Лёгкие танки БТ-2 и БТ-5

Барятинский Михаил Борисович

24 декабря 1930 года машины отбыли из США в СССР. Вопреки расхожему мнению обе стороны не делали тайны относительно объектов сделки: Кристи уведомил госдепартамент США о том, что он продал Амторгу (торговая советско-американская организация) два танка и без проблем получил разрешение на вывоз. Следует отметить, что американский конструктор не до конца выполнил условия устного соглашения: машины, отправленные в СССР, не имели башен с вооружением, а комплект документации был неполным. За это с Кристи удержали 25 тысяч долларов, что послужило причиной его отказа от приглашения переехать на работу в Советский Союз. Последнее обстоятельство он с успехом использовал для давления на военное ведомство США и в результате получил заказ на семь танков для американской армии. По договору Кристи обязался

информировать советскую сторону о всех изменениях, вносимых в конструкцию этих машин, но отказался это сделать. Однако оставшийся в США В. Д. Свиридов без особых трудностей приобрёл чертежи у помощников Кристи.

Вскоре нужда в деньгах заставила американского конструктора пойти на поклон к представителям СССР, которым он предложил купить новейший образец — «летающий танк» М.1932. Машина была приобретена нашей стороной за 20 тысяч долларов и тайно (в данном случае госдепартамент США наложил запрет на продажу) летом 1932 года переправлена в СССР, где получила обозначение БТ- 32. Она прошла испытания и даже была показана на военном параде в Харькове.

Что касается М.1931, то танки, прибывшие в СССР в начале 1931 года, подверглись всестороннему изучению и испытаниям. В марте машину № 2051 доставили на полигон в Кубинку, где её показали высшему и старшему командному составу РККА и членам правительства. 13 февраля 1931 года постановлением РВС СССР танк приняли на вооружение под индексом БТ-2.

Производство танка Кристи первоначально намечалось развернуть на Ярославском автозаводе, но окончательное решение приняли в пользу ХПЗ имени Коминтерна, имевшего более мощную производственную базу и опыт постройки танков Т-24.

Приказом по ВСНХ СССР № 73 от 21 мая 1931 года для обеспечения организации производства танков БТ на ХПЗ было создано КБ, куда вошли 11 инженеров и 4 чертёжника-конструктора от ГКБ ОРПО (Орудийно-пулемётное объединение), два представителя от Ижорского завода, 15 инженеров от НАТИ (Научный автотракторный институт), двое — от УММ РККА, от ХПЗ — танко-конструкторское бюро в полном составе. Руководство вновь созданным бюро возложили на начальника ГКБ ОРПО С. А. Гинзбурга, его заместителем назначили председателя танковой секции Технического комитета УММ РККА Н. М. Тоскина. 25 мая КБ ХПЗ приступило к работе над чертежами и спецификациями танка БТ. Вся документация должна была быть готова в полуторамесячный срок — к 15 июля.

Для разработки техпроцесса производства танка на заводе организовали техническое бюро, в помощь которому от Укргипромаша выделялось пять высококвалифицированных специалистов. Проектирование техпроцесса, инструмента, приспособлений и штампов планировалось закончить к 5 августа 1931 года.

Следует отметить, что работа над конструкторской документацией проводилась с учётом печального опыта создания танка Т-24, когда постоянное внесение изменений в ходе освоения серийного производства привело фактически к его срыву.

К 26 июля работа над чертежами и технологической документацией была в основном завершена. Определился и круг заводов-смежников. Изготовителем корпусов, траков гусениц, поковок, стального и цветного литья назначался ХПЗ. Поставщиком брони для корпусов и башен и стальных цельнотянутых труб — Ижорский завод. Пружины подвески должны были поступать с завода «Большевик» или с завода имени С. М. Будённого, радиаторы — с радиаторного завода в Москве.

Любопытно отметить, что разработка документации велась на основе чертежей, полученных от Кристи, тогда как сами танки М.1931 прибыли на завод только в январе 1932 года. В бумагах завода они фигурировали под названиями «Оригинал I» и «Оригинал II», причём на ходу была лишь первая машина, вторую разобрали для изучения.

К изготовлению первых шести пробных машин планировалось приступить 15 июня с таким расчётом, чтобы закончить их к 1 ноября. Но к указанному сроку были выпущены всего три машины, которые и были показаны на параде в Харькове (а не в Москве, как это ошибочно писалось раньше) 7 ноября 1931 года. Причём все эти танки имели корпуса и башни из обычной стали. (Всего изготовили 13 таких корпусов и 66 башен, так как завод не сумел сразу освоить их производство из брони. В последующем их заменили на броневые.) Планом

на 1931 год предусматривался выпуск 50 БТ-2, но реально построили только три вышеупомянутых машины, которые к тому же не были приняты военной приёмкой.

При освоении серийного производства на заводе столкнулись со значительными трудностями. Прежде всего имевшаяся производственная база не была рассчитана на изготовление столь большого количества танков, а ввод в строй новых цехов задерживался из-за отсутствия не только необходимого оборудования, которое в основном закупалось за границей, но и стройматериалов. Целый ряд трудностей возник и по другим причинам. Так, для установки на танки предназначались отработавшие лётный ресурс авиамоторы М-5. Однако необходимого количества двигателей не было (мотор М-5 к тому времени уже сняли с производства), состояние же имевшихся оставляло желать лучшего. Чтобы хоть как-то выйти из положения, в США закупили партию авиамоторов «Либерти» (копией которого являлся М-5), также отработавших лётный ресурс. При этом состояние отлетавших американских двигателей было значительно лучше отечественных: после переборки на заводе «Красный Октябрь» в Ленинграде они могли устанавливаться в танки.

Танк Кристи во время испытаний на НИБТполигоне в Кубинке. 1931 год.

Первый БТ-2 на испытаниях. Зима 1933 года.

БТ-2.

БТ-2 с пушечным вооружением. Манёвры мехбригады имени К. Б. Калиновского. 1933 год.

Ещё в августе 1931 года был поднят вопрос о замене двигателей М-5 на М-17, которые находились в серийном производстве. Но эти планы встретили отпор со стороны Начвоенвоздухосил РККА Я. И. Алксниса. По его мнению, в 1932 году только для установки на новые самолёты требовалось (не считая запасных) 3000 моторов М-17, а промышленность могла дать их всего 2000.

Что касается качества сборки, то его наглядно демонстрирует «Доклад о ходе работ на ХПЗ за I квартал 1932 г.»: «Собранные и отправленные в распоряжение УММ РККА 6 машин не приняты ни военной приёмкой УММ, ни техконтролем завода. Эти машины не могут быть боевыми и даже не могут быть использованы как учебные вследствие низкого качества сборки. В результате, за 6 месяцев работы (серийное производство) собрано 6 негодных машин». Ситуация не слишком улучшилась и в дальнейшем. В сентябре 1932 года из 35 БТ-2, имевшихся в 5-м танковом батальоне мехбригады имени К. Б. Калиновского, 27 постоянно находилось в среднем и мелком ремонте.

Возникли трудности и с опорными катками. Низкое качество резины приводило к разрушению грузошин по вентиляционным отверстиям и отрыву их от стального бандажа. Вместе с тем грузошины «Оригинала I» прошли по шоссе свыше 1000 км без каких-либо дефектов. Кроме того, завод не сумел сразу освоить производство штампованных дисков и на танки ставились литые спицованные катки, что утяжеляло машину на 800 кг. Первые диски были отштампованы только в конце 1932 года.

В силу этих причин план производства на 1932 год, предусматривавший изготовление 600 танков БТ, был сорван. Завод смог предъявить к сдаче только 434 машины, из которых военной приёмкой были приняты 396, причём большая часть без вооружения.