Легкие отношения

Орлова Екатерина Марковна

Через час девочки отправились смотреть кино и спать, а мы с другом, подкрепившись, открыли в себе второе дыхание и продолжили пить, лежа на шезлонгах.

— Вот скажи мне, Морган, — пробормотал Джордж заплетающимся языком, — почему ты до сих пор не женился? Я вот только сейчас понимаю, насколько круто жить с любимой женщиной. Да, моя Роуз почти не готовит и ненавидит беспорядок. Она регулярно заставляет меня убирать за собой, и это отстой. Наверное, это единственный недостаток жизни с женщиной. Но все остальное — это просто невероятно. А знаешь, что самое приятное? — Я кивнул, побуждая его продолжить. — Самое охренительное ощущение, когда ты прилетаешь ночью уставший из другого города, приезжаешь

домой. Тебе кажется, словно ты едва переставляешь ноги и все, чего тебе хочется, — это кинуть ключи, зайдя в дом, и свалиться на ближайший диван до самого утра. Но ты знаешь, что наверху в спальне, такая теплая, обнаженная, мягкая и сладкая, спит женщина. Твоя женщина. И тогда усталость как рукой снимает. Ты заходишь в ванную на первом этаже, чтобы не разбудить ее, принимаешь душ и поднимаешься наверх. Как только ты проскальзываешь к ней под одеяло, она с нежным ото сна стоном льнет к тебе. Обнимаешь ее, целуешь и забываешь обо всех сложностях этого дня. А потом этот момент, когда ты медленно входишь в ее мягкое податливое сонное тело… — Он вздохнул. — Это ни с чем не сравнится. Запах, вкус, ощущения. Черт, мужик, это стоит свободы.

У меня заныло в груди. Я представил себе, как возвращаюсь домой к Монике и ласкаю ее после долгого дня. Она извивается, вздыхает и тихонько постанывает от моих неспешных ласк. А я погружаюсь в ее приветливое горячее тело, желая находиться там сутками, не покидая ни на секунду.

— Мужик, у тебя стояк, — засмеялся Джордж, указывая на мои шорты. Я прикрыл рукой свидетельство своего возбуждения. — Надеюсь, не на меня или Роуз?

— Да пошел ты, — резко ответил я, сделав еще глоток виски.

— А представь себе любимую женщину, когда она беременна. Налитые тяжелые сиськи. — Он показал руками, как будто держит грудь. — Кругленький животик. И эта задница… Черт, быстрее бы у Роуз уже вырос животик. Я буду ходить с каменным стояком круглые сутки на протяжении девяти месяцев. — Он улыбнулся довольный, как кот, съевший канарейку. — А еще теперь я уверен в том, что у беременных потребность в сексе увеличивается во много раз. Хочу быть затраханным до потери сознания.

Я рассмеялся.

— А ты много думал об этом.

— О, мужик. Я постоянно думаю о ней. В разных ситуациях. В том числе и о том, как она будет выглядеть, когда наш ребенок внутри нее станет больше.

Господи, сколько раз я уже прокручивал в голове такое, только с Моникой в главной роли? Сотни. Тысячи раз.

— Так почему ты до сих пор не женился? — снова спросил Джордж.

— Я… — Мне сложно было ответить. Я не встречал женщины, с которой был готов связать свою судьбу. До нее. — Не встретил еще ту, которая заставит меня отказаться от остальных кисок. — Я попытался отшутиться.

— Ты встретил ее. Только вы ведете себя как два идиота. Хочешь совет?

— Нет.

Джордж рассмеялся.

— А я все равно скажу.

— Даже не сомневался, — буркнул я.

— Ты должен бороться за нее. За вас. Сделать все, что от тебя зависит, чтобы исправить то, что вы уже успели натворить. Она любит тебя.

— Ну да, — горько усмехнулся я, допивая содержимое стакана и потянувшись за бутылкой.

— Ты как будто слепой. Морган, ты же такой всегда внимательный, замечаешь любые детали. А тут как будто не хочешь видеть того, как она на тебя смотрит. Как облизывает губы, когда ты выходишь из бассейна. Ты, блять, должен последовать своему собственному совету.

— Какому из них?

— Тому, который дал мне, когда я потерял Роуз. «Возьми жизнь за яйца, мужик. А любимую женщину — за задницу. Приволоки ее в свою пещеру и не выпускай, пока она не согласится стать твоей». Это же твои слова? — Я молчал. — Твои? — повторил друг. В этот раз я кивнул и согласно промычал. — Так вот. Схема проста:

жизнь — за яйца, девушку — за задницу. Давай, дружище, пора взять все в свои руки, — провозгласил Джордж и отсалютовал мне своим напитком.

Два часа и еще бутылку виски спустя я на заплетающихся ногах побрел на второй этаж в гостевую комнату. Роуз увела своего жениха спать еще час назад. Я же остался пить и думать, думать и пить. Чем больше пил, тем сложнее становилось думать. Но я приветствовал это онемение. Я плохо понимал, как смогу исправить ситуацию с Моникой. Но одно знал точно: мне нужно было это сделать. Не попытаться, не постараться, а сделать. Пришло время заявить свои права на нее. Хоть она и пыталась их оспорить. Что ж, мне предстояло много работы. Но я был к этому готов.

Войдя в спальню, я удовлетворенно вздохнул. Здесь пахло Моникой. Отчетливый запах ванили, смешанный со свежими нотками и уникальным запахом прекрасной женщины. Я вдохнул поглубже и наполнил легкие любимым ароматом, затем вошел в ванную и разделся. Зайдя в душ, включил едва теплую воду и закрыл глаза. Здесь тоже был ее запах. Он был повсюду в этом доме. Стоило Мо войти в помещение, она распространяла свои женские флюиды на десятки метров, заполняя пространство своим манящим присутствием.

Я выдавил гель на мочалку и начал намыливаться. Остановившись, понюхал мочалку. Ваниль. Господи, кажется, я начал сходить с ума. Мне везде мерещился ее запах. Я взял бутылку и попытался рассмотреть, что на ней написано. Из-за выпитого алкоголя бутылок в моей руке оказалось две. Но четкая надпись «Ванильное блаженство» не оставляла сомнений. Гель был ванильным. С запахом Моники Грейнджер. Я еще раз вдохнул аромат и прошептал удовлетворенно:

— Это и правда блаженство.

Смыв с себя гель, я вышел из душа и взглянул в зеркало. Моё потрепанное отражение навевало мысли об алкоголизме. Пора было завязывать с выпивкой. Осунувшееся лицо — точнее два лица — не оставляло сомнений в том, каким было мое новое увлечение.

Подойдя к кровати, я приподнял одеяло и лег. Рядом со мной что-то буркнуло. Я удивленно уставился на вторую половину кровати, и мне показалось, что там кто-то лежит. Я поднял одеяло и увидел тело, о котором грезил целый год. Оно было завернуто в нежнейшее кружево голубого цвета. И без трусиков. Ночнушка поднялась выше бедер, и сейчас я пялился прямо на сливочную кожу упругой сладкой задницы Мо. Черт, мне и правда пора было завязывать с выпивкой. Моника мерещилась мне повсюду. Ее запах, тело, даже дыхание, как будто она и правда спала рядом со мной.

Если бы я не был настолько пьян, вероятно, мне был бы обеспечен всенощный стояк. Потому что только вид того, как она, слегка извиваясь, перевернулась на живот, подтянув колено и выпятив попку, был способен даже священника заставить отречься от обета. Я молчу о полных губках, капризно надутых во сне. Они вызывали желание толкнуться между ними членом и почувствовать жар ее рта.

Но Моники рядом не было. Это были мои мечты и пьяные галлюцинации. Что ж, я собирался просто насладиться этим эфемерным чувством и впервые за год спокойно уснуть, не только думая о ней, но и чувствуя. Хоть и знал, что чувство это призрачное и надуманное. И утром я проснусь в компании только лишь своего твердого члена.

Я повернулся к своей фантазии и, перевернув её на бок, подтянул ее голову себе на грудь. Она крепко обняла меня своими цепкими руками и, вздохнув, глубоко задышала во сне.

— Спи сладко, моя дикая штучка, — прошептал я и закрыл глаза, практически сразу погрузившись в сон. Ее прикосновения успокаивали, запах умиротворял, а тихое глубокое дыхание усмиряло сумасшествие внутри меня. В ее объятиях я был как дома.

Глава 11