Легко ли быть одной?
Шрифт:
– Но… ведь это все усложняет, разве нет?
– Да, иногда очень усложняет. Но, как я уже сказал, такова реальность. Это жизнь.
– Я чего-то не понимаю. Вы что, просто говорите: «Эй, дорогая, послушай, я тут собираюсь кое с кем переспать, увидимся позже…»
– Нет. Мы ведем себя учтиво. Быть учтивым необходимо. Например, я знаю, что у моей жены в данный момент есть любовник. Он не имеет для нее особого значения: она видится с ним раз в неделю или даже реже. Если бы это по-настоящему меня волновало, она бы его бросила.
– И вас это действительно не
– Но это же всего лишь секс. Просто страсть. Это жизнь.
Я допила свое шампанское.
– Мне представляется, что в этом слишком много жизни. У меня даже голова начинает болеть.
Подошел официант и принял наш заказ.
На губах у Томаса появилась озорная улыбка.
– Например, этот клуб. У нас тут очень хороший ресторан. Но наверху есть номера, где люди могут заняться сексом.
– Хм… Что?
Томас подлил мне еще шампанского.
– Вы все прекрасно слышали. Это то, что у вас называется секс-клубом – для пар. Все должны приходить сюда с партнером.
– Вы хотите сказать, что все эти люди, сидящие вокруг нас, собираются в скором времени пойти наверх и… друг с другом?
– Вероятнее всего, именно так. – Томас посмотрел на меня. Тон его вдруг стал подчеркнуто учтивым. – Я не хотел вас обидеть; просто подумал, что вам будет интересно узнать об этом.
– Да, мне очень интересно. Правда. Я никогда раньше не ужинала в секс-клубе…
Томас опустил глаза на свои руки, сложенные на столе. Потом взглянул на меня.
– Если хотите совершить экскурсию, буду рад вам все тут показать.
Я посмотрела ему прямо в глаза. Он пожал плечами. Только теперь я заметила телевизор в баре, где показывали женщин, танцующих в нижнем белье. Томас взял меня за руку и повел в темный угол комнаты. Здесь я увидела винтовую лестницу с изящными коваными перилами. Томас на мгновение посмотрел на меня и улыбнулся. Мы медленно пошли наверх. Должна признаться, что мне было любопытно. Когда мы поднялись на второй этаж, я огляделась по сторонам. Я видела, что мы оказались в большой вытянутой темной комнате, но особо ничего разглядеть не удалось. Томас провел меня к мужскому туалету, расположенному прямо возле лестницы. Ну да, к мужскому туалету. Потом к туалету дамскому. Красивый букет цветов у рукомойника, ничего не скажешь. А потом он открыл следующую дверь.
– Это душевая.
Я заглянула внутрь и увидела большую выложенную кафелем комнату с единственной головкой душа в центре.
– Она рассчитана на шестерых.
Я стояла, уставившись на это, пока Томас не взял меня за плечи и не направил в другое крыло этажа. Мы прошли мимо комнаты без дверей, но зато с гигантской кроватью на платформе. Там никого не было, и мы начали двигаться к центру вытянутого зала. Только теперь я начала различать, хм, разные звуки. Света здесь было очень мало, но то, что я увидела… Три человека на краю большого помоста занимались сексом – под присягой я бы этого утверждать не стала, но мне кажется, что я на самом деле это видела. Единственная женщина лежала, распластавшись на спине. В другом конце комнаты пара занималась
– Вам повезло. Там по-настоящему пока ничего не началось.
– Как бы я ни была шокирована, показывать я этого не стану, – улыбаясь, сказала я.
– Именно поэтому я нахожу вас такой притягательной, мисс Крутая из Нью-Йорка.
Мы вновь сели за свой столик, и нам подали ужин. Меня мучило любопытство.
– А теперь расскажите мне, что в этой идее такого замечательного, – попросила я, опершись локтями о стол и подавшись вперед всем телом.
Томас пожал плечами.
– Это просто один из способов, к которому прибегают люди, пытаясь сохранить свой брак.
– Тем, что спят с другими на глазах друг у друга? – несколько саркастически спросила я.
Томас неожиданно стал очень серьезным и заговорил со мной, как с невоспитанным и слегка туповатым ребенком.
– Джулия, вы когда-нибудь спали с кем-то дольше трех лет? А дольше десяти? Двадцати? С человеком, с которым вы каждую ночь делите постель, день ото дня выслушиваете весь этот бред о проблемах на работе и с которым вы имеете детей со всеми их подгузниками, болезнями, домашними заданиями и внезапными вспышками гнева?
Я пристыженно умолкла. Ненавижу аргументы вроде «а сколько длились самые продолжительные отношения с кем-то у тебя самой». Но Томас был прав. Я почувствовала себя новичком. Причем весьма незрелым новичком.
– Тогда как вы можете судить об этом? – сказал он, смягчаясь.
Я выпила еще немного шампанского и, посмотрев на всех этих достойных людей, не смогла удержаться и представила их себе наверху, уже без жемчугов, мехов и шелковых сорочек. Вытворяющих друг с другом бог весть что.
– А разве всем этим вы не накликаете беду? Ваше место не стало причиной многочисленных разводов?
– Напротив. Большинство этих пар приходят сюда годами.
– Нет, кроме шуток, – сказала я, и Томас сочувственно улыбнулся. – Я всегда думала, что Париж – очень романтическое место, а сегодня вечером только и слышу о сексе.
– Нет, Джулия. Вы слышите о людях, которые пытаются сохранить свою любовь. В отличие от американцев, которые толстеют и перестают спать друг с другом или же друг другу лгут, а сами крутят роман с соседом.
– Вы говорите о нас так, будто мы – один большой эпизод из телешоу Джерри Спрингера.
– Я преувеличиваю для наглядности, – улыбаясь произнес Томас. – Я хочу сказать, что женитьба – не единственный выход. А моногамные браки – не единственный вид брака. В конечном итоге все движется к свободе, в какой бы форме она ни проявлялась. Быть одинокой – это лишь один из множества вариантов выбора образа жизни.
– Но позвольте, разве большинство людей не согласятся с тем, что лучше любить и иметь с кем-то отношения, чем быть лишенным всего этого?