Лекарство от блицкрига
Шрифт:
«А какие, интересно, у них достижения? – Первый раз о них слышу и то не со стороны независимых наблюдателей. Похоже, комбат избытком скромности не страдает» – подумал про себя Дроздов, а вслух произнес: – Постараюсь оправдать ваше высокое доверие товарищ старший лейтенант и приложу максимум усилий к этому.
– Вот сейчас я и проверю, лейтенант, уровень вашей компетентности и насколько Вы соответствуете предлагаемой Вам должности, – заявил Богданов, заподозрив едва уловимое сомнение в словах Павла, стал его экзаменовать на профпригодность. Быстро выяснив, что Павел владеет теоретическими знаниями в артиллерийской науке ничуть не хуже, чем он сам, комбат перевел экзамен в практическую плоскость, где у Дроздова реальный опыт работы командира был, по определению, меньше. Так
– Никак нет, товарищ капитан, как можно забыть самое главное. Мы уже с лейтенантом в низком старте, – бодро отрапортовал Богданов под аккомпанемент зазвонившего будильника. «Пока недремлющий брегет не прозвонит всем нам обед…» – добавил Павел в рифму, бодро поднявшись со стула.
– Да ты Дроздов настоящий поэт! – с уважением произнес Дзюба.
– Это Александр Сергеевич Пушкин настоящий, а лейтенант просто хочет примазаться к его славе! – весело уточнил «прогрессивный» командир Богданов, давая всем понять, что и ему знакомо творчество русских классиков.
Обеденный перерыв прошел в дружеской обстановке, где Павел познакомился со многими командирами своего дивизиона. После, в соответствии с действующим планом занятий, была политинформация в здании сельского клуба, где политруки соревновались в том, кто сильнее заклеймит международный империализм и враждебные капиталистические страны. Лейтенант Дроздов, как и большинство командиров, неплохо подремал на этом важном мероприятии, затем с разрешения своих новых начальников был отпущен за тем, чтобы перевезти свои личные вещи с прежнего общежития в деревянный барак, служащий общежитием для командиров артиллерийского полка.
На следующий день, с утра были запланированы практические занятия с выездом на ближайший полигон. Расчеты сноровисто выкатили из капониров все четыре 76,2 мм дивизионные пушки, ездовые из конюшни вывели тягловых лошадей, быстро их запрягли, и батарея бодро покатила на ближний полигон. Дорога была ровная и хорошо укатанная, поэтому застоявшихся лошадей не требовалось и понукать – они сами с удовольствием были рады размяться на расстояние в какие-то полтора километра. Впереди всей батареи быстро мчалась упряжь со старинной пушкой образца 1902 года. Из всей четверки вырвавшегося вперед гужевого транспорта особое внимание привлекала лошадь классической красоты.
– По какому недоразумению в упряжь попала верховая лошадь чистых кровей? – подумалось Павлу, ничего не понимавшего в лошадях, но способного, тем не менее, отличить упряжную лошадь от ее скаковой коллеги. Командиры и орудийные расчеты на двух полуторках догоняли вырвавшиеся вперед орудия на конной тяге.
Комбат Богданов представил личному составу батареи лейтенанта Дроздова в качестве стажера. Затем попросил лейтенанта напомнить коллективу основные тактико-технические данные применяемых на батарее артиллерийских систем и что ожидается в части их обновления в ближайшем будущем. Для такого знатока артиллерии как Павел это были детские вопросы, и он охотно поделился сведениями, которые он узнал, когда обучался в училище и дополнительно почерпнул в специальной литературе.
– Состоящие на вооружении батареи 76.2-мм дивизионные орудия образца 1902/30 годов представляют собой модернизированный вариант знаменитой русской трехдюймовки. Лучшие образцы этих пушек начали изготавливать на не менее знаменитом Путиловском заводе Петербурга еще в конце 1890-х годов. С 1902 года Путиловский завод стал выпускать эти орудия с новыми, более удобными лафетами. В 1930 году 3-дюймовая пушка была вновь модернизирована и в настоящее
Эта пушка исправно служила и еще послужит своему отечеству, однако следует признать ее моральное устаревание, и поэтому с текущего года ее снимают с производства и заменяют на 76,2-мм дивизионную пушку образца 1936 года Ф-22. Новое орудие уже начало поступать в войска. Его тактико-технические характеристики улучшились, например скорострельность и бронепробиваемость возросли на 25 %; более чем в 10 раз увеличился угол горизонтального обстрела – с 5 до 60 градусов, наибольший угол возвышения вплотную приблизился к зенитным орудиям и достигает 75 градусов. И самое, пожалуй, главное – новую пушку можно транспортировать с гораздо большей скоростью не на конной тяге, а на механизированном транспорте, что необходимо в современной маневренной войне.
Затем комбат выдал лейтенанту Дроздову вводную на поражение учебных целей. Это был экзамен посложнее. Павел уточнил некоторые данные и вполне сносно стал командовать батареей на условное поражение выявленных целей с закрытой огневой позиции. Потом были реальные учебные занятия со стрельбой в появляющиеся открытые цели прямой наводкой. В этом упражнении Дроздов стал выдавать команды с точным целеуказанием, ничуть не хуже, чем это мог бы сделать сам комбат Богданов. Стрельба велась неразрывными снарядами, то есть болванками с трассером. Отстрелялись на «отлично», иначе и быть не могло, так как все цели на полигоне были давно изучены и пристреляны, и все орудийные расчеты могли вести прицельную стрельбу вообще без каких-либо команд командиров. По сути это была профанация реального обучения артиллерийской стрельбе, так как проводилась в «тепличных» условиях. Павел уточнил, что учебные стрельбы боевыми снарядами на дальнем полигоне также проводятся в аналогичном порядке – по заранее пристрелянным целям, которые никогда не меняются. При этом дороги до обоих полигонов были разве что не заасфальтированными. Просто идеальные трассы с плотно утрамбованным гравийным покрытием, что совершенно не характерно для реального российского театра боевых действий.
На следующий день были занятия в классах в рамках всего дивизиона 76 мм пушек, а во второй половине дня – в рамках отдельных батарей. Богданов, прочитав небольшую лекцию по всем известным вопросам, остальную часть занятий поручил Павлу. Личный состав батареи, привыкший выслушивать прописные истины в легкой полудреме, заинтересовался новым подходом к теории и практике боевых действий полевой артиллерии средних калибров, изложенной лейтенантом Дроздовым. Аудиторию подкупала искренность молодого командира и хорошее знание истории воин, в которой победа той или иной стороне доставалась в немалой степени за счет умелого и массированного применения артиллерии. Огромное значение при этом имело тесное взаимодействие артиллерии с другими родами войск.
В среду были стрельбы на дальнем полигоне, до которого выдвигались на конной тяге более часа. Стреляли как болванками, так и боевыми снарядами. Тут мастер-класс показал комбат Богданов, отдававший точные команды постоянно заглядывая в свой блокнот. Цели поражались, как правило, с первого выстрела. В редких случаях – со второго. Подозрение, что как на батарее, так и на дивизионе в целом, процветает упрощенчество, подтвердилось. Все цели были пронумерованы и пристреляны, расстояния до них отмерены с разных сторон. Ориентиры также были как верстовые столбы – все стандартные и никогда не менялись. Выдвижение на огневые рубежи происходило по неизменному порядку по гравийным дорогам улучшенного качества. О взаимодействии с другими родами войск вопрос не ставился вообще.