Легионы огня: из темноты
Шрифт:
И это действительно было так.
Деленн внезапно почувствовала, что в камере стало холоднее, чем раньше.
Она опустила глаза, отвернувшись от него, потому что знала, что это правда. Он понял, что эта ужасная правда лишила ее сил.
— Мне жаль, Деленн, — мягко произнес он.
И тут она развернулась и стукнула его кулаком в грудь. Удар не был болезненным, но это потрясло его. Она вспыхнула от ярости.
— Тебе жаль? Тебе жаль! Неужели ты ничего не понимаешь, Джон? Я знаю, что должна была остаться! Что мне надо было позволить тебе поступить по-своему! Но я
Он взял ее за руки.
— Да, — сказал он. — Неужели ты не понимаешь, как я тебя за это ненавижу?
Он приподнял ее подбородок и поцеловал в губы. Она поцеловала его в ответ так, как будто делала это в последний раз.
И тут скрипнула дверь. Вошли несколько гвардейцев и направились прямо к Шеридану.
— Нет! — выкрикнула Деленн.
Они схватили Шеридана за руки, лишив его возможности вырваться. Она выкрикнула его имя, и он отозвался в ответ:
— Нет, Деленн! Нельзя показывать им нашу слабость! — крикнул он, прежде чем его выволокли из камеры.
Дверь осталась открытой. На мгновение Деленн подумала, что они и в самом деле забыли о том, что она все еще была там. Или, возможно, они были слишком уверены в том, что она никогда не осмелиться вырваться отсюда.
Но, все ее надежды рухнули, когда она услышала шаги за дверью. Она в изумлении отошла назад, увидев появившуюся перед ней фигуру в ослепительно белой одежде. Казалось, это был посланник небес.
— Здравствуй, Деленн, — сказал он. Повернувшись к гвардейцам, он жестом приказал им закрыть за ним дверь.
— Ваше Высочество, вы в этом уверены? — спросил один из гвардейцев.
— Нет. Но одно из преимуществ моего положения заключается в том, что люди должны повиноваться моим приказам, даже тогда, когда они совершенно безумны.
Оставьте нас.
Дверь захлопнулась, и он повернулся к Деленн.
— Думаю, что ты могла бы говорить более свободно, если бы мы оказались наедине. Итак, — сказал он, — побеседуем.
Г'Кар услышал шум за дверью и встал на ноги. Он был уверен, что это ему понадобится, и напрягся, приготовившись бежать, как он делал всегда, независимо от того, насколько это казалось безнадежным. Всякий раз, входя в его камеру, они вели себя достаточно осторожно: у них были электрические дубинки, способные усмирить дюжину нарнов. Но сегодня ему нужно быть сильнее дюжины нарнов, потому что в глубине души он понимал, что больше такой возможности ему может не представиться.
Но дверь лишь чуть-чуть приоткрылась и, вместо того, чтобы забрать его отсюда, кого-то втолкнули внутрь. Он споткнулся и упал, а дверь снова захлопнулась.
Г'Кар скосил на него свой единственный глаз. Через крохотное окошко в двери свет почти не просачивался. Гул толпы стал громче и сильнее, но, кажется, это был не еще предел. Затем его новый
— Эй? Кто здесь?
Г'Кар услышал знакомый голос и, к своему собственному удивлению, тихо рассмеялся.
Шеридан шагнул в скудный свет и вгляделся во мрак.
— Г'Кар? Это… ты?
Нарн задумался над ответом, учитывая сложившиеся обстоятельства.
— Пожалуйста, скажи мне, — наконец, произнес он, — что ты прихватил с собой колоду карт.
Лондо долго стоял, рассматривая ее.
— Даже не обнимешь меня? — спросил он.
— Вы пришли сюда злорадствовать, Лондо? — гневно спросила она. — Или, возможно, вы хотели, чтобы, спустя шестнадцать лет, я поблагодарила вас за прекрасный подарок, который вы приготовили Дэвиду?
— Так было нужно, — к ее удивлению он, казалось, не мог смотреть ей в глаза.
— Вы были довольны собой, когда сделали это? — спросила она. Деленн знала, что, определенно, выбрала неправильный способ ведения переговоров.
Что-нибудь вроде уговоров и мольбы, вероятно, послужило бы ей лучше, но она была настолько разгневана, что не могла сдержаться. — Уготовить еще не рожденному ребенку, столь чудовищную судьбу… это для вас обычное дело, или это предназначалось только для нас?
— Вы были моими друзьями, — сказал он.
— Тогда пусть боги помилуют ваших врагов.
— На самом деле, все так и есть, раз вы об этом упомянули, — задумчиво заметил он. — Мои враги оказались в значительно лучшем положении, чем друзья.
Все, кого я когда-либо любил, или кто был мне близок, плохо кончили, а те, кто меня ненавидел, процветают. Возможно, боги уже выполнили ваши пожелания Деленн.
— Если бы это было так, то Дэвид был бы свободен, как и мы, а вы все были бы наказаны за то, что сотворили.
— Вполне возможно… что это удастся устроить. По крайней мере, первые два пункта. Третий, ну, — и он закатил глаза, — в общем, боюсь, это придется препоручить другим.
На мгновение, всего лишь на одно благословенное мгновение, она чувствовала проблеск надежды.
— Вы хотите сказать… что Дэвид, Джон и я будем освобождены?
— Дэвид… да. Полагаю, что смогу это устроить. Но вы и ваш муж, — и он сурово покачал головой. — Вы хотите быть свободными. Хорошо… смерть будет вам освобождением. По крайней мере, она избавит вас от мучений. Большего я не могу вам предложить.
— Вы — император, — сказала она. — Я думала, что ваша власть безгранична.
— Я тоже так думал. Странно, но все идет не так, как нам хочется.
— Вы сказали, что Дэвид может быть освобожден. Как? Что вы за это хотите?
— Информацию.
Она фыркнула. Это было вполне в ее духе.
— Я так и знала. Что ж, вам не удастся…
Но он предостерегающе поднял руки, призывая ее к молчанию.
— Думаю, что этой информацией вы поделитесь. Она никак не угрожает безопасности Межзвездного Альянса. Подозреваю, что она настолько устарела, что никого, кроме меня, не заинтересует.
— Устарела? — она с любопытством посмотрела на него.