Готовился к непростому разговору с непростыми людьми. Для того чтобы провести переговоры и добиться желаемого результата, я должен был четко представлять желания каждой стороны. Задачка из непростых, учитывая, что в реальности такие желания могли разниться с описанными в учебниках истории. Однако модель переговоров которую я собирался применить, к моменту прибытия в порт Неаполя, была для меня ясна. Посмотрим насколько мне удастся воплотить её в жизнь.