Легионы просят огня

Врочек Шимун

— А на самом деле?

— На самом деле — узнаешь. С готским у тебя как?

Алексей пожал плечами.

— Восстанавливаю навыки. И вообще — зачем он? Это же мертвый язык. Уже полторы тысячи лет мертвый. Я владею английским, немецким, понимаю французский. Пушту, таджикский — разговорный.

— Узнаешь. В свое время.

— Товарищ капитан!

— Я сказал: в свое время. Эх, его-то у нас совсем в обрез, — капитан почесал подбородок. — Да, пока не забыл… подарочек тебе пришел. — Он пододвинул коробку к краю стола. На ней

были наклеены зеленые марки — не советские точно. Алексей моргнул.

— Мне?

— Нет, летчику Николаю Гастелло! — съязвил Свиридов, но глаза капитана смеялись. — Бери и радуйся.

— Что это? — Алексей напрягся, ногти уцелевшей руки вонзились в ладонь. Боль отрезвляла.

— Увидишь.

* * *

— Сержант!

Импортный протез. Из хорошего светлого материала, точно повторяющего фактуру человеческой кожи. Садился на культю он гораздо лучше сделанной в ленинградском протезном цехе руки. Блевотного розово — желтого цвета. С инвентарным номером, надо же. Как табуретка. Алексея передернуло.

А у этого протеза были красивые пальцы. Почти как живые.

— Сержант! Спишь, что ли?

— А? — Алексей поднял голову и вспомнил, где находится. В крепости. Вчера были тренировки по рукопашке…

А сегодня перед ним стоял тощий очкарик — остроносый и круглоглазый. Рядом ухмылялся капитан.

— Знакомьтесь, — сказал Свиридов. — Юрий Святославович Варшавский, доктор от археологии… Алексей Викулов, из «голубых беретов». Десант. Разведрота.

Алексей кивнул «доктору от археологии».

— Приветствую, док!

Так в американских фильмах, что они смотрели на «видиках» в Афгане, военные называли ученых. Алексею, как знатоку языков, приходилось переводить на слух.

— На самом деле я всего — навсего «кин», — сказал археолог.

— Кто?

— Кандидат исторических наук. Докторская моя еще впереди. — Археолог посмотрел на бывшего сержанта с симпатией, протянул руку. — Юра, — представился он. — Будьте как дома. Тут у нас…

Он заметил протез Алексея, споткнулся, но закончил фразу:

— …без церемоний.

Его ладонь неловко зависла в воздухе.

Алексей продолжал смотреть на «академика», не мигая. Потом растянул губы в улыбке и поймал его ладонь в свою левую — молниеносным, почти незаметным движением. Крепко сжал. Археолог вздрогнул. Но тут же сообразил и улыбнулся:

— Ничего себе. Вот это скорость!

— Это трюк, — сказал капитан. — Не ведитесь, Юрий Святославович. Он отвлек ваше внимание и…

В следующее мгновение Алексей вынул из пальцев капитана сигарету, взмахнул ей. Дымный росчерк повис в воздухе. Через секунду сигарета вернулась на место.

— Хмм, — капитан затянулся, выпустил дым и посмотрел на Алексея с веселым прищуром. — А может, и не трюк.

* * *

— Готский-то зачем?

— Настоящего древнегерманского языка никто не знает, — пояснил Юра Варшавский. — Не сохранилось

письменных источников. Да и были ли они вообще? Так что задача усложняется. Вот рунное письмо разного периода мы находили во многих местах, в том числе в Германии и в Чехии, но восстановить звучание языка по написанному — это почти невыполнимая задача. Как, например, с языком критян.

— Кого?

— Жителей Крита. У нас множество письменных источников по Минойской цивилизации, но восстановить язык мы не можем. Не хватает материала. Так называемое линейное письмо уже расшифровано — хотя и спорно, на мой вкус, но все же это версия, заслуживающая внимания. А знаменитый Фестский диск до сих пор остается загадкой. Возможно, он записан на языке атлантов… — археолог вдруг смутился. — Это, конечно, только предположение…

— Кого — кого? — Алексей решил, что ослышался. — Атлантов?

— Атлантида. Знаете про такую?

Алексей покосился на Свиридова, тот закатил глаза — видимо, у археолога это была идея фикс.

— Немного, — сказал Алексей осторожно. — Я читал Александра Беляева. Как там? «Последний человек из Атлантиды».

Археолог отмахнулся.

— Чушь! Фантастика!

«А тут у нас, значит, сугубый реализм?»

— Так что там с Атлантидой?

— Атлантида, — археолог произнес это с благоговением. — Атлантида — это загадка! Только представьте, высокоразвитая цивилизация с огромным флотом, армией и собственной религией — просто исчезает. Не оставив на память о себе ничего, кроме пары упоминаний в мифах. Почему? Как так вышло, что великая империя рухнула в единый миг? Огромное государство — от Тибета до обеих Америк — перестало существовать?

— Может, ее просто не было, — негромко произнес Свиридов, однако археолог сделал вид, что не расслышал.

— И как вы это объясните? — спросил Алексей.

— Объясню что?

— Ну, почему Атлантида погибла?

Археолог помедлил, бросил быстрый взгляд на Свиридова (тот дипломатично промолчал) и вдруг скороговоркой произнес:

— Теория Льда.

— Это еще что такое?

— Один нацистский ученый придумал. Красиво… кхм. Просто красиво. Интересная теория. Вы, наверное, помните: Атлантида утонула?

— У Беляева было именно так. У Платона, насколько помню, тоже.

— Все было наоборот. Атлантиду погубил не Потоп, а — будете смеяться — отсутствие Потопа!

Алексей покрутил головой. Воротничок, по случаю дембеля накрахмаленный до твердости гранита и подшитый неуставными черными нитками, царапал шею. Что поделаешь… традиция!

— Чего? Теперь по — русски, пожалуйста. И… — Алексей помедлил, — в изложении для военных.

Свиридов хмыкнул. Выразительно.

— Попроще… хмм, попроще… — археолог заторопился. — Хорошо, давайте так. Примем как гипотезу, что Атлантида все-таки существовала. Теперь представьте: огромная морская держава. Простирается от Тибета до Южной Америки.