Лекарь
Шрифт:
– Лекарку валите, лекарку! – Передовой разбойник показал на женщину, которая уже начала входить в транс в надежде подпалить им задницы фаерболом или молнией.
Она, конечно, была не такой сильной в этом, как Влад, но парочку бандитов унесла бы с собой. Марьяна подняла руки, между ними заплескалось пламя, и тут в нее ударила стрела, всей силой стального наконечника вышибив из нее дух. Если бы не белье, заколдованное Владом, ее бы пришпилило к возку, как бабочку. Но сейчас она была отброшена к его стенке с такой силой, что сознание помутилось и зазвенело в голове.
Фаербол, конечно, сразу рассосался, не родившись. Концентрация была потеряна, тем более что Марьяниной
Вдруг ей вспомнилось, что вопил Влад, когда кромсал тех разбойников. Он беспрерывно повторял одну фразу: «Вы думаете, что врач только вправляет кости, а не ломает их?!» Она ощутила дикий гнев, ярость, – неужели все повторится? Насилие, боль, унижение… Нет, суки, вам придется вначале убить меня! В возок уже лезла какая-то борода, хрипя и радостно матерясь, она опять ощутила неудобство в левом боку, вспомнила – меч! Меч же лежит, дура! Марьяна протянула руку влево, выхватила из ножен тихо шелестнувший гибкий клинок и выставила его перед собой. Разбойник с удивлением посмотрел на приставленную к его груди полоску металла и тяжело навалился на нее, булькая кровью, лившейся из перекошенного рта.
Она напряглась и отбросила его вперед, потом скинула с себя шубу и осталась в сарафане. Выпрыгнув, увидела, что вокруг возка идет бой. Ее охранник на лошади – она вспомнила его имя, Степан – вертелся ужом между бандитами, ловко вращая саблей и сверкая ею на солнце. Второй охранник бегал вокруг возка, используя его как прикрытие, – он старался подрубить ноги лошадям, рассчитывая, видимо, лишить нападавших преимущества – ведь пеший конному не соперник, гибель пешего воина при столкновении с конными предрешена… если только он не обучен драться и в такой манере. Семен же хлеб зря не ел и обучал своих подчиненных на совесть. Охранник уже «ссадил» несколько человек, пока разбойники не сообразили – соскочили с коней и бросились на него толпой.
Второй охранник тоже лишился лошади, присоединился к товарищу, и они заняли оборону у возка, прикрывая выскочившую Марьяну. В воздухе разносились крики, ржание раненых животных, распространялся запах крови… Клаш-клаш-дзз-зынн-нь! Клинки мелькали, как молнии. Охранники держались – уже трое бандитов валялось на снегу, глядя в небо мертвыми глазами. Клаш-дзынь-вж-ж-жик – свистнула стрела, охранник отбил ее мечом, но вторая тут же вонзилась ему в плечо, как будто из него выросло небольшое экзотическое деревце с перьями на вершине.
Скорость бойца упала. Они встали спина к спине – клаш-клаш-дзз-зынн-ннь – переломилась сабля одного из разбойников, и он упал, проткнутый охранником Марьяны. Бойцы все еще держались – и благодаря выучке, и благодаря тому, что бандиты мешали друг другу, наступая толпой и желая скорее покончить с путешественниками.
Марьяна отстраненно подумала: «Идиоты, им надо отбежать и расстрелять их из луков, а не лезть напролом!» Как будто отвечая на ее мысли, атаман разбойников взревел:
– Идиоты! Валите эту сучку и забирайте деньги из возка! Потом их добьем! Скорее!
Она увидела, как к ней бегут трое разбойников. Марьяна покрепче перехватила меч в руке, к ней рванулись охранники, чтобы попытаться прикрыть, но увязли в схватке с противниками, не позволявшими им сделать ни шагу.
Первый бандит налетел, от души занеся кривую восточную саблю, намереваясь снести ей голову одним ударом. Двое других полезли в возок. Вж-ж-жик! Сабля проходит над ее головой,
Марьяна застонала, но меч не выронила – она держала его в другой руке. Второй бандит был убит за полсекунды – ей почему-то показалось, что он двигается замедленно, и даже со сломанной ключицей ей было легко встретить его удар, уклониться и перерубить шею.
Осмотрелась – охранников уже добивали: Степан стоял на одном колене, с трудом отбиваясь от наступающих, а второй охранник еле шевелился под ногами, будучи утыкан тремя стрелами. Она подняла меч повыше и с диким воплем понеслась к ним, чтобы ударить нападавших сзади. Волосы ее развевались по ветру, по лицу были размазаны потеки крови, а глаза сияли пламенем – враги опешили и на секунду отвернулись от охранников, чем воспользовался Степан: подрубил одному ногу и добил его сверху вниз клинком.
Марьяна налетела на толпу и начала, не обращая внимания на сыплющиеся удары, рубить их, как заросли конопли на огороде, при этом она страшно вопила, визжала и восклицала между ударами:
– Хакк! Что, думали, лекарь только вправляет кости?! – Удар. Хакк-хакк! – Он еще и ломает кости! Что, думаете, лекарь только вправляет кости?! Нет…
– Бежим! Бежим! Сучка одержимая! Заговоренная! Бежим, братья!
Разбойники помчались к коням, пытаясь их поймать, но кони хрипели, отпрыгивали, напуганные шумом, кровью. Марьяна не давала врагам уйти, рубила в спину… Перед ней выскочил здоровенный рыжий мужик, видимо вожак, он попытался остановить ее, ударив саблей в бок, – она как будто не заметила этого и снесла ему плечо вместе с зажатой в руке саблей, затем, не останавливаясь, побежала за остальными – в живых оставалось человек пять.
Вдруг откуда-то полетели стрелы. Убегавшие разбойники попадали, настигнутые несколькими воткнувшимися в них оперенными снарядами. Марьяна остановилась и огляделась – вокруг упавших плясали на конях несколько всадников. Они быстро спешились и подбежали к раненым охранникам и к ней. Вдалеке она увидела купеческий обоз, медленно вытягивающийся из-за леса. Марьяна опустошенно села на снег и заплакала… Руки дрожали, одежда была порублена – если бы не подарок Влада, все, смерть.
К ней подошел высокий мощный воин и с уважением поздоровался:
– Приветствую вас, госпожа. Я начальник охраны вон того каравана. Мы услышали звуки боя и постарались прийти на помощь… Увы, немного опоздали… Впрочем, вы и сама справились очень даже успешно. Надо сказать… я потрясен.
Марьяна слушала его как сквозь туман, потом вспомнила:
– Охранники! Охранники мои живы?!
– Живы пока, но… – воин погрустнел, – плохи. Я их знаю – они из нашей гильдии. Жаль, но скорее всего не выживут. Одного стрелами нашпиговали, у другого ранение в живот и повреждена нога. Ну вот так вот. Все под Богом ходим, не плачьте. Они честно выполнили долг.