Лекции по посланию к Галатам

Лютер Мартин

10. Только чтобы мы помнили нищих, что и старался я исполнять в точности.

Задача, которая стоит перед добрым пастырем на втором месте после проповеди Евангелия,— это забота о бедных людях. Ибо везде, где есть церковь, должны быть бедные. В большинстве случаев они являются единственными истинными учениками Евангелия, как говорит Христос (Мат.11:5): “...Нищие благовествуют “. Ибо как люди, так и дьявол преследуют церковь, навлекая нищету на многих, и они [нищие] затем становятся брошенными и никому не нужными людьми, которым никто ничего не хочет давать. Вдобавок, никто не дает на проповедь Евангелия, и никто теперь не заботится о поддержке служителей и строительстве школ. На созидание же и учреждение лжеслужений и поддержку всяческих предрассудков, напротив, все жертвуют очень обильно и никто не жалеет средств. Как раз таким образом, на такие пожертвования и вклады во времена папства были воздвигнуты столь многочисленные монастыри, соборы

и епископские престолы, где царило полнейшее беззаконие. Но теперь целый город полагает, что содержать одного или двух служителей Евангелия — слишком обременительно для него, хотя в прежние времена, когда царило беззаконие, этот город запросто содержал целые монастыри и бесчисленное множество священников, читавших мессы, не говоря уже обо всяких “терминариях” и “станционариях” . То есть повсюду ощущается нехватка истинной религии, и Христос сетует на то, что Он алкал, жаждал, был странником [не имел приюта], был наг и болен (Мат.25:35). С другой стороны, ложные религии и беззакония процветают вовсю и изобилуют всевозможными материальными благами. Таким образом, истинный епископ должен печься также о бедных, и Павел в рассматриваемом фрагменте утверждает, что он делал это.

11. Когда же Петр пришел в Антиохию, то я лично противостал ему, потому что он подвергался нареканию.

Павел продолжает опровержение [аргументов лжеапостолов] и говорит не только о том, что имеет свидетельства Петра и других иерусалимских Апостолов в свою пользу, но также что он противостал Петру в этом вопросе пред всей Антиохийской церковью. Он говорит, что это происходило в присутствии всей церкви, а не где-то “в темном уголке”. Это изумительное утверждение, и оно дало многим — таким, как Порфирий, Цельс , Юлиан и другие — возможность обвинить Павла в гордыне, потому что он, дескать, подверг нападкам главного из Апостолов, да еще в присутствии всей церкви . Этим, — говорят они, — он выходит за рамки христианской благопристойности и смирения. Нет ничего удивительного в том, что эти люди, не понимающие сути полемики, в которую вступил Павел, думают и говорят таким образом.

Ибо данный вопрос для Павла отнюдь не является пустячным . Но это основная доктрина Христианства. Когда человек признает это и постоянно имеет это в виду, все остальное кажется отвратительным и ничего не стоящим. Ибо что есть Петр? Что Павел? Что есть Ангел с небес? Что есть все творение по сравнению с учением об оправдании? Поэтому, если вы видите, что это учение подвергается опасности или угрозам, не бойтесь противостать Петру или Ангелу с небес. Ибо оно столь велико и славно, что никакое прославление не может быть для него достаточным. Но эти люди [лжеапостолы, противники Павла] взирают на высокий авторитет [престиж] Петра. Они восхищаются его общественным положением и забывают о величии учения об оправдании. Павел же поступает наоборот. Он не нападает на Петра слишком резко, он относится к нему с должным почтением. Однако, поскольку он видит, что авторитет Петра угрожает учению об оправдании, он игнорирует этот авторитет, чтобы сохранить учение чистым и неоскверненным. И мы поступаем так же, ибо написано (Мат.10:37): “Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня”.

Таким образом, когда встает вопрос о защите истины благовествования, мы нисколько не смущаемся тем, что лицемеры обвиняют нас в надменности и упрямстве, в том, что мы полагаем, что лишь мы одни придерживаемся истины, и в том, что мы отказываемся прислушиваться к чему-либо или уступить кому-то. Мы должны быть упрямы и непреклонны в этом деле. Вопрос о том, ради кого мы грешим против людей, то есть топчем ногами величие общественного положения какого-то человека или мира, столь велик, что те грехи, которые кажутся наихудшими в глазах мира сего, являются высшими добродетелями в глазах Божиих. Хорошо, когда мы любим наших родителей, уважаем судей, почтительно относимся к Петру и к другим служителям Слова. Но речь здесь идет не о Петре, не о наших родителях, не об императоре и не о мире или какой-то твари. Это вопрос, затрагивающий самого Бога. Если я отказываюсь уступить в этом вопросе своим родителям, своему императору или Ангелу с небес, то я поступаю должным образом. Почему? Да просто сравните творение с Творцом! Фактически, что есть все творения в сравнении с Ним? Капля по сравнению с целым океаном! Так почему же тогда я должен уступить Петру, который как малая капля, и не замечать Бога, Который как целый океан? Так что пусть капля уступит океану, и пусть Петр уступит Богу.

Я говорю все это для того, чтобы вы могли видеть, с чем имеет дело Павел. Ибо он имеет дело со Словом Божиим, которое никто не может прославить в должной мере. Августин подошел к этому вопросу глубже, чем Иероним, который взирал только на положение и авторитет Петра, придерживаясь такой позиции: Петр, дескать, был главным Апостолом. Поэтому со стороны Павла было неприлично и неправильно призывать его [Петра] к ответу. И если Павел требовал от

Петра каких-то объяснений, то все это, мол, было притворством . Таким образом, он приписывает Павлу неискренность и притворство. Петру же он приписывает истину и всячески оправдывает его. Это совершенно неуместное искажение библейского текста — утверждать, что Павел, дескать, лишь притворялся, будто Петр заслуживал упрека, чтобы возвыситься самому, поднять “ранг” своего Апостольского звания и защитить язычников. Напротив, в тексте ясно утверждается, что Петр уклонился от истины и заслуживал упрека, а также — что другие иудеи лицемерили вместе с ним, так что даже Варнава был введен в заблуждение этим их лицемерием. Иероним не замечает столь ясных и определенных слов, потому что он увлечен лишь одною мыслью: Петр был Апостолом, поэтому он был выше всякой критики и не мог грешить. На это Августин правильно отвечает: “Не выдерживает никакой критики утверждение о том, что Павел лицемерил или притворялся, ибо он клятвенно присягает в том, что говорит истину”.

Таким образом, Иероним и Эразм несправедливо поступают по отношению к Павлу, утверждая, будто слова: “Лично противостал [пред его лицом противостал]” — означают, дескать, что он противостал ему лишь “внешне и формально”. Они утверждают, что Павел не искренне противостоял Петру, но делал это “с любезным притворством”, поскольку остальные могли бы обидеться, если бы он совсем промолчал. Но: “Пред его лицом” — значит: “В его присутствии”. Ибо он противостал Петру открыто, не где-то в дальнем углу, но в присутствии Петра и пред всею церковью. Когда он говорит: “Пред его лицом” , это направлено особенно против тех отравляющих духов, которые клевещут на людей за их спиною, но не смеют и рта открыть в их присутствии. Это подобно тому, что делали лжеапостолы. Он косвенно упоминает их здесь, потому что они не смели клеветать на него в его присутствии, но делали это только когда его не было рядом. “Я не говорил ничего порочного про Петра, — как бы говорит он, — таким образом [то есть “за его спиной”]. Но я противостал ему беспристрастно и открыто, не из-за притворства, не из-за амбиций или других каких-то человеческих пристрастий и умственных расстройств, но просто потому, что он заслуживал этих упреков”.

Пусть другие оспаривают здесь утверждение о том, что Апостол может грешить. Нам же не следует смягчать и умалять греха Петра. Даже пророки иногда ошибаются и впадают в заблуждения. Так, например, Нафан сам по себе [не имея откровения свыше] изрек, что Давиду следует построить дом Господень (Цар.7:3). Но это пророчество вскоре было исправлено откровением от Бога о том, что дом Господень должен быть построен, но не Давидом, который был человеком воинственным и пролил много крови, а его сыном Соломоном. Аналогичным образом может ошибаться даже и Апостол. Здесь, однако, Петр не ошибался, но совершил тяжкий грех. Поэтому нам не следует приписывать Апостолам такого совершенства, будто они вообще не могут грешить.

Лука свидетельствует в Деян.(15:39), что между Павлом и Варнавою, которые были посланы для евангельского служения среди язычников и посетили вместе многие области и регионы, возвещая там Евангелие, возникли настолько острые разногласия, что они даже расстались друг с другом. Значит, кто-то из них— либо Павел, либо Варнава— ошибался. Вероятно эти разногласия были очень сильными, если они привели к разделению столь близких компаньонов, и это подтверждается в том библейском фрагменте. Такие примеры приводятся [в Библии] для нашего утешения. Ибо огромное утешение для нас — слышать, что даже такие великие святые согрешают — это утешение, которое у нас пытаются отнять те, кто утверждают, что святые не могут грешить.

Самсон, Давид и многие другие прославленные мужи, исполненные Святого Духа, впадали в ужасные грехи. Иов (3:3) и Иеремия (20:14) прокляли тот день, когда они родились. Илия (3Цар.19:4) и Иона (4:8) устали от жизни и молились о смерти. Эти заблуждения и грехи святых описываются для того, чтобы те, кто находятся в тяжелом положении и в отчаянии, могли найти в этом себе утешение, а надменные — убоялись. Ни один человек еще не падал так [не совершал такого греха], что у него не было бы возможности снова встать [получить прощение]. С другой стороны, ни один не обладает столь прочным положением, что не может упасть. Если Петр падал [согрешал], то и я тоже могу впасть во грех. Если он вновь поднялся, то и я могу сделать это.

Для тех, чьи сердца слабы и чувствительны, эти примеры имеют огромное значение. Они необходимы, чтобы эти люди могли лучше понимать, о чем они молятся словами: “...И прости нам долги наши...” и т.д., или: “Верую... в отпущение грехов”,— во что веровали Апостолы и все святые. Они читали молитву “Отче наш” так же, как это делаем мы. Апостолы не были выше нас ни в чем, кроме своего апостольского служения. Мы имеем те же дары, что и они имели, а именно — того же Христа, то же Крещение, то же Слово и то же прощение грехов. Они нуждались во всем этом не меньше нас. Они освящались и спасались всем этим точно так же, как и мы.