Ленин. Человек — мыслитель — революционер
Шрифт:
Но он не только продолжал дело великих мятежников.
Вместе с пролетариатом Ленин готовил восстание для того, чтобы восставший пролетариат взял власть.
Восстать, чтобы победить; победить, чтобы взять власть; взять власть, чтобы властной, железной, пролетарской рукой в союзе со всеми угнетенными начать перестройку мира. Так рассуждает каждый рабочий. Так рассуждал, для этого жил, для этого работал, над этой работой умер Ленин.
Диктатура должна закрепить восстание; не закрепленное диктатурой самой массы восстание, даже успешное, — это еще не победа, это, в лучшем случае, только шаг к победе — эту мысль выковала в Ленине вся предшествующая история бесплодных попыток трудящегося человечества освободиться от своих
Против диктатуры меньшинства — диктатура большинства; против диктатуры „господ" — диктатура „низов"; все остальное обман народа, предательство, слабость мысли или слабость воли, „поповство" и „толстовство" — так учил Ленин, и это учение было только формулировкой тяжкого, неслыханно дорогой ценой купленного исторического опыта миллионов и миллионов людей.
Не случайно великого вождя борющемуся человечеству дала Россия.
Именно в России, на великом историческом стыке между Западом и Востоком, в бурлящем котле глубочайших противоречий, на почве мучительных и героических усилий сотен миллионов рабочих и крестьян освободиться и от азиатского царизма, и от европейского капитализма, мог вырасти и закалиться вождь, под руководством которого рабочий класс перешагнул через порог новой эпохи.
Здесь выковалась и получила впервые политическое воплощение идея пролетариата, собирающего вокруг себя крестьянство для окончательного удара капиталу, идея союза рабочих и крестьян. Ленин сделал эту формулу формулой мирового освобождения, превратив ее в динамитный патрон, подрывающий все здание мирового империализма.
Она — эта идея — сливает в единый, могучий, непреоборимый поток классовое пролетарское движение городов-спрутов Запада с революционным движением индусских деревень и китайских крестьян; она превращает коммунизм в небывалую по своей глубине и захвату силу, которой обеспечена мировая победа.
С факелом ленинизма в руках трудящиеся всего мира из эпохи стихийных, разрозненных попыток освобождения входят в эпоху победоносных восстаний, закрепленных диктаторской властью рабочего класса.
У великой могилы. М., 1924. С. 25
ГОД БЕЗ ИЛЬИЧА
(Из доклада на собрании ответственных партработников в МК РКП (б) 10 января 1925 г.)
Товарищи, мы приближаемся к годовщине того дня, когда мировой пролетариат и наша партия потеряли своего вождя. В эти дни мне трудно было бы говорить только о том, как мы жили без Ильича, что мы делали без него. И у меня и у вас, вероятно, одинаковая потребность вспомнить то, чему учил Владимир Ильич, вспомнить, что он заповедал нам в те дни, когда он уходил от нас, и проверить нашу работу, сверяя ее и с общим учением Владимира Ильича, и с последними его указаниями. Поэтому позвольте мне начать с изложения самых важных пунктов того, что мы зовем ленинизмом.
Владимир Ильич на грани новой всемирно-исторической эпохи возглавил трудящееся человечество в его борьбе за лучшее будущее. Это лучшее будущее человечества представлялось Владимиру Ильичу как коммунизм. Что это такое, что собственно имел в виду Владимир Ильич, когда звал нас вести мировой пролетариат и все угнетенное человечество к борьбе за коммунизм? Если вы развернете сочинения Владимира Ильича и будете искать в них детальное описание того общества, того строя, за который он боролся, — вы этой детальной картины там не найдете. Так же как и все подлинные революционеры, Владимир Ильич не любил рисовать картин будущего строя; он знал, что этот будущий строй сложится в результате усилий десятков и сотен миллионов людей и что предугадать детали этого общества невозможно. В одной из основных своих работ «Государство и революция» Владимир Ильич сказал прямо, что нет еще фактов для того, чтобы точно представить себе детали общественного устройства коммунистического общества.
Но основные черты этого будущего, единственного будущего, которое может освободить человечество от ярма всяческого рабства, были ясны Владимиру Ильичу и они ясны нам — и это именно те черты, которые способны вдохновить миллионы на борьбу и ради которых миллионы действительно борются. Это общество, в котором должны быть уничтожены классы, это общество, в котором благодаря уничтожению классов будет уничтожено всякое насилие человека над человеком,
Мы знаем, что мечта об обществе, в котором было бы осуществлено подлинное равенство, действительная свобода, истинное сотрудничество людей, что эта мечта не раз возникала в истории человечества. Чем глубже было угнетение, чем сильнее было неравенство, чем меньше было свободы, чем больше было насилия, — тем выше вздымались мечты об этом обществе. История показывает нам, как исходившие из глубины подавленных, угнетенных человеческих масс мечтания об этом обществе затвердевали в религиозных системах и затем, благодаря диалектике истории, превращались сами в своем затвердевшем религиозном виде в орудие порабощения. Ильич не был мечтателем. Он хотел этой действительной свободы, этого истинного равенства не для бесплотных духов, а для материальных, живых, подлинных людей. Он был материалист.
На вопрос: возможно ли это общество, не есть ли это неосуществимая мечта, сказка, фантазия, призрак, за которым гонится угнетенное и порабощенное человечество? — на этот вопрос он отвечал как материалист: «Да, возможно, если мы в борьбе за это будущее будем опираться на самые реальные вещи — на развитие производительных сил, то есть на наличные силы природы и умение человечества ими коллективно овладеть».
Но этого мало. Ильич не только был материалистом в понимании развития современного общества, он знал сам и нас учил понимать, что только тогда это будущее будет осуществлено, если порабощенные массы познают и овладеют основным законом всей человеческой истории — законом классовой борьбы, если, познав этот закон, овладев им, научившись руководствоваться этим законом, угнетенное сейчас человечество во главе с пролетариатом сделает закон классовой борьбы орудием достижения коммунистического общества.
Ильич был не только провозвестником будущего коммунистического общества, не только материалистом в понимании этого общества, не только марксистом, сторонником классовой борьбы в понимании путей к этому обществу, — он был подлинным революционером в понимании тех методов борьбы, которые должен применить пролетариат для того, чтобы осуществить это общество.
Здесь необходимо отметить то новое, что внес в учение коммунизма Ленин сравнительно с Марксом. Маркс создал учение о неизбежности, о непреложности прихода коммунистического общества, и он же доказал, исходя из анализа капиталистического общества, что коммунистическое общество придет через классовую борьбу пролетариата и его победу, т. е. через неизбежную пролетарскую революцию. Маркс поэтому является величайшим учителем пролетариата. Но мало того, Маркс в первых массовых выступлениях рабочих сумел выделить, подчеркнуть, выдвинуть то, что делало эти выступления провозвестниками будущей борьбы пролетариата за социалистический и коммунистический строй. Он изучил и вывел все необходимые уроки из анализа первых проблесков дела социалистической борьбы пролетариата, из борьбы пролетариата в революциях 48 года и революции 71 года. Но дальше, дальше, в деле изучения самого механизма пролетарской революции, Маркс пойти не мог по той простой причине, что эра пролетарских революций, эпоха, центром характеристики которой являются пролетарские революции, в его дни еще не наступила.
Ленин пришел и начал свою работу как раз в тот момент, когда человечество, весь мир, переходил из периода мирного, на внешний взгляд, органического развития капитализма к новой всемирно-исторической эпохе, к эре пролетарских революций. Именно поэтому Ильичу выпало на долю пойти дальше Маркса; не только подтвердить учение Маркса о неизбежности пролетарской революции, не только двинуть вперед изучение первых шагов пролетарской революции, но и создать учение о механизме пролетарской революции в действии.