Легионы - вперед!
Шрифт:
— Не вспомнить ли нам Горация Коклеса? — усмехнулся Феликс, скосив глаз.
— А ведь ты прав, жрец! — восхищенно крикнул Проныра. — Помоги нам Минерва так, как ему!
— Уж лучше Святой Михаил…
Страшный треск заглушил последние слова Феликса. Обломок колонны пробил дубовые створки и тут же дернулся назад. Варвары полезли в пролом.
Первым попытался протиснуться огромный бородач в круглом шлеме и тут же получил стрелу Галла в раззявленный рот. Тело повисло на створках, но за ним лезли другие. Варвары рубили разбитые
Не имея возможности стрелять, Галл отбросил лук и, вскочив на телегу, пустил в ход длинную кавалерийскую спату. Ловко балансируя на шатающихся бортах и отражая удары, бил сверху, проламывая черепа, отрубая руки. В узком проходе варвары мешали друг другу, образовалась давка, а римляне, с ног до головы забрызганные кровью, будто демоны преисподней, стояли насмерть.
Устрашенные безумным отпором и смертью товарищей, варвары подались назад. Фульциний быстро поправил шлем и оглянулся. У колодца его гнедая кобыла, чуя битву, громко фыркала и била копытом. «А ведь можно успеть, — мелькнула мысль. — Они не ждут, и Молния вынесет. Если прямо сейчас…»
— Марк! — закричал Галл.
Варвары взобрались на стену. Сразу трое спрыгнули вниз. Не мешкая, Фульциний бросился вперед, длинным выпадом проткнул одному живот, и тут же выдернул меч.
— Во имя Господа! — Феликс, до сих пор не принимавший участия в схватке, сцепился сразу с двумя.
Меч так и сверкал в его руке, а плащом святой отец орудовал не хуже, чем ретиарий сетью. В один миг он прикончил первого противника и оглушил другого, ударив эфесом в челюсть. И тут что-то пронеслось мимо Фульциния, едва не сбив его с ног. Да это же Молния! «Неужто девчонка? Вот дура!»
За воротами кто-то взвизгнул, явно попав под копыта.
— За ней! — орал предводитель бургундов. — Брать живой! Только живой!
Но что происходило там, разбирать было некогда. После небольшой заминки варвары ворвались в ворота. Баррикаду разметали, со стен во двор прыгали все новые враги. Маленький дворик обители заполнялся солдатами.
Фульциний увидел, как распахнулась дверь башни. На крыльце появилась Зенобия.
— Сюда! — крикнула она, махая рукой.
«Хорошая мысль!»
Не сговариваясь, все четверо кинулись через двор. Страшно орали варвары, лязгала сталь. В суматохе каждый пробивался сам, и, взбежав на крыльцо, Марк обернулся. Пинком скинул особо проворного варвара. Святой отец был уже здесь. Отдуваясь, он привалился к стене, плащ свой где-то уже потерял. Галл, отбиваясь сразу от четырех противников, медленно поднимался по ступеням.
— Хватайся, во имя Господа!
Не медля, вдвоем с Феликсом они подхватили тяжелую каменную скамью и, эхнув, швырнули вниз. Враги кубарем покатились по лестнице. Подхватив Галла,
— Проныра…
— Остался там, Марк. — Галл закашлялся и привалился к стене, лицо его побледнело. — Не смог пробиться. И я… ухожу тоже… в Элизиум… Луг… примет меня…
Фульциний с ужасом увидел, как Галл сполз вниз по стене, за ним тянулась кровавая полоса. Перепуганные сестры толпились у лестницы, ведущей на второй этаж. Зенобия прикрикнула на них и, подхватив Галла, они понесли его вверх. Фульциний не вмешивался. Какая разница? Скоро они все последуют за Галлом. В дверь уже вовсю колотили чем-то тяжелым. Наверное, той самой скамейкой. Толстые доски трещали, но пока выдерживали.
Судя по причитаниям и плачу, все население обители укрылось на верхних этажах. Внизу остались только они со жрецом.
— Не ранен? — спросил Марк, подхватив со стола кувшин. Вода. Жаль, лучше бы вино.
— Бог миловал. — Феликс взял протянутый кувшин и сделал несколько быстрых глотков. — Однако не завалить ли нам дверь? Вон то ложе…
— Хочешь еще немного пожить? Ну давай.
Вдвоем они потащили тяжелое ложе к двери.
— Одно только и есть тут хорошее, — кряхтел Феликс, — не придется накладывать на себя… суровую епитимью… во искупление грехов.
— Да ты шутник, жрец! Я-то думал…
Бах! Дверь подскочила от очередного удара. Ее тут же подперли ложем, и оба навалились на него, готовясь к следующему.
— Я думал, ты скорее хочешь увидеться со своим Богом!
— Эхей! — заорали снаружи.
От нового удара ложе рухнуло на пол, а дверь треснула и повисла на петлях. Нового удара она выдержать не могла.
— Господь Сам решает, когда забирать к Себе Своих чад, — спокойно ответил Феликс, вынимая меч. — Отец наш на небесах, да славится имя Твое…
Марк встал рядом с ним, слушая, как жрец читает молитву.
— …да придет царство Твое…
«Ну бейте уже! Чего ждете, сволочи?!»
— …да будет воля Твоя на небесах и на земле…
Новых ударов не было. Марк не выдержал и начал ругаться вслух. Время шло.
— Тихо! — Феликс внезапно оборвал свою молитву и приложил палец к губам. Фульциний прислушался.
За дверью слышались крики и звон оружия, хрипели кони, кто-то отдавал команды.
— Дерутся, похоже. Но с кем?
Феликс вытер обильно струившийся по лицу пот.
— Римская кавалерия. Ну, маловер, видишь силу молитвы Господу?
— Нет. Это не наши. Слишком рано.
— А кто же тогда? Ты просто боишься поверить в чудесное наше спасение!
— Подождем еще.
Схватка продолжалась не больше минуты, затем все смолкло. На лестнице послышались шаги, кто-то подошел к двери и стукнул в нее кулаком.
— Эй, римляне! Выходите. Вы свободны. И спасибо не забудьте сказать!
Фульциний шумно выдохнул. Спасены? Но кем?