Легкий кораблик — капустный листок

Галахова Галина Алексеевна

Федоров посмотрел на приятелей. Последнее время они на себя сделались не похожими: дрожат, как собаки, бегают куда-то.

— Что еще за тайна?!

— Так тебе и скажи! — высокомерно ответил Цаплин.

— Ну и не надо. — Федоров пошел прочь.

— У нас тайна! — засуетился Цаплин. — Слышишь, тайна!

Он ждал, что Федоров начнет расспрашивать. Он хотел, чтобы его упрашивали, а он бы упирался.

Саша остановился и на Веньку посмотрел — Цаплин, известное дело, врет и не краснеет. Венька понадежнее.

Венька закрыл глаз, потом открыл глаз, показывая, что Цаплин не врет.

— Как хотите, — сказал Федоров и отвернулся.

Тут и Венька не выдержал — навалился на Федорова и припер его к стенке. Перебивая друг друга, приятели принялись продавать тайну. Все рассказали: и про черную «волгу», и про письма, и про деньги.

— Врете все! — сказал Федоров.

Мальчишки переглянулись — так и быть!

— Пойдем, — сказал Цаплин. — Я одну квартиру запомнил, куда письма относил. Сам про разведчика спросишь.

В квартире, куда они звонили все трое, им долго не открывали. Наконец вышла старуха с клюкой и перетянула Веньку этой клюкой по спине.

— За что?! — заорал Венька.

— Сам знаешь! — ответила довольная старуха и закрыла дверь на все засовы.

Цаплин засмеялся и стал веселый-превеселый. Зато Венька стал мрачный-премрачный. У них всегда так было — все поровну, но по-разному.

Потрясенный Саша смотрел на приятелей. Действительно, они доверили ему жуткую тайну.

— Дождь начинается. Айда ко мне — надо подумать, как вашего разведчика поймать. А вдруг он прикидывается разведчиком, а сам — жулик! Мне отец один раз такое рассказывал…

Но что рассказывал Федорову отец, Венька с Цаплиным так и не узнали, потому что Саша вдруг замолчал и до самого дома не проронил ни слова.

Сашина мама встретила их приветливо, с нею был Иван Данилович. Мальчишки от стеснения не знали, куда деться: они никак не ожидали, что у Сашки отец дома. Красномак говорил, что отец бросил Федорова — вот болтун!

Цаплин застрял у Сашиного стола — над столом висели два самолета. Он схватился за самолеты, стал их раскачивать и сорвал.

— Чего мои двойки трогаешь?! — проговорился Саша.

— Какие еще двойки? — удивилась мама. Саша опустил голову. — Дай дневник! Что-то давно ты мне его не показывал.

Заглянув в дневник, мама ахнула. Саша с мольбой посмотрел на Ивана Даниловича. Иван Данилович подмигнул ему и взял у мамы дневник.

— А двойки-то почти все исправлены, — сказал он, перелистывая страницы. — Двойки и у хороших людей встречались. Вот, например, у моего товарища полковника Черноуса. Он сначала на одни двойки учился. Да-да! До седьмого класса. А потом как пошел, как пошел… А зато какой теперь летчик!

Цаплин и Венька переглянулись и расправили плечи: им осталось учиться на двойки еще три года, а там в летчики пойдут, в полковники!

У Саши поднялось настроение: Иван Данилович

все понимает!..

Расстроенная мама ушла провожать Ивана Даниловича: он уезжал на неделю в Москву.

Оставшись одни, мальчишки принялись играть в летчиков и заигрались до того, что забыли и тайну, и уроки, и свой дом. В двенадцатом часу Венька и Цаплин ужаснулись тому, что поздно, и помчались домой.

Саша остался один с несделанными уроками и поклялся себе, что завтра вместе с приятелями начнет новую жизнь…

Дело дошло до драки

— Теперь будем все вместе готовиться к контрольной! — сказал приятелям Федоров, как только кончились уроки и все стали расходиться по домам.

— Да брось ты, Федоров! — отмахнулся Цаплин. — Напишем как-нибудь. Нам не привыкать!

Но с Федоровым разговор был короткий. Он запер дверь на ножку стула и встал около двери.

— Будете меня слушать, и все! Пока я дверь не открою, отсюда не уйдете.

— Тайну надо раскрывать, а не заниматься пустяками! — заворчал Венька.

— Сначала надо поумнеть. Если поумнеем, тайну быстро раскроем. Из-за математики знаешь как умнеют! Ну, слушайте.

Поумнеть — это было заветное желание Веньки и Цаплина.

— Только ты не очень, — сдался Венька, сел и приготовился слушать объяснения.

— Да, не очень! — поддержал его Цаплин. — Нам надо быстрее поумнеть.

Они старались слушать Федорова изо всех сил, но им все-таки помешали. За дверью раздался шепот, а потом двери затряслись под ударами чьих-то ног. Саша услышал Борькин голос.

Борька после недельного перерыва сегодня первый раз пришел в школу. Все перемены Петя и Тряпичкина посвящали его в классные новости. Тряпичкина без Борьки пересела к Пете — ну, Борька-то ее быстро согнал! Зато она теперь взяла моду таскаться всюду за Петей и не давала им как следует поговорить.

— А у Федорова с Венькой и Цаплиным дело какое-то завелось, — тарахтела Тряпичкина. — Они все время около магазина вертятся, как будто высматривают кого-то. А потом на пустырь бегут. У них там штаб!

Эти новости встревожили Красномака. Там на пустыре еще в прошлом году он играл в войну с этим, как его? Федоровым. Хотя они и сделались врагами, но Борька так и не смог забыть старого друга. Слишком много событий в его жизни было связано с Сашей. Сегодня, как никогда, ему захотелось забыть эту страшную ссору, которая разметала их в разные стороны. После уроков он решил подойти к Саше и поговорить наедине. Он видел, что Федоров остался в классе с Цаплиным и Жбановым. Еле-еле ему удалось удрать от Пети и Тряпичкиной, которые решили его проводить до дому, как будто он забыл, где живет. Он повернул назад к школе и столкнулся нос к носу с Петей и Тряпичкиной, которые ходили туда-сюда и никак не могли расстаться.