Легионер

Гладкий Виталий Дмитриевич

Рея спасла лишь его отменная реакция. Амброжей ударил ножом, как змея – молниеносно и без предупреждения. Рей совершил кувырок через голову и принял боевую стойку.

– Никита, это я! – воскликнул он, перехватывая руку бывшего прапора, в которой тот держал нож.

Следующий прием – отработанный до автоматизма удар ребром ладони по горлу – был бы смертельным, и Рей лишь чудовищным усилием воли сумел укротить свои кровожадные инстинкты, которые иногда срабатывали помимо его воли.

Швырнув Амброжея

на землю, он снова вскричал:

– Никита, перестань, мать твою!… Это я, Рей.

– Рей? – тупо переспросил бывший прапор, быстро вскочив на ноги.

– Убери нож, – уже тише сказал Рей. – Иначе можешь сильно порезаться. И разуй глаза.

– Да, точно… – Никита не без опаски подошел поближе и присмотрелся. – Что ты здесь делаешь?

– Пришел, чтобы помочь тебе накормить кроликов, – ответил Рей, все еще держась настороже.

– Я мог тебя убить, – глухо обронил Амброжей, и тяжело сел на какой-то ящик.

Нож выпал из его рук, но он не обратил на это никакого внимания. Наверное, до него только сейчас дошел весь смысл сказанного.

– Я мог тебя убить! – Повтор фразы уже был криком души.

– Мог… – Рей расслабился. – Будем считать, что мне повезло.

– Сукин ты сын… – Амброжей покачал головой. – Почему не окликнул!?

– Не успел. И, честно признаться, не ожидал от тебя такой прыти. Ты что, и на соседей с ножом кидаешься?

– Соседи без предупреждения по моему подворью не шлындают, – сердито буркнул Никита.

– Ты кого-то боишься? – поинтересовался Рей.

– Нынче пошла такая жизнь, что начинаешь тени своей бояться, – проворчал бывший прапор. – Ты вот пришел…

– На что намекаешь?

– Ты зачем Грома завалил?

– Вот те раз… И ты туда же. Никита, неужели я похож на человека, который может отправить своего товарища отправить вперед ногами за пачку американской «капусты»?

– Раньше я в этом сомневался…

– А теперь?

– Не знаю… Для меня ты больно хитер, парень.

– Не понял…

– У тебя выучка спецназовца-диверсанта. Уж я-то знаю такие мансы. Ты ведь запросто мог меня убить или покалечить. Я не прав?

– Ну… прав.

– Так чего же ты тогда перед Быкасовым дуру гнал, лохом притворялся!?

– А что изменилось бы, знай он, что я кой чего умею?

– По крайней мере, наши парни не считали бы тебя пушистым.

– Это что-то новое… – удивился Рей. – Что значит «пушистый»?

– А то и значит, что, несмотря на годы, ты салага, черпак. С тобой только Громушкин – царство ему небесное – соглашался работать в паре. Разве ты этого не замечал?

Рей неожиданно почувствовал, что ему стало жалко Громушкина. Гром был неплохим парнем… да вот только не повезло ему, не по той тропе он пошел. Но в этом была не его вина, а беда.

– Я, знаешь ли, вполне самостоятельный человек, – сердито

ответил Рей. – И мне плевать на то, как на меня смотрят. Я привык оценивать человека по его делам, а не по тому, как он представляется и какую роль играет на публике.

– Ладно, ладно, не заводись… – Амброжей помассировал правую руку. – Клешни у тебя… – Добавил он ворчливо. – Уже, наверное, синяки проступили.

– Извини. Ты не оставил мне выбора.

– Ладно, чего там… Пойдем в хату?

– Нет. Поговорим здесь.

– Боишься, что тебя могут пасти?

– Не боюсь, а остерегаюсь.

– Правильно мыслишь. Меня уже предупредили.

– Кто?

– Бык.

– И что он тебе сказал?

– Чтобы я сразу же, как только встречусь с тобой или увижу тебя где-нибудь, сообщил ему немедленно. Притом лично и не по телефону, – подчеркнул Амброжей.

– По-моему, ты кое-что недоговариваешь…

Никита хмуро зыркнул на Рея и нехотя ответил:

– Паря, ты чересчур догадлив… Он строго-настрого приказал, чтобы я взял тебя, если ты придешь ко мне, живым и невредимым. Но теперь я вижу, что это были всего лишь благие пожелания.

– Что так?

– Во-первых, ты мало похож на ягненка, которым представлялся. А во-вторых, мне кажется, что Бык не очень верит официальной версии. К тому же его мнение о твоей персоне несколько поколебалось.

– Почему?

– Ему уже известно, как ты разобрался с ментами, которые шли по твоему следу. История с похищением дочери шефа дурно пахнет. Так сказал мне Быкасов. По секрету. А он очень неглупый мужик. Наверное, Быку стало известно нечто такое, что не вписывается в официальную версию.

– Возможно. Поэтому Бык и хочет со мной покалякать по душам.

– Угу. И как можно скорее.

– Советуешь сдаться?

Амброжей засунул руку в карман. Рей насторожился. Но тут же сразу и расслабился – Никита достал сигареты и закурил, прикрывая зажженную спичку ладонями.

– Будешь? – спросил Амброжей, протягивая Рею пачку.

– Давай…

Пару раз затянувшись, Рей повторил вопрос:

– Так что ты посоветуешь?

– А полегче у тебя вопросов нет? Человек сам хозяин-барин своей судьбы. Советы давать легче всего. Да только следовать им не очень просто.

– И все-таки? – не отставал Рей.

– На твоем месте я рванул бы когти подальше от этого города… может, даже за бугор, в какую-нибудь очень далекую страну.

– А если я ни в чем не виноват?

– Тогда тем более тебе нужно линять отсюда. Ты, брат, попал в такие жернова, что не позавидуешь. Если тебя подставили (а ты, как я понимаю, намекаешь именно на такой вариант), значит, за всей этой историей стоят очень серьезные люди с большими деньгами. А ты ведь знаешь, что у нас прав лишь тот, у кого больше прав. И бабок.