Ленин. Социально-теоретическая реконструкция

Краус Тамаш

Власти одну за другой конфисковывали статьи и брошюры Ленина. В феврале полиция начала разыскивать его и в Финляндии, в то время как он вел активнейшую партийную работу в Петербурге, выступая на десятках партийных собраний. Переселившись в Куоккала, он часто приезжал оттуда в Петербург. В первой половине марта Ленин вернулся в Москву, затем принял участие в подготовке IV съезда партии и в начале апреля прибыл в Стокгольм, на место проведения «объединительного» съезда, который привел не к объединению партии, а, скорее, к еще большему разъединению.

День 9 мая 1906 г., несомненно, стал своего рода поворотным пунктом в деятельности Ленина. Ему впервые представилась возможность выступить на настоящем массовом собрании в присутствии трех тысяч человек, в том числе множества рабочих, и к тому же в Петербурге (в Народном доме Паниной). Поначалу председатель митинга затруднился предоставить слово какому-то совершенно неизвестному человеку, но, узнав, что речь идет о виднейшем руководителе большевиков, он в конце концов согласился. Это было единственное выступление Ленина на массовом митинге до 1917 г. Крупская волновалась вместе с ним, стоя в толпе. [179]

«Неизвестный» оратор, выступавший под псевдонимом Карпов, побледнев, поднялся на трибуну и заговорил, волнуясь, слегка картавя и «много двигаясь». Благодаря большой силе убеждения он дебютировал успешно, удачно разоблачил политику либералов, которые не только не стояли на стороне революции, но и сотрудничали с правительством, а также заклеймил «царских палачей», расправившихся с участниками революционного движения. Вообще, Ленин говорил увлеченно, жестикулируя, буквально всем телом передавая содержание своей речи. Он верил в то, что говорил, проникался значением своих слов, любил, когда его слушают, не прерывая вставными вопросами, правда, и сам он охотно слушал своих оппонентов. Во время речи или беседы он был всегда готов к реплике, непрерывно двигался, делал шаги вперед и назад, иногда совсем близко придвигался к собеседнику. Если он обращался к массам, то смотрел несколько поверх, видимо для того, чтобы его не отвлекали замечания или выражения лиц слушателей. [180] Все это подтверждается и киноматериалами того времени. Из Ленина не получился великий оратор, но он умел передавать другим свою внутреннюю веру.

179

Описание этого выступления см. в кн.: Майсурян А. А. Другой Ленин. С. 175–176. B. И. Ленин. Биографическая хроника. T. 2. С. 251.

180

Мельниченко В. Личная жизнь Ленина. С. 19–20; Майсурян А. А. Другой Ленин. C. 104, 109.

В июле Ленин отдыхал у матери в пригороде Петербурга Саблино, но отдых был прерван роспуском I Государственной думы. Летом в Куоккала он встречался с людьми, которые сыграют важную роль в будущем, Р. Люксембург, Ф. Э. Дзержинским, В. Д. Бонч-Бруевичем, а в свободное время читал книгу А. А. Богданова «Эмпириомонизм», подаренную ему автором, с которым он вскоре «съедется» в Куоккала по дороге во вторую эмиграцию. [181] (Уже тогда закладывались основы т. н. левого большевизма. В январе 1906 г. Ленин еще призывал к бойкоту Государственной думы, но позже переменил это мнение, вызвав гнев многих своих товарищей).

181

В. И. Ленин. Биографическая хроника. T. 2. С. 266–280.

У Ленина, выполнявшего громадную литературную и организационную работу, редко было время для отдыха. В конце апреля 1907 г. он освободился от давления российских забот и выехал в Лондон, естественно, по партийным делам (на V съезд РСДРП). По дороге он остановился в Берлине, где встретился с Р. Люксембург, К. Каутским и М. Горьким. Вместе с Горьким он отправился на лондонский съезд, прочитав рукопись повести «Мать», которая углубила его дружеские чувства по отношению к писателю. В Лондоне Ленин позаботился об устройстве Горького и, вопреки намерениям меньшевиков, добился того, чтобы Горький был приглашен на съезд «с совещательным голосом». [182]

182

Там же. С. 320–323.

В июне департамент полиции возбудил вопрос о выдаче Ленина из Финляндии. Приняв в июле-августе участие в работе Международного социалистического конгресса в Штутгарте, Ленин в разговоре с Луначарским говорил о том, что в России на 3–4 года установится реакция, поэтому он намеревается жить в Финляндии, вблизи Петербурга. Он предложил Луначарскому стать постоянным сотрудником Центрального Органа, газеты «Пролетарий». [183] Последующий период будет сильно отягощен организационными и финансовыми спорами, связанными с этой газетой, однако в конце 1907 г. эти конфликты еще не предвиделись, все силы затрачивались на подготовку новой эмиграции.

183

Там же. С. 349–350.

Усиливающиеся преследования царской полиции заставили Ленина окончательно покинуть Россию. Его произведения конфисковывались и уничтожались по всей стране, а сам он вместе с А. А. Богдановым и И. Ф. Дубровинским 8 декабря получил от Большевистского центра поручение выехать за границу и организовать там издание «Пролетария». [184] Отъезд в Швецию стал дерзким, опасным для жизни, наполненным приключениями предприятием, в ходе которого Ленин в сопровождении финских крестьян перебрался по едва замерзшему льду пролива на остров Нагу (Науво). На этот раз ему повезло. 3 января 1908 г. по новому стилю Ленин и Крупская выехали из Стокгольма и 7 января прибыли в Женеву. [185]

184

Там же. С. 360, 364, 370.

185

Там же. С. 371, 373.

Началась вторая эмиграция, которая оказалась гораздо более гнетущей, чем первая. Конечно, многое можно было предвидеть уже после победы контрреволюции в 1907 г. Сестра Владимира Ильича в своей биографии

Ленина так описывала эту эпоху: «Эта вторая эмиграция после освобождения 1905–1906 годов была труднее первой. Утомление и пассивность владели широкими слоями молодежи, рабочих и интеллигенции. Место общественных проблем занимали личные: секс, мистицизм, уход в религию». [186] Все больше соратников Владимира Ильича по партии отворачивались от политики, его энергия уходила на необычайно острые и горячие споры с лучшими товарищами. В то же время философские и организационные дискуссии, полемика по экономическим, а после смерти Л. Н. Толстого и по литературным вопросам шлифовали способности Ленина как политика, формировали его облик мыслителя.

186

Ульянова- Елизарова А. И. О В. И. Ленине и семье Ульяновых. Воспоминания. Очерки. Письма. Статьи. М.: Политиздат, 1988. С. 261.

Тяжелейшим временем в жизни Ленина и его семьи был период Первой мировой войны, в военные годы их быт был обременен материальными трудностями. Однако в этот период на долю Ленина выпало и немало хороших впечатлений и успехов. Эмоциональным даром на всю жизнь оказалась его дружеская, более того, любовная связь с Инессой Арманд. [187] Эта связь, несомненно, оказала положительное влияние на политическую деятельность Ленина. Летом 1911 г. в Лонжюмо под Парижем он организовал партийную школу для рабочих, приехавших из России, и в то же время прилагал огромные усилия для создания легальных и нелегальных печатных органов для рабочих. В 1912 г. Ленин был избран в Международное социалистическое бюро. В мае того же года вышел первый номер основанной им большевистской газеты «Правда», а еще раньше, в январе, в Праге был организован самостоятельный большевистский Центральный Комитет РСДРП. В Европе имя Ленина стало известно многим как имя одного из главных организаторов международного антивоенного движения. Результаты международного значения были получены им и в ходе его теоретической деятельности. До сих пор идут споры о его взглядах на историческое развитие России, на структуру и неравномерное развитие мировой системы капитализма, о его теории империализма и философских соображениях, высказанных в защиту марксистской диалектики против неокантианского махизма.

187

Во время знакомства с Лениным Инесса Арманд была уже матерью четырех детей. По мужской линии она была французского, а по женской линии — английского или шотландского происхождения. Ее муж был преуспевающим предпринимателем, который, как говорили, одно время помогал «доставать» деньги для «Правды». См.:

Elwood R. С. Inessa Armand: revolutionary and feminist. Cambridge Univ. Press. UK, 1992. P. 91.

Эта гнетущая эпоха непосредственно подготовила «главное дело» Ленина, ту роль, которую он сыграл в революции 1917 г. и создании СССР. В этот период его жизни общее настроение в значительной степени зависело от хода фракционной борьбы, которая, повторяю, требовала от него крайнего нервного напряжения; к счастью, в этом отношении он мог всегда рассчитывать на поддержку Надежды Константиновны. Видимо, Ленина угнетало чувство политического одиночества, ведь уже в 1908 г. и в его фракции обострились споры и распри, которые, вопреки предположению некоторых современных авторов, имели отнюдь не малое политическое, организационное и теоретическое значение. Но в этом читателя должны убедить следующие главы книги. Вряд ли будет большим преувеличением сказать, что у Ленина не было повседневной связи ни с кем из большевиков, кроме Каменева и Зиновьева. В это время, как и ранее, он испытывал сильную привязанность к старым друзьям, так, например, он сделал все возможное, чтобы даже во время острейших дискуссий сохранить симпатию Горького. Желая, подобно другим руководителям, объединить различные фракции и течения под знаменем социал-демократии, Ленин был неспособен на такие принципиальные уступки, которые грозили успеху «дела». Конечно, такой последовательный и упорный боец не может рассчитывать на понимание со стороны противников, в этом отношении достаточно вспомнить его непримиримый спор с Троцким. Эти новые эмигрантские конфликты лучше всего демонстрируют тот факт, что Владимир Ильич стал сложной личностью. Политически и организационно порывая с человеком, он разрывал с ним и личные отношения. Об этом могли бы многое рассказать все руководители большевистской партии. Н. К. Крупская обратила внимание на интересное противоречие: «Личная привязанность к людям, — писала она, — никогда не влияла на политическую позицию Владимира Ильича. Как он ни любил Плеханова или Мартова, он политически порвал с ними». Однако именно эта личная привязанность «делала для Владимира Ильича расколы неимоверно тяжелыми». [188]

188

Крупская Н. К. Избранные произведения. С. 123.

Эти разрывы почти никогда не мотивировались личными причинами, месть или личная ненависть были настолько чужды Ленину, что при политическом сближении он «все прощал» своим противникам. И в этом отношении примером могут служить его отношения с Троцким. Даже в период самых горячих споров Ленина не оставляла порой трудно объяснимая отзывчивость. Однажды, во время сильного ухудшения отношений Ленина с Л. Д. Троцким, Л. Б. Каменев, состоявший со Львом Давидовичем в родственных отношениях, показал Ленину письмо, в котором «Иудушка Троцкий» просил большевиков выдать ему денежное пособие. Ленин дал согласие на выдачу денег. [189]

189

Переписка Л. Д. Троцкого, Л. Б. Каменева и В. И. Ленина // В. И. Ленин. Неизвестные документы. С. 34.