Лекарство
Шрифт:
— Мать твою , Слоан , — говорит он , — ты только что вырубила меня .
— Ой , прости , — я наклоняюсь и прижимаю лицо к его шее , пытаясь обнять , хотя он и стонет от боли . Мне ужасно стыдно , даже хотя он и первым начал .
— Ты только что убила всех наших будущих детей , — стонет он , и поднимает руки , обнимая
— Я все равно не хочу детей , — говорю я . — Не хочу , чтобы они росли в таком мире .
Джеймс немного молчит, и настроение падает . Мы вспоминаем о трагичности жизни .
— А что , если я хочу ?
Я сажусь и смотрю на него.
— Ты же шутишь ? — спрашиваю я . Когда я вижу его серьезное выражение лица , когда вижу , что он говорит совершенно серьезно , то не могу даже выразить свои мысли .
— Джеймс . — говорю я , — заводить детей только для того , чтобы они выросли и покончили с собой , глупо и безответственно . И во — вторых это тяжело . Это как … ну , не знаю . Я запуталась .
Джеймс качает головой.
— Я же не говорю , что хочу прямо сейчас посеять свое семя …
— Пошляк ! — я бью его по руке , и он смеется . — Ни слова больше о семенах , а то меня стошнит .
— Я просто говорю , — продолжает Джеймс и берет за руку , притягивая к себе . — что маленькая копия меня будет просто очаровательна , и тебе стоит подумать об этом . Скажем , через пятнадцать лет …
— Нет .
— Светлые волосы , голубые глаза , поиск неприятностей на свою голову . Что может пойти не так ?
— Все , что угодно .
Я позволяю Джеймсу обнять себя.
Конечно, правда , что любой , кто хотя бы вполовину напоминает Джеймса , будет и отличным , и несносным , но этого мало . У меня замирает сердце , когда я думаю о будущем — о
— Не думай об этом сейчас , — говорит он . — Спрошу тебя потом , лет через пятнадцать .
Я резко просыпаюсь. Воспоминание еще свежо в моей голове, как будто все случилось только что. Боли нет, и на мгновение мне кажется, что это только сон. Но я чувствую в сердце, что все было по-настоящему, я чувствую это в душе. Джеймс лежит рядом со мной, и я трясу его за плечо.
— Дай поспать, — бормочет он, зарывшись в подушку.
— Джеймс, — я кладу ладонь ему на щеку, и он, моргнув, открывает глаза. — у меня было еще одно воспоминание. Мы играли в траве и ты говорил о том, чтобы завести детей.
Он приподнимается на локте.
— Прости, что?
Я смеюсь..
— Ты говорил, что хочешь иметь детей и был таким милым. У меня было воспоминание, а сейчас даже голова не кружится. Не знаю, вчера был довольно напряженный день, так что он, наверное, что-то пробудил. Но, может, возвращение воспоминаний — не всегда плохо, — говорю я с радостью и облегчением. — мы так любили друг друга.
Джеймс снова улыбается и притягивает меня к себе. Я хочу поцеловать его, освежить и его воспоминания, когда внизу раздается шум. Я слышу, как кричит Даллас — по-настоящему кричит — и мы с Джеймсом так и подпрыгиваем.
Мы все еще во вчерашней одежде. Джеймс так быстро выталкивает меня из комнаты, что я боюсь споткнуться на ровном месте. Когда мы слышим голоса внизу, он резко останавливается. Я в ужасе понимаю, что Программа уже здесь. Они нашли нас.
Джеймс резко оборачивается ко мне, распахнув от ужаса глаза.
— Задняя дверь, — шепчет он и толкает меня к небольшой двери и винтовой лестнице, кторая ведет на кухню. Мы уже почти спустились, когда слышим над головой шаги. Джеймс чертыхается и мы бежим быстрее, спотыкаясь на ходу. Когда мы вбегаем на кухню, я ударяюсь локтем о дверную раму. Позади, на лестнице, слышится топот.
Джеймс через заднюю дверь выбегает на улицу, где ярко светит солнце, а воздух прохладен. Мы бежим из дома, я задыхаюсь, изо рта вырываются облачка пара. Мы бежим в лес — это наш единственный шанс. Я босиком, и ноги тонут в мокрой от росы траве. Мы добегаем до мостика — того самого, где я стояла еще вчера и думала, как может быть прекрасен мир. Я ошибалась.
— Стоять!
Я оборачиваюсь и вижу обработчика, одетого в примечательный белый халат, он гонится за нами.
— Джеймс! — кричу я, чтобы подогнать его, мой голос срывается от страха.
Джеймс крпеко держит меня за руку, хотя если бы я его не задерживала, его бы уже давно не было. Как только мы перебегаем через мост, Джеймс поворачивает налево. Мы исчезаем в лесах, и он отпускает меня, чтобы защититься от веток, которые так и лезут нам в глаза.
Мы перепрыгиваем через поваленные деревья. Ветки бьют меня по рукам, одна из них царапает мне щеку. Надо бежать.
Надо убираться отсюда.
Шум позади затихает, но впереди что-то движется, и мы с Джеймсом останавливаемся. Я оглядываюсь, в ужасе смотрю по сторонам: неужели нас окружили. Но потом вижу светлые волосы и облегченно вздыхаю.