Лекции мисс тиклтоби по истории англии
Шрифт:
– С ромом, - сказал Адольфус, не растерявшись, проглотил крепкий напиток и схватил меня за руку.
– Альфред, - воскликнул он, - скажите мне только одно - а в "Панче" платят? Потому что, между нами, мисс Тиклтоби грозится выставить меня за дверь, если я не буду ей чем-нибудь полезен и... не уплачу по счету.
Адольфус Симко должен получить вознаграждение за свои труды, и поэтому с будущей недели мы начинаем печатать лекции мисс Тиклтоби.
Лекция первая
На нашу долю только что выпало счастье присутствовать при одном из самых блестящих проявлений эрудиции, какое только имело место в нашу прославленную эрудицией эпоху.
Великий дух Истории, очищенный
Мы пишем это преисполненные глубочайшего волнения, ибо слова прекрасной лекторши еще звучат в наших ушах; но мы бессильны передать и десятую долю той непостижимой гармонии речи, того волшебного очарования поэзии, которые сия благородная особа излила на своих слушателей, - эти чары не изгладятся из памяти людской.
Скажем только, что, как было ранее объявлено в печати, эта высокообразованная леди сегодня начала читать цикл лекций по истории Англии. Ее друзья, ее ученики, все, кто знает и высоко ценит ее (а в это число входят избранные таланты нашей страны и цвет ее аристократии), собрались ровно к часу дня в ее скромном жилище (дом э 3, подворье "Телячья Ножка", по Литл-Бритен, над зеленной лавкой; звонить в третий звонок снизу). Мы пришли туда в числе первых и счастливы поведать о знаменательных событиях дня. Репортеры нашей газеты тщательно записали каждое слово, слетавшее с уст говорившей (о если б они могли с такой же точностью передать проникновенный тон и исполненный волшебства взгляд, делавший ее слова в тысячу крат драгоценней); мы же, привыкшие по роду своей деятельности к философской лапидарности, ограничились тем, что записали лишь заголовки и назидательную квинтэссенцию (если позволено так выразиться) лекции мисс Тиклтоби; и мы льстим себя надеждой, что при сравнении с полным текстом наша трактовка не противоречит его духу.
До сих пор мы говорили о мисс Тиклтоби, как об общественном деятеле; теперь несколько слов о ней как о женщине. Она давно известна и любима в своем квартале, красой и гордостью коего является, - в Сент-Мэри-Эксе.
С юных лет она трудится на ниве просвещения, и некоторые из лучших семейств Сити обязаны ей начатками знаний! Ее учебник по правописанию весьма популярен, и его издание почти разошлось; кроме того, достаточно назвать в числе ее учеников дочь одного из клерков олдермена Хармера, а также племянницу его покойного превосходительства лорд-мэра, чтобы самые взыскательные поборники избранного общества удовлетворились положением в свете тех, кто внимает мисс Тиклтоби.
Мисс Тиклтоби убеждена, что образование может принести плоды лишь в том случае, если приобщать к нему с самого раннего возраста, и поэтому принимает учеников, начиная с двух лет и старше. Более того, она не раз с улыбкой говорила, что готова была бы принимать и месячных младенцев, ибо чем раньше учить ребенка, тем лучше. Разумеется, в столь нежном возрасте пол не имеет ни малейшего значения. Дети мисс Тиклтоби (как она любит их называть) равно принадлежат как к слабой, так и к сильной половине рода человеческого.
Что касается ее метода преподавания, он не чужд принуждения. Мисс Тиклтоби отвергает новомодные выдумки о вреде телесных наказаний
По средам, когда занятия кончаются раньше, она предполагает прочесть цикл лекций по истории Англии, разнообразя их время от времени (как мы увидим из намека, сделанного ею в первой лекции) легкими и занимательными отступлениями. Мы намерены посетить эти лекции все до единой и горячо рекомендуем всем лондонцам последовать нашему примеру. Стоимость билета на шесть лекций - девять пенсов.
Аудитория
Лекция была назначена на час дня, и, явившись к этому времени, мы нашли в аудитории самые сливки общества. Для представителей прессы были отведены лучшие места. Комната была со вкусом убрана цветами - недорогие, но восхитительные и душистые, гордость английских садов, они красовались на камине и на скромном столе, у которого стоял стул для лекторши, кроме того, большой, благоухающий букет украшал подоконник. Только эти цветы (да еще премиленькая занавесь на двери, откуда должна была появиться мисс Тиклтоби) и разнообразили академическую строгость обстановки.
Прелестные детишки с задумчивыми глазами и щеками краснее роз, рдевших среди цветов, как обычно, расселись по скамьям, а их родители удобно разместились позади на стульях. Воистину это было волнующее зрелище зрелище, способное тронуть до слез душу гуманного человека; но эти слезы счастья подобны весеннему дождю, они капают из детских глаз, мгновенно высыхая, едва блеснет радуга веселья.
Звенит звонок; еще мгновение, и ситцевая занавесь отдергивается, все машут платками, и под приветственные клики, встречаемая улыбчивыми взорами, появляется она. Теперь наша задача выполнена. Господа, мы предоставляем слово самой волшебнице.
Откашлявшись и окинув комнату взором, исполненным любви, она начала свою
лекцию
Мои дорогие, о ранней истории нашей возлюбленной родины до восшествия на престол короля Альфреда я, право же, могу сказать лишь немногое: прежде всего потому, что сам материал никак нельзя назвать нравственным - все это описания сплошных убийств, однообразие которых к счастью нарушают вторжения; а кроме того, дорогие, признаться откровенно, эти первые главы всегда казались мне такими несносно глупыми, что я старалась их не учить. А моя мама не обладала должной строгостью и не заботилась о моем образовании, как я забочусь о вашем, и если видела, что передо мной лежит "Медулла" Хауэлла, ей и в голову не приходило проверить, не припрятана ли под ней "Матушка Гусыня". Ах, мои дорогие! Это тоже прекрасная историческая книга, и во время каникул мы-с вами ее почитаем.
Так вот, об этих прескверных датчанах и саксах, пиктах и шотландцах я знаю очень мало и, скажу вам, прекрасно прожила свою жизнь без этого. Нет, нет, дорогие крошки, это, конечно, не пример для вас; учитесь ради учения, а если вздумаете лениться, у меня висит в шкафу кое-что на такой случай, и вы знаете, что не зря меня считают строгой. (Всеобщее оживление.)
Кто были первые люди, населявшие наш остров, никому не известно. Я не верю ни единому слову из того, что рассказывается в начале истории "Семеро героев христианства" про короля Брута и его соратников; что же до других гипотез (мисс Биггз, напишите на доске слово "гипотеза" и смотрите, не путайте его с "гиппопотамом"), то они не заслуживают внимания. Ведь первый человек был неграмотен и, конечно же, не записал число своего прибытия сюда; в противном случае можете себе представить, какая получилась бы сразу путаница в датах, - ведь вы не помните даже, в четверг или в пятницу был на сладкое пудинг с крыжовником.