Лекарь (Истринский цикл). Тетралогия
Шрифт:
– И что, раненые охранники умерли?
– Да нет, она магичка сильная оказалась, она их в трактире вылечила, мне сказали. Вот такие дела. Разбойников побили, теперь долго никто не сунется. Так что, дорога свободна, можно спокойно ехать.
– Спасибо, господа, за рассказ, удачной вам поездки и хорошей прибыли. Купцы важно поблагодарили учтивых господ, а Влад с Семёном, расплатившись, вышли наружу. Влад потянулся, его распирала радость -только сейчас он понял, как дорогА ему Марьяна и он страшно боялся её потерять - остаться одному, в этом чужом мире, без друга... Он с удовольствием расправил плечи, потянулся и обвёл взглядом окрестности. Тракт проходил вдоль речки, место у озера было укрыто от ветра, вокруг стояли леса, вдоль реки - заливные луга - он подумал - вот бы тут сделать Клинику! Семён посмотрел на него, Влад
– Ну как кому - удивлённо посмотрел на него Семён - магистрату Лазутина. Вся земля на полверсты от тракта принадлежит магистрату. На полсотни вёрст по тракту. И сдаётся в аренду, или продаётся желающим - ну у кого мошна тугая - земля тут очень дорогая. Неужели не знали?
– Да не знал - тьфу ты чёрт - надо было Марьяне сказать чтобы узнала, может пробить сумеет - что и почём. Мы-то там на земле графа сидим, помрёт - могут нас подвинуть. Лучше свою землю иметь. Да и на тракте лучше...и трактир тут можно сварганить...получше этого. Может догадается?
Ладно, давай домой - узнали что хотели и надо дела доделывать. Погнали!
Они отвязали лошадей от коновязи, вскочили в сёдла и рысью пошли в обратный путь...
Марьяна.
Утро встретило Марьяну лёгким морозцем, в комнате немного настыло. Она дрожа выбралась из-под тёплого одеяла, опять на всякий случай надела непробиваемое бельё, надела тёплые кофты и юбки, на пояс повесила меч - ножны ещё вчера Степан достал из возка. Хотела умыться - но вода в корыте была холодной, да и грязной. Передумала, схватила мешок с деньгами, баул с вещами и потащилась вниз. Ребята-охранники уже сидели за столом и хлебали горячий фруктовый узвар. Марьяне есть не хотелось, но она заказала завтрак на себя и на них - себе взяла только два яйца всмятку, которые по причине своей мягкости и скользкости легко были переправлены в желудок. Она с завистью поглядела на бойцов, которые уминали жареную свинину, как будто год не ели - сама она с утра ничего не хотела. Славы рядом не было, он где-то бегал по делам, но необходимости в дальнейших разговорах она не испытывала - всё уже сказано, теперь дела, а не слова. Через полчаса их лошади бодро топали по укатанной дороге в сторону Лазутина. Неожиданностей не предвиделось, тем более, что места эти были очень оживлённые, часто навстречу попадались конные и пешие, уже чувствовалось приближение города. Город Лазутин был небольшой - по меркам Влада, а по меркам Марьяны вполне даже крупный центр, с населением в тридцать тысяч человек. И эти человеки считались по половозрелым взрослым мужчинам - то есть на самом деле он был гораздо населённее. Ну так исстари повелось, что население считалось только по мужчинам. Марьяна как то не задумывалась над этим и только когда как то Влад удивился такому исчислению - она подумала - а правда - что, бабы не люди что ли, почему их не учитывают?
Ворота Лазутина встретили их обычным постом стражников, досматривающих повозки и собирающих плату за въезд в город. Одного из трёх стражников на воротах она знала - хотя узнала с трудом - так он распоролся на тихой и сытной службе. Из двадцатилетнего худого мальчишки превратившись в совершеннейшего борова лет пятидесяти - из-за разгульной жизни, наверное. Он не узнал Марьяну, хотя когда-то приходил к ней лечиться, когда она ещё держала лавку на Цветочной улице. Марьяна не стала напоминать ему о себе, заплатила входную пошлину за себя из а своих охранников - у стражи, как обычно, не нашлось сдачи с золотого, и вот сани со скрипом несутся по брусчатой улице - снег местами вытаял от выплёскиваемых на мостовую помоев и как всегда Марьяна с раздражением вдохнула сладкий запах помоев, мочи и тлена. Насколько же всё-таки более здоровый воздух в клинике, чем тут - подумала она. Наконец их сани подъехали к гостинице, оттуда выбежал мальчишка- конюх, принимая их лошадей, сани загнали во двор, под навес, укрыли брезентом и сопровождаемая охранниками Марьяна поднялась в тот номер, что ей предоставили хозяева гостиницы. Конечно, он отличался от трактирных помещений - спальня обита шёлковой тканью. Кровать с периной под узорчатым балдахином. Вторая комната с настоящим унитазом и медной начищенной ванной - правда, в которую. Всё равно надо было таскать воду вручную, но зато сливалась она через дырку в днище - потом вся грязная вода и нечистоты
Марьяне тут же захотелось залезть в ванну и понежиться в ней, после поездки, но она переборола себя, спрятала мешок с деньгами (честно говоря, ей страшно надоело с ним таскаться, тем более что он был объёмистый и тяжёлый) и пошла вниз, в обеденный зал. Охранники сидели там, ожидая её. Она быстро с ними вместе перекусила, затем отправила их наверх, чтобы они внимательно следили за её номером по очереди - один будет отдыхать, другой следить. Им она тоже сняла номер на двоих, вполне приличный. После этого Марьяна отправилась в город. С собой она взяла только небольшой мешочек с деньгами. Первым пунктом её посещения был собор святой Иросафилы, где настоятелем был отец Пафнутий. И магическая школа, и собор были достаточно близко от гостиницы, где она остановилась, потому ей не пришлось долго идти. Златоглавый собор вырос из-за поворота, как будто кто то кинул вниз красивую игрушку - она даже залюбовалась сиянием куполов. До вечерни ещё было много времени, и Марьяна знала где найти настоятеля - он в это время обычно находился у себя дома, позади собора. Она подошла к воротам и с силой начала бить в них кулаком так, что они затряслись. После минуты таких упражнений, в откинутое окошко ворот выглянул недовольный толстый монах и с неудовольствием спросил:
– Вы чего, госпожа шумите? Отец настоятель почивать изволят и будить не велел.
– Давай буди его. Дело важное к нему.
– Не могу - невозмутимо сказал монах. Не велено. И стал закрывать окошко.
Марьяна взревела в ярости:
– Ты, помесь осла и ящерицы, если ты не доложишь Пафнутию, он тебя отлучит от церкви. А раньше, я напущу на тебя такую порчу, что ты будешь чёрным поносом дристать, пока не скончаешься в луже своего дерьма, козёл безрогий! Быстро давай Пафнутия сюда!
Испуганное лицо монаха исчезло и через минут десять послышался дрожащий голос:
– Кто, кто мешает моей послеобеденной молитве! Какой нечестивый человек требует от старого, больного священника, молящегося за всех нечестивых граждан этого города о их прощении, отвлечься от святого дела?
В окошко показалось лицо довольно-таки бодренького круглолицего человечка, с красным носом и хитрыми маленькими глазками:
– Кто побеспокоил меня и напугал моего Анафима?
– Открывай, Пафнутий, разговор есть на тысячу золотых.
– На тысячу?
– за воротами загромыхало, отодвинулся засов и Марьяна скользнула на широкий двор. Пафнутий вгляделся в лицо красивой дамы:
– Вы кто, госпожа? Я вас знаю? Мне кажется, я где-то вас встречал!
– Пафнутий, это же я, Марьяна. Забыл, как я тебе причиндалы лечила?
– Тихо, тихо - Пафнутий оглянулся на стоящего невдалеке монаха - ну чего ты расшумелась. Тысячу так тысячу - пошли разговоривать. Ну что за привычка во дворе дела решать. Эй, Анафим, принеси нам вина монастырского да сыра, два смотри гадёныш - отопьёшь по дороге - я тебя поставлю на поклоны на весь вечер. И ещё - бери вино не слева, для прихожан, а из - за корзин, в правом углу. Ну пошли, Марьяна.
Они вошли по широкой каменной лестнице на длинную, украшенную цветными стёклами веранду, прошли по ней к светлой, теплой комнате, где гудела огнём печь, украшенная цветными изразцами и уселись за столом, накрытым белой скатертью, с кружевами по краю. Марьяна огляделась
– Хорошо устроился ты, Пафнутий...я ещё помню, когда ты был молодым худым священником..а теперь вон какой дородный да важный.
– Молитвами моих прихожан да скромными подношениями живу, как нищий, всё о душах их молюсь денно и нощно... Монах принёс бутыль, нарезанный сыр на блюде...Пафнутий внимательно осмотрел пробку бутылки и кивком отослал его, крикнув:
– Дверь прикрой, аспид. Вечно уши развешиваешь, подслух нечестивый!
– Ну, привет, Марьяна - уже нормальным голосом сказал Пафнутий и остро взглянул на неё.- Молодо ты выглядишь что то, если бы не твоё нахальство, я бы тебя и не узнал. Помню, как ты крыла моего Афанасия двадцать лет назад... как это ты омолодилась-то? Или секрет?
– Свежий воздух, правильное питание, никаких волнений - вот и секрет вечной молодости! Пафнутий, ну чего ты ерунду спрашиваешь - я ведь магичка и лекарка, у нас есть свои секреты, за которые могут нам и голову снести если выдадим. Понимаешь?