Легкие деньги
Шрифт:
– Прощу тебя, – слабым голосом взмолилась Грэм. – Клянусь, я сделала это ради тебя!
Эми остановилась в дверях и посмотрела Грэм в глаза:
– Нет, не ради меня. Ты сделала это только ради себя. Она захлопнула за собой дверь и с Тейлор на руках пошла к машине.
Эпилог
Май, 2000 год
– Роберт Опенхаймер! – объявил голос из динамиков.
Молодой человек, одетый в черную мантию, сияя, направился к кафедре. В этот день на стадионе «Фолсом» была не та шумная толпа, что обычно собирается
Она почувствовала, что покрывается гусиной кожей. Ее подруга и помощник, Мария Перес, сжимала руку Эми, когда они вместе поднимались по ступеням на возвышение. Там в центре стоял декан факультета астрофизических и планетарных наук. Отсюда хорошо было видно все футбольное поле, заполненное дипломниками всех степеней. – Эми Паркенс!
Она шагнула вперед, сияя от радости.
– Мамочка!
Тейлор встала на сиденье и кричала от восторга. Рядом с ней сидел муж Марии и пытался спустить девочку вниз, но она была слишком горда и счастлива, чтобы слушаться взрослых.
Эми подмигнула дочке со сцены и пожала руку декану, который вручил ей диплом. Клеточка традиционной докторской шапочки болталась из стороны в сторону, когда она спускалась с возвышения.
Она добилась своего! Нет, они вдвоем с Тейлор добились. Правда, не без некоторых неприятностей.
Эми никому не рассказала о бабушке. Решила, что никогда этого не сделает. Официально смерть ее матери останется самоубийством. Навсегда. Молчание Эми было не столько милосердием, сколько желанием начать новую жизнь. Сенсационный судебный процесс, где она выступила бы свидетелем против собственной бабушки, вряд ли помог бы ей забыть о жизни прежней. Кроме того, наказание Грэм и так было тяжелым. Она осталась совсем одна.
Десять месяцев Эми строила новую жизнь. Уволиться из юридической фирмы было просто. Гораздо труднее оказалось простить Мэрилин. Проявленная ею храбрость в ту ночь на дамбе Чизман не могла затмить двадцать лет обмана. После того как Мэрилин отказалась от поста председателя Совета управляющих ФРС, они с Эми отдалились друг от друга.
Еще сложнее было объяснить Тейлор, почему они больше не живут с бабушкой. Но возвращение к астрономии помогло ей и в этом. Они вдвоем переехали поближе к обсерватории Мейера-Уомбла на горе Эванс, где Эми могла проводить свои исследования. Грэм осталась в Боулдере. С тех пор они не общались, хотя бабушка однажды написала им письмо. Оно отправилось обратно, нераспечатанное. Грэм, конечно, надеялась, что после получения степени Эми снова вернется к ней, в Боулдер. Но этого не произошло. Эми не собиралась туда возвращаться, по крайней мере пока Грэм жива.
После церемонии выпускники толпились за пределами стадиона со своими родными. Эми вышла вместе с Марией, и они стали ждать ее мужа и Тейлор. Вокруг все обнимались и целовались. Эми постаралась спрятать
Из толпы вынырнула Тейлор, и лицо Эми просветлело.
– Можно, я поношу твою смешную шляпу, мама?
– Ну конечно! – ответила она и взяла дочь на руки. Вдруг Эми почувствовала на себе чей-то взгляд. Улыбка исчезла. Райан Даффи стоял неподалеку от входа на стадион.
– Она мне велика! – кричала Тейлор.
Эми продолжала смотреть на Райана. Он шагнул в ее направлении и остановился.
– Мария, присмотришь за Тейлор?
– Конечно. – Мария склонилась над малышкой и поправила ей шляпу.
Эми с трудом шла через толпу. Райан медленно, будто нехотя, продвигался ей навстречу. Прошлым летом они расстались мирно. Узнав, что отец Райана не был насильником, Эми смягчилась. Иногда на протяжении этих месяцев она думала о нем, проводя одинокие ночи в обсерватории. Ни один из них не решался позвонить. Обстоятельства настолько отдалили их друг от друга, что поднять трубку и набрать номер казалось безумием. По крайней мере так думала Эми.
Она остановилась перед ним:
– Что привело тебя сюда? Он слегка улыбнулся:
– Осталось еще одно дело. – Да?
Райан покачивался на каблуках, словно не зная, что и как сказать.
– Последний год был для меня очень странным.
– И для меня.
– Но не все так плохо. Я теперь дядя. Сара родила девочку. К счастью, она не похожа ни на отца, ни на мать. Хороший знак.
– Мои поздравления.
– Спасибо.
– Что-то подсказывает мне: ты приехал сюда не затем, чтобы рассказать о племяннице.
– Да. – Он опустил взгляд, потом снова посмотрел на нее, будто не мог выжать из себя ни слова. – Я хотел поговорить с тобой. Но ждал, пока закончится вся эта морока с разводом.
– Почему?
– Просто мне нужно было знать, как все утрясется с деньгами. Теперь, когда закон соблюден, мою долю наконец утвердили.
– А… – разочарованно протянула Эми. – Ты все о деньгах.
– Если честно, меня деньги не интересовали. Я думаю, что единственная жертва в этом деле – ты. – Он достал из кармана коричневый сверток и протянул Эми: – Пусть они будут у тебя.
Эми отступила, ошеломленная:
– Я не могу взять твои деньги!
– Тут совсем немного. Государство забрало большую часть. Знаешь, какой штраф за неуплаченный налог? У моего отца были и другие долги. Как выяснилось, он любил азартные игры. Я, сестра и моя бывшая жена поделили все на троих. И из пяти миллионов мне досталось ровно шестьсот сорок два бакса.
Эми невольно хихикнула, потом, сконфузившись, закрыла рот ладонью.
– Прости. Мне почему-то стало смешно.
– Потому что теперь ты можешь оглянуться назад и сказать, как все было забавно. Я надеялся, что так и будет.
Они встретились взглядами. Момент мог показаться обоим неловким, но этого не случилось. Наконец Эми не выдержала:
– Теперь ты разведен?
– Да, слава Богу. Поразительно, как нам с Лиз удалось столько прожить вместе? У нас даже общего ничего не было. Наверное, люди правду говорят: противоположности притягиваются.
– Только если ты магнит.