Лекарь-оборотень
Шрифт:
«Подлетать» близко к путнику, «колдун» не стал, опасаясь этого человека. Ведь Гледман не знал, какой силой он обладает.
«Покрутившись» в нескольких метрах от путника, колдун вернул своё сознание в тело и, выйдя из транса, открыл глаза.
Подниматься с кресла старик сразу не стал, а стал размышлять, обводя комнату взглядом, словно что-то в ней пытался найти, но на ум ничего не шло.
Но только Глэдман решил подняться и отправиться в подвал за кувшином с вином, как на глаза ему попалась, стоявшая
Поднявшись с кресла, колдун подошёл к полке. Взяв старую книгу, чтобы она не рассыпалась в руках, старик смахнул с неё паутину и, сдув пыль, вновь вернулся в кресло.
Не помня, на какой странице, Глэдман наткнулся на небольшой абзац о неизвестном ему мире, старик открыл книгу и, вглядываясь в пожелтевшие от времени страницы, стал их аккуратно перевёртывать.
Перевернув двадцать страниц, старик оторвался от книги, от напряжения глаза стали слезиться, а буквы расплылись.
«Нет, так не пойдёт», – вытирая выступившие из глаз слёзы, Глэдман поднялся.
Опустив книгу на кресло, не закрывая, а перевернув кверху обложкой, чтобы не начинать сначала, старик, несколько раз громко чихнул, от попавшей в нос пыли.
– Нужно здесь сделать уборку, – вслух произнёс колдун, – а то в этой грязи скоро заведутся мыши и другие насекомые, от которых потом трудно будет избавиться. Ладно, как-нибудь выберу свободное время и устрою генеральную уборку.
Продолжая чихать, Глэдман покинул комнату и, спустившись в подвал, держа в руке масляный фонарь, взял с полки кувшин с красным, немного терпким, вином.
Сделав прямо с горла кувшина несколько глотков, старик тут же выплюнул его, вино было кислым и противным на вкус, словно это был уксус.
– Что за ерунда?
– прокашлявшись, заворчал Глэдман. – Вино не должно быть испорчено. Неужели, всё это из-за прорыва в пространстве между мирами? Нет, такого просто не может быть, что-то здесь не так?
Поднеся кувшин к носу, Глэдман втянул в себя винный запах, но вино ничем другим, кроме винограда, не пахло.
Вновь сделав небольшой глоток и подержав его во рту, проверяя на вкус, старик проглотил вино, оно было превосходным.
– Что за чёрт?
– бухнул колдун и, уже не опасаясь, присосался к кувшину.
Выцедив из кувшина не менее двух бокалов, Глэдман, поднялся по деревянной лестнице и, закрыв дверь подвала на ключ, отправился в свою комнату.
Вернувшись в комнату, старик подошёл к столу и налил себе в бокал вина.
И только тогда, когда Глэдмен подошёл к креслу, то увидел, что книга куда-то исчезла.
«Это, что ещё за чудеса?
– закрутил головой старик. – Неужели, во время моего отсутствия, здесь кто-то побывал и забрал книгу? Нет, это невозможно, ведь входная дверь, я, абсолютно, точно помню, закрыта на ключ?»
Вновь бросив взгляд на кресло, и не обнаружив на нём старую книгу, старик испугался,
Опрокинув вино в рот, осушив за один раз целый бокал, Глэдман, бухнулся в кресло и закрыл глаза. Войдя в транс, чародей отправил своё сознание, обыскивать дом.
Проверив все тёмные углы дома, обыскав подвал и чердак, старик, так и не обнаружив вора, вернул своё сознание в тело.
Открыв глаза, Глэдман остолбенел, увидев, стоявшего перед ним, незнакомого мужчину.
– Ты кто такой?
– выдавил из себя колдун, не отрывая глаз от незнакомца.
Но среднего роста, широкоплечий мужчина молчал.
– Ты, что глухой?!
– закричал Глэдман и попытался подняться с кресла, но тело его не слушалось, оно, словно одеревенело.
Скривив в ехидной улыбке лицо, незнакомец открыл рот, но вместо слов старик услышал звериный вой, словно перед ним был не человек, а оборотень.
А когда вой прекратился, то старик уже был мёртв.
Мёртвые глаза Глэдмана смотрели в пустоту, а в груди, там, где находилось сердце, зияла дыра.
Вырвав у колдуна сердце, оборотень развернулся, продолжая держать его в лапе, и, сделав пару шагов к двери, исчез, словно растворился в воздухе.
Глава 2
Когда утром взошло солнце, мужчина проснулся и поднялся, не чувствуя в своём теле никакой усталости. Голод и жажда прошли, словно он недавно хорошо подкрепился, съев огромный кусок баранины и осушив кувшин превосходного вина.
Попрыгав сначала на правой, а потом на левой ноге, чувствуя в них силу, мужчина, окинув местность, окружающую его, удивился.
Вчера, это он точно помнил, в его глазах стоял белёсый туман, и всё было как-то расплывчато и размыто, а сегодня – всё чётко и ясно. Теперь на расстоянии в пятьдесят шагов, мужчина отлично видел, сидевшую на травинке крохотную букашечку, словно стоял рядом.
Постояв несколько минут, мужчина отправился дальше на запад по разбитой дороге, но сейчас она, словно изменилась. Ямы и колеи от колёс, теперь стали, не такими глубокими, словно дорога понемногу стала залечивать свои раны.
Поднимающаяся от босых ног дорожная пыль (мужчина только сейчас заметил, что был босиком), медленно кружась, словно выписывая в воздухе хороводы, плавно опускалась на землю, а потом вновь поднималась вверх, подхваченная ветерком.
Втянув воздух носом, мужчина почувствовал в нём влагу, словно находился недалеко от источника воды.
Продолжая идти, он стал всматриваться в окружающую его равнину, высматривая этот источник, но кругом по-прежнему была только трава и больше ничего.
«Неужели мне всё это мерещится?
– пронеслось в голове человека. – Или я ещё сплю и вижу прекрасный сон, что нахожусь на берегу моря, а рядом со мной прекрасной красоты девушка?»