Лекарки тоже воюют
Шрифт:
Я слушала старика, не перебивая, боясь спугнуть рассказчика.
— А если лекарки не рождались, то их обычно брали в жены, и не потому, что нужда в этом была, а по большой и чистой любви. И берегли их, как самую большую драгоценность. Матерью Контера была славная лекарка, да она родами умерла, вот и взял себе в жены старый господин Позеванто через пять лет другую. Старый господин сильно горевал по своей любимой жене, но маленькому Контеру была нужна женская любовь и ласка, поэтому он и женился на матери Лекои. Правда, заботы и любви Контер от нее так и не дождался.
Так мой генерал и вредная
— Новая жена была из бедного рода и до свадьбы тщательно скрывала свою истинную натуру: злую, жадную, завистливую и ревнивую. Хранители являются членами рода, можно сказать родственниками, а эта приживалка пыталась свести меня в ранг слуги. Старый господин Позеванто, полностью отошедший от дел в замке и, вообще, в роду, после смерти своей первой любимой жены никак этому не противодействовал. Поэтому я принял решение удалиться.
Готова поспорить еще на одну бутылку двадцатилетнего коньяка, это решение хранителю далось ой как непросто!
— Вторая жена через год родила господину дочь. Девочка пошла вся в мать: капризная, властная и бездарная. И так как старый господин не вмешивался в дела замка, то управление полностью взяла на себя его вторая жена, а потом и ее дочь. Его сын, генерал Контер придерживался тактики своего отца, полностью отдаваясь военной карьере. Когда он женился на матери Явуза, старый господин и его вторая жена к тому времени уже умерли, а Лекоя, привыкшая быть единственной хозяйкой в замке, не желала делиться властью, поэтому с первых дней грызла жену генерала по любому поводу. Эти вечные споры очень раздражали господина Контера, возможно, они были одной из причин, почему он развелся с матерью своего первенца. Я тоже не мог спокойно смотреть на творившиеся в замке скандалы и принял решение не показываться, хотя, нужно сказать, что и Лекоя, и мама Явуза пытались меня вызвать, как по-отдельности, так и вместе. Они даже ради этого заключили временное перемирие, что стоило им немалых усилий.
— А почему Вы им не показались? — не выдержала я и вставила вопрос в повествование хранителя.
— Ровно по той же причине, что и в первый час не являлся тебе, — фыркнул господин Фукус. — Молока не пью, меда не ем.
Я не выдержала и рассмеялась:
— Да, это многое объясняет!
— Кстати, ты, малая, можешь называть меня на «ты» и просто Фукус, — подняв вверх кружку, торжественно проговорил мой новый друг.
— Договорились, — чокнувшись с полупрозрачным лекарем, обрадовалась я, понимая, что меня в данный момент признали за свою подопечную.
Так мы и просидели до самого утра, болтая о моих новых родственниках и травя смешные лекарские байки, опустошая мои запасы алкоголя.
Глава 7
Явуз
Утро началось непримечательно. За завтраком меня встретили все, кроме девчонки, отец и Данейра тепло поприветствовали, а вот тетка Лекоя была непривычно тиха, теперь она была похожа на своего неприметного мужа, вечно стремившегося слиться с мебелью. Под конец завтрака появилась и малолетка. Она, вымученно приветливо со всеми поздоровалась и плюхнулась на свой стул. Син напоминала взъерошенного воробья после посещения водных процедур в придорожной луже.
— Ребенок, ты что-нибудь покушаешь? — удивлённо приподняв одну бровь, спросила госпожа Данейра.
— Нет уж, спасибо, — шумно сглотнув и слегка позеленев, ответила блондинка. — Мне бы кофе.
Перед ней на столе тут же появилась маленькая чашечка, полная ароматного, только что сваренного кофе на изящном блюдце. Мелкая, явно с трудом, сфокусировала взгляд на чашечке:
— Горячий, черный, сладкий кофе в большой кружке, — четко проговорила в пространство блондинка.
Мы все недоуменно переглянулись, не понимая, что в данный момент происходит. И каково же было наше удивление, когда исчезла маленькая чашечка дымящегося кофе, и тут же перед Син появилось заказанное.
— Большое человеческое спасибо, — блаженно вдыхая бодрящий аромат напитка, поблагодарила кого-то малолетка.
— Ребенок, ты ничего не хочешь мне рассказать? — смеясь, спросила лекарка.
— Обязательно, только давай вечером, — наслаждаясь своим завтраком, ответила блондинка. — Я буду поздно.
— Я тоже, — откровенно смеялась над своим взъерошенным чадом моя новая родственница. — В госпитале много работы.
И только сейчас Син оторвалась от кружки с кофе, которую держала двумя руками, как будто греясь и беспрестанно вздыхая аромат бодрости:
— Помощь нужна?
— Нет, сами справимся, а ты спокойно учись, — ответила госпожа Данейра.
На что Син лишь приподняла левую бровь на своем бледном лице.
— Но если нам понадобится помощь, мы знаем к кому обратиться, — с нежностью глядя на дочь, проговорила лекарка.
На что Син лишь молча кивнула с несвойственным ей серьезным видом. Весь этот диалог показался мне очень странным, как будто у него был второй неизвестный мне пока смысл. И это сильно возбудило мое, доселе дремавшее любопытство. Что скрывают от нас эти женщины? Хотя, если судить по спокойствию отца, он как раз полностью в курсе происходившего.
— Я тоже хочу чашечку ароматного кофе, — подала капризный голос тетка Лекоя.
Ответом ей была тишина. На столе перед теткой так ничего и не появилось. Она возмущенно обвела всех взглядом и требовательно зашипела:
— Как это понимать?
— Это можно понимать так: ты совершенно не способна наколдовать себе чашку кофе, — предупреждающе строго ответил отец Лекое и, повернувшись к Син, заговорщически ей подмигнул, на что та прыснула в кружку. Тетка лишь зло запыхтела, больше не рискуя подать голос.
— Ты закончила завтракать? — спросил я у малышки.
— Да, ты совершенно прав, нам пора, — сонно улыбнулась блондинка. — Всем хорошего дня!
Син поднялась из-за стола, повесив на плечо рюкзак, направилась к выходу, по дороге поцеловав в щеки своих маму и генерала. Выйдя во двор, оказавшись в эпицентре солнечного света, она зажмурилась и мучительно негромко застонала. Потом наощупь открыла боковой карман рюкзака и, вытащив из него солнечные очки, тут же надела их себе на нос:
— Так гораздо лучше.