Ленин. Эмиграция и Россия
Шрифт:
А за много тысяч километров от Парижа, в глухой сибирской тайге, разыгрывается в это время страшная трагедия. Ленин узнает о ней из газет. То в одной, то в другой появляются корреспонденции о “Ленском золотопромышленном товариществе”. Среди акционеров этого товарищества мать русского царя - императрица Мария Федоровна, министры, высшие сановники. Газеты сообщают: на этих приисках, на реке Лене, в один из апрельских дней войска расправились с забастовавшими рабочими. Открыв огонь по трехтысячной толпе, солдаты убили 270, ранили 250 человек.
Пристально следит Ленин за тем, как отзовется российский пролетариат на Ленский расстрел. Следит и по тем номерам “Звезды”, которые к нему поступают из России.
Из Петербурга приходит прокламация. Ее распространяли в столице перед маевкой. В прокламации говорится: последовавшие за Ленским расстрелом могучий подъем стачечного движения, стихийный взрыв праведного гнева свидетельствуют о том. что “вновь бодр и силен, как прежде, русский рабочий, вновь готов к беспощадной последней борьбе” [52]. Прокламация призывает: в день 1 Мая выйти на улицы, перед лицом всего мира вновь провозгласить свои лозунги: “Учредительное собрание!”, “8-часовой рабочий день!”, “Конфискация земель!”
И, познакомившись с листовкой питерских большевиков, Ленин заявляет: “На этой прокламации стоит очень и очень остановиться, ибо она представляет из себя важнейший документ в истории рабочего движения в России и в истории нашей партии” [53].
Начало новому революционному подъему было положено еще осенью 1910 года. Ленские события послужили толчком к массовым выступлениям против царской монархии и капиталистов.
Ленин публикует полученную прокламацию в “Социал-демократе”. Он обращает внимание читателей на подписи в конце листка: арестован Петербургский комитет, но существуют подпольные ячейки,- те самые заводские, подрайонные и районные социал-демократические группы, которые вызывали всегда ненависть либералов и ликвидаторов. Эти питерские группы преследовались полицией. Они вынуждены были спешно собирать свои силы, наскоро восстанавливать между собой подпольные связи. И вот тут-то, приходит к заключению Владимир Ильич, обрисовался настоящий характер социал-демократического движения, проявилось подлинное настроение российских пролетариев.
В газетах, доставляемых в Париж, находит Ленин подтверждение того, что по своему размаху начало нового революционного подъема “не меньше, а скорее больше, чем то же начало в 1905 году!” [54]. Порожденные торжеством контрреволюции оцепенение и усталость, отмечает он, проходят, “потянуло опять к революции” [55].
Между тем доставляют очередную книжку “Нашей зари” - руководимого Потресовым легального журнала меньшевиков-ликвидаторов. Владимир Ильич обнаруживает в ней статью, автор которой, “извиваясь в бессильной злобе и “стекая ругательствами” [56], выступает против “возрождения партии”.
Приходит первый номер и только что созданной еженедельной легальной газеты меньшевиков-ликвидаторов “Невский голос”. Ленин отчеркивает в нем призыв одного из их лидеров: ни в коем случае не переплетать экономические стачки с политическими выступлениями рабочих, И хотя передовая очередного номера “Социал-демократа” уже сдана в типографию, Ленин должен немедленно ответить тому, кто дает реакционнейший совет “не осложнять” политику экономикой, не “переплетать” их. В набор досылается короткая статья о чудовищном извращении “революционного характера подъема” и о попытке “приложить к нему аршин “обыкновенных стачек”” [57].
Ленин выступает с докладом на заседании Парижской секции Заграничной организации РСДРП. Он заявляет, что события в России подтверждают правильность резолюций, принятых Пражской партийной конференцией. Революция не закончена, поднимается новая, более грозная волна. Вся тактика
Совсем уже близки выборы в IV Государственную думу. Большевики решили участвовать в них. Ленин призывает поэтому удесятерить энергию в избирательной работе. И прежде всего в Петербурге, являющемся центральным пунктом избирательной кампании.
В немногие оставшиеся до выборов недели особую роль должна сыграть рабочая печать, в том числе только что родившаяся “Правда”.
Давно уже мечтал Ленин о легальной ежедневной большевистской газете. В июне 1909 года в Париже на расширенном совещании редакции “Пролетария” член Центрального Комитета И. Гольденберг (Мешковский) сообщил: из Петербурга поступили сведения о возможности издания при социал-демократической фракции Думы легальной газеты. И Владимир Ильич тогда сразу же заявил:
– Ввиду важности заявления т. Мешковского, предлагаю из 1500 рублей, ассигнованных на легальное издательство, употребить 1000 рублей на думскую газету [58].
Идею создания газеты Ленин обсуждал с делегатами-большевиками на социалистическом конгрессе в Копенгагене, в Лонжюмо - с учениками партийной школы, в Праге - с делегатами конференции. В Лейпциге, сразу же после Пражской конференции, он вместе с членом ЦК С. Спандаряном и издателем “Звезды” Н. Полетаевым наметил план подготовки выпуска ежедневной газеты. Он настойчиво требовал затем в письмах, шедших в Петербург: “Пишите точно, когда же ежедневная газета, какой формат и пр.” [59]; “Известите скорей насчет ежедневной газеты. Какой будет формат? Какого размера статьи можно посылать?” [60] Ленина радовали вести о том, что взносами самих рабочих обеспечивался необходимый для нового дела денежный фонд. “Каждый групповой сбор,- заявлял он,- означает не только сумму пятаков и гривенников, но еще нечто гораздо более важное: сумму совместной, массовой энергии, решимость групп рабочую газету поддерживать, распространять, направлять, создавать своим собственным участием” [61].
Из Парижа возглавил Ленин издание “Правды”. В письмах, отправляемых в Россию, он обсуждал с товарищами и идейную направленность газеты, и финансовые вопросы, и состав редакции. С ним согласовывали смету необходимых расходов, уточняли вопрос о тираже.
Первый номер “Правды” вышел в Петербурге утром 5 мая 1912 года. С каким нетерпением ждали его в Париже! И когда доставили сюда новую газету, собрались большевики-эмигранты в кафе на авеню д'Орлеан. Подняв ее над головой, взволнованный, обратился к ним Ленин:
– Вот оно, наше знамя! Наш могучий агитатор, наш пропагандист и организатор. В руках наших - новый “Колокол”. Он будит народ, зовет его к победе.
“Все поняли,- расскажет спустя полвека Т. Людвинская - одна из тех, кто сидел в этот майский день в парижском кафе,- что слово “Колокол” было произнесено не случайно. В. И. Ленин напомнил о роли герценовского “Колокола”, вставшего “горой за освобождение крестьян”. Нашей радости не было границ” [62].
От первой до последней строки прочел Ленин первый номер “Правды”. В ее передовой статье подчеркивалось то, что особенно радовало его: “Объявление о нашем намерении приступить к изданию “Правды” вызвало поразительно дружный прилив пожертвований в фонд газеты от рабочих, можно сказать, почти всех петербургских фабрик, заводов и мастерских” [63]. Им, питерским пролетариям, отдаст должное Ленин, когда подведет вскоре первые итоги деятельности газеты: “Поставив ежедневную рабочую газету, петербургские рабочие совершили крупное,- без преувеличения можно сказать, историческое дело” [64]. Им спустя месяц посвятит и эти строки: “Рабочие Петербурга положили начало. Их энергии обязан пролетариат России первой ежедневной рабочей газетой после тяжелых лет безвременья” [65].