Легионеры
Шрифт:
Сперва показалось, что официант оставил ему свой номер телефона, как бы намекая на томное свидание. Но присмотревшись повнимательнее, у него медленно, но верно глаза полезли на лоб. Там он их и удерживал определенное время, не имея возможности вернуть на место.
— Сергей, или я уж совсем ослаб глазами, или мы с тобой богатые люди. Это что твой старик меня так отблагодарил? — он протянул ему незаверенную нотариусом, надпись официанта. — Я думал расплачусь ею и выкину, а здесь целое состояние. Почти
Сергей внимательно посмотрел на написанное. Хмыкнул. Поднялся из-за стола. Не поленился, сходил к аппарату, где на всякий случай перепроверил цифирь. Все совпало.
— С такими деньгами, нам теперь можно даже в баню сходить и там помыться, — он задумался. — А насчет отца? Возможно… Хотя на него это не похоже. Он бы подумал, что ты мог воспринять это как плату за меня и обидеться на него. Нет, это точно не он. А кто у тебя последний раз интересовался твоей карточкой?
— Безрукий легионер Пирогов, известный больше под кличкой «Ассенизатор». Но откуда у него такие деньги, это первый вопрос. И второй, какие такие веские причины могли побудить его вывалить такие деньги?
— Первое, противоречит второму… Ладно после разберемся… — и резко рубанул. — Капрал! А возвращать деньжищи, небось не хочется?
— Не хочется, — вздохнул тот. — Глазастый, я посмотрю, ты начальник. Не хочется, а придется, но пока возвращать еще не известно кому, будем считать, эти большие суммы беспроцентным кредитом. Кто — «за»? Единогласно.
— Я против, — возмутился Сергей.
— Поздно. Ты не в корейском парламенте. После голосования, кулаками не машут, — и переходя на более спокойный тон добавил: — А если серьезно, то мне просто необходимо одному пожилому человеку, который был мне как отец, передать деньги. Очень уж они ему нужны… Считай он мне, как и ты, капризный баловник, жизнь спас.
— Я - при чем к твоей жизни? — удивился Сергей, продолжая разглядывать цифры на бумажке.
— Подозрение давно внутри меня сидит и не дает успокоиться… Такая картина… Если бы не настойчивость твоих родных, вряд ли мы смогли от туда выбраться.
— Так ты мне по гроб жизни теперь обязан?
— Выходит, что…
— Договорились, — радостно зашептал Сергей. — Я же об этом обстоятельстве ничего не знал.
— А чего ты так развеселился?
— Сейчас я точно знаю. Мне, после твоей смерти от обезвоживания, не придется жениться на твоей старой и злой жене.
— Все шутите, капрал? — начиная грустить по родным местам, невесело спросил Алексей.
Сергей ничего не ответив, но поднялся сияя торжеством.
«Чудеса продолжаются. Это уж точно работа не Пирогова… Посмотри, наши с тобой паспорта и другие документы из Легиона.»
— А ордена Почетного легиона не положили? — Алексей с любопытством посмотрел в развернутый пакет.
— Мертвым ордена не нужны.
— Во, жлобы! Воюй после этого за них, проливай мешками кровь. Ладно, черт с ними! Поехали в ресторан, спрыснем возвращение наших документально установленных личностей…
Сергей с удивлением осмотрелся. Пока они разглядывали свои старые документы, мир не перевернулся и вместе с рестораном оставался на месте.
— А мы, сейчас, где по-твоему?
Алексей выходя из зала, осмотрелся. Точно ресторан, в котором они только, что ели. После этого прискорбного открытия, выйдя на улицу, уныло протянул:
— А..? Так, мы, что… Уже обедали?
— Да.
— Тогда поехали ужинать. С такими деньжищами и не поужинать, грех один да и только… А после в баню… Как и заказывали.
— Прямо ты меня удивляешь. Все удовольствия жизни сводишь к еде и выпивки, — начал брюзжать Сергей, стоя на улице под проливным осенним дождем и пытаясь выловить такси. — А что-то более продвинутое, опять же наполненное дуновением духовной жизни? К этому у тебя, что, нет стремления или внутреннего желания?
— Виноват! Разрешите предложить культпоход с посещением Квартала красных фонарей и углубленным ознакомлением с жизнью и бытом местных проституток, — по стойке смирно, отрапортовал капрал Гусаров.
— То-то же. Вот ведь можешь, если захочешь. Ты сам подумай. Жить духовной, более полной, насыщенной жизнью, это так прекрасно.
— Так точно, вашбродь, — гаркнул Гусаров. — Прошу считать мое согласие, последним воплем отчаяния легионера, перед его встречей с прекрасным.
После чего, экс-легионеры прихватив собственного бисера, чтобы если припрет, было чего метнуть, потянулись к духовному и насыщенному. Оба рассчитывали познать откровения изнаночной стороны жизни. А в случае чего, стать на защиту униженных, оскорбленных и выздоравливающих.
Сегодня обоих ожидало удивительное подтверждение одного открытия. Того, о чем они догадывались и раньше. Оказывается, несмотря ни на что — жизнь прекрасна и удивительна.