Лекарь
Шрифт:
— Вольдемар Ситник, я доволен, видите ли, капитан Хорн, двое ваших людей тяжело больны.
— Я это видел, и что?
— Скорее всего, они умрут, нужно их лечить.
— У них нет денег на врача, да и врачей здесь тоже нет.
— Я врач, и я согласен их лечить. Бесплатно. Но вы должны снять их с вахты, им нужно отлежаться хоть пару дней.
Он вопросительно посмотрел на меня. Потом хмыкнул и сказал с недовольством:
— Два дня, не больше, сегодня первый.
Меня это устроило. Я быстро отловил на палубе больных и отвёл их к себе. Подозрения подтвердились. Хрипы в лёгких были в наличии, температура около тридцати восьми. Тяжёлый бронхит или
Запас антибиотиков у меня ещё был приличный. Выдав по таблетке граммового амоксициллина, я отправил обоих спать, предупредив, чтобы зашли ко мне вечером. Вечером оба выглядели уже лучше, хотя кашель их мучил по-прежнему. Так продолжалось и на второй день, только к исходу третьего дня, когда капитан всё же выгнал их сметать снег с палубы, оба как-то разом ожили и приободрились. Мне потребовалось ещё четыре дня и горсть таблеток, чтобы окончательно вылечить их. К концу плавания, когда стал сказываться поворот на юг, и в воздухе изрядно потеплело, оба были здоровы, хрипов не было слышно даже в стетоскоп.
А мы всё ближе подплывали к цели нашего путешествия. Худо-бедно вычислив широту, я понял, что в нужном месте окажемся через два дня. Там капитан, как и обещал, выделит шлюпку и отправит нас на берег. Когда я напомнил капитану, тот проворчал, что я ошибся и что до цели нам ещё шесть дней. Меня это насторожило. Подозрения к делу не пришьёшь, поэтому я посоветовал парням просто не снимать доспехов и оружие держать под рукой. Вообще, носить доспехи в открытом море — не самая умная затея, но, как я уже выяснил, никто из моей команды плавать не умеет, так, что наличие/отсутствие кольчуги при попадании за борт особой роли не сыграет.
А в ночь, перед предполагаемой высадкой (по моему подсчёту) в двери кубрика кто-то поскрёбся. Я приоткрыл дверь, держа револьвер наготове.
— Господин доктор, господин доктор, — шептал из темноты знакомый голос.
— Клини? Ты чего?
— Господин доктор, вас хотят убить, капитан приказал парням следующей ночью ваших людей зарезать во сне, а вас захватить. Он хочет ваш сундук, доктор.
Ай, да капитан! Каков сукин сын? Сложил два и два и вычислил, что может лежать в очень тяжелом сундучке у человека, бывшего почётным гостем гномов. Тут любой идиот догадается. А капитан далеко не идиот. Парней зарезать, причём непременно во сне, потому как могут быть проблемы, не факт, что вся команда справится. А меня связать и к нему, сундучок отобрать, выпытать, где ещё чего спрятал, а потом, следом за всеми, на корм рыбам. Гномам потом скажет, что доставил на место, а дальше знать не знаю. Гениальный план. Только одно не учёл капитан, спасённому мной от смерти матросу этот план не понравился. Совсем не понравился. Вот и всё, предупреждён, значит вооружён. Подозрения-то давно были, теперь всё ясно.
— Спасибо тебе, Клини, ты нас спас, — я обнял старика.
— Доктор, возьмите меня с собой, я могу править шлюпкой, капитан ведь догадается, кто вас предупредил.
— Сможешь спустить шлюпку на воду?
— Нужен помощник, тот, с клыками, отлично подойдёт.
— Договорились. Завтра веди себя так, как будто ничего не было, будь среди всех.
— Я понял, — сказал старый матрос и растворился в темноте.
Парням моим дважды повторять
— Отожми дверь, да тихо, чтоб не проснулся никто.
Лезвие короткой сабли просунулось между дверью и косяком, матрос налёг на рукоять, дверь щёлкнула и отворилась. Сделано всё было тихо, никто бы не проснулся. Толпа матросов кинулась в каюту. Для убийства четверых капитан отправил полтора десятка. Молодец, перестраховался. А потому сам временно остался один. Сидел я долго, ноги затекли, бросок вышел не такой стремительный. Но в рожу со шрамом мой кулак врезался смачно, капитан повалился на палубу, но лежать долго ему не пришлось. Появившийся как из-под земли орк, схватил его за горло, приподнял повыше и продемонстрировал выходящим из каюты удивлённым матросам.
— Что, твари, обосрались? — прорычал он так, что слышно было даже на отдалённом берегу.
— Капитан Хорн, кажется, вы совершили большую ошибку, не так ли? — я подошёл к висящему капитану и достал стилет. — За ошибки надо платить.
Матросы двинулись было вперёд, но злобный рык орка их остановил.
— Не стоит этого делать, господа, мой друг несколько неуравновешен, но очень силён. Одно его усилие и голова капитана останется нам на память.
Я взял стилет поудобнее и прочертил глубокую борозду на щеке капитана. Теперь шрамы будут с двух сторон. Каждый раз, глядя в зеркало, будет вспоминать меня.
— И запомни, кусок дерьма, — прошептал ему я, — когда я увижу тебя в следующий раз, ты станешь трупом. Вонючим трупом, который будут жрать черви. Отпусти его.
Орк разжал руку, и капитан упал мешком ему под ноги.
— Спускайте шлюпку, — велел я, — Клини?
Старый матрос уже вовсю старался, Эдмунд помог ему спихнуть шлюпку на воду и теперь сбрасывал туда вещи.
— Запомните, уроды, если кто-то из вас попробует нас преследовать, того я найду в любой точке королевства, найду и убью, убью жестоко.
Все наши были уже в лодке, но я продолжал стоять на палубе, с ненавистью глядя в их глаза. Тут до меня дошло, что кое-кого среди них я не вижу.
— Док!!! — раздалось из лодки, и почти сразу мой правый бок пронзила острая боль. Отличный приём, нож между рёбер, только вот не учёл засранец, что титановую кольчугу ему не пробить. С разворота ударил его локтем в лицо. Получилось вскользь, но нападавший отшатнулся. Обернувшись, я, уже не удивляясь, разглядел Мартина с разбитым носом.
— Иуда, — прошептал я, поднимая револьвер. Выстрел грянул так, что команда содрогнулась. Голова матроса разлетелась, как гнилой арбуз. Я сдул дымок со ствола и прыгнул в лодку. Уходим, нам пора.
— Почему ты капитана не убил? — вопрос орка застал меня врасплох.
— Не знаю, Эдмунд, наверное, потому, что он ещё зачем-то нужен. Пока. Убью в другой раз, так интереснее.
Глава девятая
Двумя парами весел грести получалось довольно быстро, Клини, сидящий на руле, умело выдерживал курс. Очень скоро берег, ранее казавшийся ниточкой на горизонте, превратился в нечто более осязаемое, а ещё через час лодка ткнулась носом в галечный пляж.