Лекарство от любви

Назон Публий Овидий

Всю мою царскую власть тотчас же примет — Терсит!»

Так он сказал и обрел утеху отраднее прежней:

Новая страсть из души выгнала старую страсть,

485 Будь же примером тебе Агамемнона новое пламя,

Чтоб на распутье любви страсть разделить пополам!

Где это пламя зажечь? Перечти мои прежние книги,

И поплывешь по волнам с полным набором подруг.

Если не праздны мои наставления, если на пользу

490 Вещие губы мои

людям разверз Аполлон,

То постарайся о том, чтоб как лед показаться холодным,

Даже когда у тебя Этна бушует в груди.

Ты притворись, что уже исцелен, мученья не выдай,

Слезы, в которых живешь, бодрой улыбкою скрой.

495 Не пресекай, пожалуйста, страсть в ее самом разгаре:

Я не настолько жесток, чтобы такое сказать;

Просто сумей притвориться, что пыл твой давно уже хладен,

А притворившись таким, скоро и станешь таков.

Часто бывало, я сам на пиру, чтоб не пить через силу,

500 Делая вид, что дремлю, вправду дремать начинал.

Помнишь, как я потешался над тем, кто влюблялся притворно

И, как неловкий ловец, в свой же силок попадал?

Как привыкают в любви, так можно в любви и отвыкнуть:

Ты притворись, что здоров, — будешь и вправду здоров.

505 Скажет она: «Приходи»; придешь ты назначенной ночью,

Глядь, а дверь на замке; пусть на замке, потерпи.

Не расточай дверным косякам ни лести, ни брани,

Боком под дверь не ложись на угловатый порог.

А как засветится день — не скажи нехорошего слова;

510 И ни единой чертой не обнаружь своих мук.

Видя томленье твое, быть может, она и смягчится,

И от науки моей лишний пожнешь ты успех.

Сам постарайся забыть, что с любовью ты хочешь покончить:

Часто претит жеребцу слишком тугая узда.

515 Цель свою скрой глубоко, что не служит ей — выставь наружу:

Птица и та не летит в слишком открытую сеть.

Гордость подруга забудет, тебя презирать перестанет,

Видя, как крепок твой дух, собственный дух укротит.

Двери открыты, зовут, а ты ступай себе мимо:

520 Ночь обещают, а ты прежде подумай, чем брать.

Право, терпенье — не в труд; а если терпенья не хватит —

То ведь на каждом углу есть с кем унять свою страсть.

Сам теперь видишь, совсем мои не суровы советы;

Даже наоборот, все я стараюсь смягчить.

525 Сколько есть нравов людских, столько есть и путей их целенья:

Там, где тысяча зол, тысяча есть и лекарств.

Если тела недоступны секущему лезвию стали,

Часто умеет помочь сок из лекарственных трав.

Если душою ты слаб,

и не можешь порвать свои узы,

530 И попирает тебя грозной стопою Амур, —

Тщетно ты с ним не борись, а доверь паруса твои ветру

И по теченью плыви, легким веслом шевеля.

Кто погибает от жажды, пускай себе пьет без запрета,

Вволю воды зачерпнув с самой средины реки.

535 Мало того: пусть больше он пьет, чем требует сердце,

Чтобы обратно пошла влага из полного рта!

Пользуйся девкой своей до отвалу, никто не мешает,

Трать свои ночи и дни, не отходя от нее!

Даже когда захочется прочь, оставайся на месте, —

540 И в пресыщенье найдешь путь к избавленью от зол.

Так преизбыток любви, накопясь, совладает с любовью,

И опостылевший дом бросишь ты с легкой душой.

Дольше продержится страсть, если в сердце царит недоверье:

Чтоб пересилить любовь, страх за любовь пересиль.

545 Кто постоянно боится, не свел ли подругу соперник,

Вряд ли поможет тому даже и сам Махаон.

Так ведь из двух сыновей любезнее матери дальний,

Тот, что ушел на войну и за кого ей страшней.

Есть у Коллинских ворот святилище, чтимое миром,

550 Имя носит оно от Эрицинской горы.

Там обитает Летейский Амур, целитель влюбленных,

Тот, что на пламя любви брызжет холодной водой.

Юноши там у него забвения жертвами молят,

Женщины просят помочь от нестерпимых друзей.

555 Он-то мне и сказал, во сне ли представ или въяве

(Думаю все же, что он сонным видением был):

«Ты, что приводишь, и ты, что уводишь любовные муки,

Ты к наставленьям своим вот что, Назон, припиши:

Чтобы забыть о любви, вспоминай про любое несчастье —

560 Ведь без несчастий никто здесь на земле не живет.

Тот, кто в долгах, пусть считает в уме урочные числа,

Лавок страшится менял, кресла страшится судьи;

Тот, у кого есть строгий отец, для общего блага

Пусть всегда и везде строгого помнит отца;

565 Если невмочь бедняку с женою-приданницей спеться,

Пусть представляет бедняк рядом с собою жену;

Если обильный налив сулят виноградные лозы —

Засухи жгучей страшись, чтоб не погиб виноград;

Тот, кто ждет корабля — пусть смотрит на бурное море

570 И на прибрежном песке гибнущий видит товар;

Сын на войне, на выданье дочь, и о всех беспокойся —

Разве не каждый из нас сотней томится тревог?

Даже Парис отвернулся бы прочь от любимой Елены,