Легкомысленные
Шрифт:
– О да, пожалуйста. – Стараясь вернуть самообладание, я добавила: – Если тебе не трудно, конечно.
– Нет, Кира, мне не трудно… – очаровательно улыбнулся он.
Фраза повисла в воздухе, и я, игнорируя странные нотки в голосе Келлана, продолжила:
– Завтра нужно зарегистрироваться. Сможешь меня отвезти? И еще в воскресенье, чтобы осмотреться?
– Отлично, – снова широко улыбнулся он.
На следующий день Келлан в приподнятом настроении отвез меня на место и проводил в приемную комиссию, так как прекрасно знал, где она находилась.
Я снова и снова благодарила его, но он лишь отмахнулся:
– Сущие пустяки.
– Я это ценю… Понятия не имею, сколько я простою
Келлан взглянул на меня с усмешкой:
– Что ж, удачи.
Я осталась в зоне ожидания с другими нервничавшими студентами и рассматривала свои руки, прикидывая, на какие занятия записаться, пока ко мне не подошла женщина, направившая меня в кабинет регистрации.
Там было тепло и уютно, и я немного расслабилась. У стен стояли два огромных книжных шкафа, забитые фолиантами в твердых переплетах. Множество картотечных ящиков темно-вишневого цвета и большой чистый стол у окна с видом на двор прекрасно сочетались с бежевыми стенами. Повсюду была зелень. Хозяин кабинета, должно быть, имел прирожденный талант к садоводству – лично у меня ни одно растение не выживало дольше трех дней.
Женщина, сидевшая за столом, подняла глаза, как только ее молоденькая помощница провела меня внутрь. У нее был сугубо деловой вид, и я вдруг показалась себе убогой, почувствовав себя не в своей тарелке. Мне странным образом захотелось, чтобы Келлан оставался поблизости. Я была уверена, что он подошел бы к этой женщине запросто и получил бы все, что хотел, одарив ее своей лукавой полуулыбкой, от которой она бы размякла. Меня захлестнула зависть. Жить куда проще, когда сознаешь свою немыслимую привлекательность.
Вздохнув про себя и приблизившись, я расправила плечи. Может, внешне я из себя ничего и не представляла, но при этом была смышленой, а ум в таком месте ценится выше. Пытаясь представить, как поступил бы в такой ситуации Денни, я протянула руку:
– Здравствуйте, я Кира Аллен. Я перевожусь и хочу зарегистрироваться.
Решив, что представилась успешно, я улыбнулась.
Женщина тоже улыбнулась и ответила на мое рукопожатие.
– Рада познакомиться, Кира. Добро пожаловать в Ю-Дабл [12] . Чем могу вам помочь?
12
Ю-Дабл – Вашингтонский университет (Университет Вашингтона). Здесь игра смыслов: «Ю-Дабл» (U-W) означает «дабл ю» (букву W) наоборот.
Я вновь улыбнулась и села. Все оказалось намного лучше, чем я представляла. Мы сидели и говорили о том, что я уже успела изучить в Огайо и что мне еще предстояло освоить. Мы обсудили мое расписание и ознакомились со списком курсов, на которые еще можно было записаться, отыскав несколько таких, которые идеально стыковались. В этом семестре мне, к счастью, нужно было пройти всего три цикла, и, таким образом, у меня оставалось достаточно времени на подготовку и – что скрывать? – на сон, ведь вечерами я чаще всего работала допоздна.
К концу беседы мое расписание было составлено. Европейская литература со всей классикой: сестры Бронте, Остин, Диккенс. Этого цикла я ждала с нетерпением. Микроэкономика – ее мне посоветовал Денни, утверждавший, что поможет с занятиями. Я возражала, что и сама справлюсь, но он был захвачен перспективой меня поучить. И наконец, психология. Я очень хотела изучать ее, но по времени мне подходил лишь один курс – «Сексуальность человека». Я записалась, заранее устыдившись. Можно сидеть в углу и помалкивать. К тому же, когда Денни вернется, он поможет мне и с этим…
Чуть
– Что ты здесь делаешь? – Я радостно схватила кофе. – Я же сказала тебе не возвращаться.
– Ну, я подумал, что тебе будет приятнее на машине, а для бодрости и глотнуть чего-нибудь не помешает.
Он отхлебнул из своего стаканчика.
Я лишь смотрела на него, на какое-то время онемев, а затем чмокнула в щеку:
– Спасибо, Келлан… За все.
Он потупился и, улыбаясь, покачал головой.
– Идем, – позвал он негромко. – Поехали домой. Расскажешь про свои курсы.
Он оглянулся на меня и ухмыльнулся.
При мысли о моем психологическом цикле меня бросило в жар, а Келлан рассмеялся.
В воскресенье днем Келлан устроил мне экскурсию по кампусу. Там оказалось на удивление много народа: одни собирались вернуться к учебе, другие, подобно мне, знакомились с местом. Кампус был велик и напоминал скорее небольшой город. Конечно, в первую очередь Келлан показал мне маленький бар напротив университетской книжной лавки. Посмеиваясь над ним и чуть качая головой, я зашла внутрь, и мы быстро перекусили и выпили пива перед нашим маленьким приключением. Затем мы отправились в книжную лавку, где я нашла все нужные книги. Большинство из них были подержанными, что сэкономило мне приличную сумму, ведь книги стоят ужасно дорого. Я не могла смотреть на Келлана без улыбки, пока стояла в очереди: он листал толстый анатомический атлас и беседовал с двумя студентками-хохотушками – словом, был в своем репертуаре.
После этого мы перешли улицу и оказались на территории кампуса. Он был настолько красив, что дух захватывало. Дорожки вели к грандиозным кирпичным строениям, перемежавшимся с искусно обустроенными и ухоженными газонами. Повсюду были вишни со спящим цветом – весной кампус превратится в настоящую сказку. На траве расположились люди всех возрастов и цветов кожи, наслаждавшиеся погожим днем.
Келлан с улыбкой вел меня мимо величественных зданий. Он знал название каждого из них и рассказывал мне, чему там учили. Гоуэн-Холл – азиатская литература и политические дисциплины; Смит-Холл – история и география; Сейвери-Холл – философия, социология и экономика (в том числе мой микроэкономический цикл); Миллер-Холл – административный корпус, единственное место, где я уже побывала; Рэйтт-Холл – риторика и диетология…
Он продолжал в подробностях объяснять, что где находится. У меня были проспекты, но в них он почти не заглядывал. Он шел как гончая по следу. О лучшем гиде я не могла и мечтать и все больше ценила самого Келлана и его любезное предложение – и не только потому, что он, похоже, знал здесь каждый закоулок, хотя это и казалось мне странным, так как он вроде бы говорил, что был здесь всего пару раз с концертами.
Нет, я была больше всего признательна за то, что прогулка с ним по университетским холмам и дорожкам делала меня почти невидимой. Все взгляды были обращены к нему, словно он был пламенем, привлекающим к себе мотыльков. На него откровенно таращились все женщины и даже некоторые мужчины. Те ребята, что не смотрели на него, озадаченно глядели на барышень, будто не понимая, в чем дело. И то и другое меня устраивало, покуда глазели на него. С момента отъезда Денни я чувствовала себя по-настоящему одинокой и глубоко подавленной. Мы проходили мимо людей, которых я не знала и вряд ли могла узнать за сегодняшний день, а потому я была только рада стать невидимкой.