Лексикон

Барри Макс

Эмили бросила на стол даму и два туза.

– Поймайте ее, если сможете. – Она принялась мешать карты. – Даме нравится физическая нагрузка. Всегда совершает утренний моцион. Только вот вопрос: где она гуляет? – Парень даже не смотрел на карты. – Трудно выиграть, если вы не смотрите, сэр. Очень сложно. – На его бирке было написано: «Привет! Я Ли!». А ниже: «Агент по авторизированному анкетированию». – Ли, правильно? А вы молодец, Ли, если можете отследить даму не глядя. Мастер.

– Мастер, – ответил он, улыбаясь и не спуская с нее глаз.

Эмили была полна решимости забрать у Ли два доллара. Если он сделает новую ставку, она заберет и ее. Потом предложит

ему удвоить ставку и заберет его деньги. Она будет безжалостна, она не даст ему выиграть ни одной игры, потому что Ли – козел.

Толпа загудела. Эмили мешала карты слишком быстро. Она остановилась. Убрала руки. Толпа засмеялась, кто-то захлопал в ладоши. Эмили учащенно дышала.

– Ну, – сказала она. – Посмотрим, какой вы мастер, Ли.

Он так ни разу не взглянул на карты. Парень позади и справа от него – специализация маркетинговые исследования – лучезарно улыбнулся ей, как будто только что заметил ее. Другой парень тихо сказал девушке: «Хорошего в этом то, что я именно там, где и хочу быть, на лучшем из всех возможных мест», – а девушка кивнула и сказала: «Это точно, ты прав».

– Справа, – сказал Ли.

«Неправильно».

– Вы уверены? Хотите подумать? – Но ее руки уже двигались, готовые предъявить доказательства ее победы. – Последний шанс…

– Дама справа, – сказал он, и когда Эмили прикоснулась к картам, она почувствовала, как ее пальцы движутся вправо. Ее левая рука метнулась вперед в жесте, который был нацелен только на то, чтобы отвлечь внимание, а правая подсунула одну карту под другую.

Раздались редкие аплодисменты. Эмили изумленно уставилась на стол. Червовая дама была справа. Она поменяла их местами. В последний момент она поменяла их местами. Но зачем?

– Отлично, сэр. – Эмили заметила, что Бенни встал и огляделся в поисках копов; он, без сомнения, пытался понять, что она, черт побери, делает. – Мои поздравления. – Она сунула руку в свой мешочек с деньгами. Два бакса. А разница между проигрышем и выигрышем – четыре. Это целый обед. Или ужин. Полный расчет за ночь с «химической радостью». Она вытащила купюры и, когда Ли взял их, ощутила боль. Он спрятал их в бумажник. Девушка посмотрела на часы, из пластмассы и блестящие. Один из парней зевнул. – Еще одна игра? Может, удвоите ставку? Такие, как вы, любят играть на серьезные деньги. Я права? – Она машинально произносила эти слова, ее голос звучал напряженно, потому что она знала, что проиграет ему.

– Нет, спасибо. – Вид у него был скучающий. – Мне здесь ничего не нужно.

* * *

– Что за черт? – спросил Бенни.

Эмили шла вперед, ссутулившись, на спине болтался рюкзак с Пикачу [1] , поля шляпы качались в такт шагам. Солнце уже садилось, но от нагретого тротуара волнами поднимался жар.

– Не хочу говорить об этом.

– Ты никогда не позволяла типам вроде этого выигрывать первую игру. – Бенни нес стол. – Ведь на этом все кончается. Таким плевать на деньги. Главное для них – обыграть тебя. Ты дала ему то, что он хотел.

1

Пикачу – существо из серии игр, манги и аниме «Покемон».

– Я перепутала карты, ясно? Я перепутала карты.

– Тот парень собирался играть. – Бенни наподдал пластмассовую бутылку. Та пролетела через тротуар и покатилась по проезжей части, где ее с хрустом переехала машина. – Его

запросто можно было сделать на двадцатку. Может, даже на пятьдесят.

– Ну, да.

Бенни остановился. Эмили тоже остановилась. Хороший он, этот Бенни. До поры до времени, пока не становится нехорошим.

– Ты серьезно?

– Серьезно, Бенни. – Она потянула его за руку.

– Пятьдесят баксов.

– Ага. Пятьдесят баксов. – Эмили знала: это взбесит Бенни, но ничего не могла с собой поделать. Иногда на нее накатывало, и она начинала упорствовать в своей неправоте.

– Что?

– Пошли. – Она потянула его за руку. Он стоял как вкопанный. – Найдем что-нибудь поесть. Я приготовлю что-нибудь.

– Да пошла ты.

– Бенни…

– Пошла ты! – Он вырвал руку, бросил стол на тротуар и сжал кулаки. Проходивший мимо мужчина в рубашке и галстуке посмотрел на нее, потом на Бенни и отвел взгляд. «Спасибо, приятель». – Пошла прочь!

– Бенни, не надо.

Он шагнул к ней. Эмили попятилась. Когда он бьет, то бьет со всей силы.

– Не смей идти за мной.

– Замечательно, – сказала она. – Боже, до чего же замечательно. – Выждала, когда его злость истощится, и протянула руку. – Отдай мне хотя бы мои деньги. Я сегодня заработала сто двадцать, отдай мне половину.

А потом она побежала, потому что по глазам Бенни поняла, что снова довела его. Рюкзак с Пикачу бил ее по спине, шляпа слетела, но Эмили не стала поднимать ее, оставила валяться на тротуаре. Когда она добежала до угла, Бенни был в полуквартале от нее. Он еще какое-то время преследовал ее, но недалеко. Она радовалась, что ей удалось сохранить свой рюкзак. В нем была куртка.

* * *

Эмили спала в Глисонс-парке, под живой изгородью, которую люди не замечали и в которой имелись проходы с двух сторон. Она проснулась в полночь от сладострастных воплей. Парочка была ей незнакома, да и сношалась слишком далеко, чтобы представлять угрозу. Эмили закрыла глаза и заснула под «сука», «дрянь» и «моя». А потом наступил рассвет, и какой-то алкаш писал ей на ногу.

Она вскочила.

– Ублюдок. Ублюдок.

Мужик попятился.

– Извиняюсь, – запинаясь, произнес он.

Она осмотрела себя. Брызги на брюках, ботинках.

– Вот козел.

– Я… не… видел.

– Черт, – бросила Эмили, вытащила из изгороди свой рюкзак и отправилась в туалет.

* * *

Общественный туалет располагался в углу парка. Если бы можно было, она бы туда не пошла, но солнце уже начинало пригревать, и ее брюки все сильнее пованивали мочой. Держа ботинки в руке, Эмили обошла заведение и дождалась, когда оно опустеет, а потом остановилась в дверях и задумалась. Только один выход – это беда всех общественных туалетов. Один выход, и кричать можно до посинения – никто не придет на помощь. И все же она вошла. Проверила запор, починили ли его с тех пор, как она была здесь в последний раз. Нет. Эмили сняла брюки и вместе с носками сунула их под воду. От мертвого, бетонного воздуха кожа покрылась мурашками. Она то и дело косилась на дверь, потому что у нее было не очень хорошее положение на тот случай, если кто-то войдет. Но никто не вошел, и Эмили, преисполнившись уверенности, подняла ногу и сунула ее под кран. Диспенсер для бумажных полотенец был пуст, и ей пришлось вытираться тончайшими, почти прозрачными квадратиками туалетной бумаги.