Ленинградец
Шрифт:
***
Шотландия, Хогвартс, 21 апреля 1995 года
Когда снег окончательно сошел, а земля, наконец, просохла, советские студенты познакомили Хогвартс с новым для него видом спорта. Разметив площадку, вкопали в землю две пары прямоугольных ворот с сеткой. А сделав это, стали по утрам гонять мяч, разбившись на две команды.
Что это?
–
Это футбол, любимый спорт у нас в Союзе.
Что такое "ногомяч"?
– переспросил Джордж.
И как в него играют?
Интереснее квиддича?
А что такое квиддич? У нас он не известен.
Ну ты даешь!
Не знать квиддича!
Что у вас там за маги?
Да вроде бы нормальные. Только у нас в Ленинграде больше футбол популярен. Особенно те матчи, когда "Зенит" играет. Сегодня вечером, кстати, показывать будут, наши против сталинградского "Ротора", чемпионат СССР. Приходите, посмотрите.
Вечером братаны-близнецы действительно заявились посмотреть футбол, и очень скоро оказались втянуты во всеобщее ликование.
...А НАМ ВСЕ ПО БАРАБАНУ, МЫ БОЛЕЕМ ЗА "ЗЕНИТ"!!!
– орал Гарик.
"ЗЕНИТ" - ЧЕМПИОН"!!!
– вторила жениху Флёр, тоже подхватившая интерес к футболу.
РАЗ, ДВА, ТРИ, "ЗЕНИТУШКА", ДАВИ!!!
– вопили остальные ленинградцы из группы. Да и Фред с Джорджем в итоге тоже заразились, уходя к себе в замок лютыми фанатами советского футбола ("Зенит" - "Ротор" - 4:1) и клуба "Зенит" в частности.
Немногим позже снова приехали родители Флёр, которые сагитировали Гарика и его невесту на вылазку во Францию, а именно в Париж.
Долго упрашивать не пришлось.
Арик, так ты едешь?
– поинтересовалась Флёр.
Она еще спрашивает! Конечно же, поеду, я тебя никуда не отпущу. Даже не надейся.
Глупый ты, я только шучу, - хихикнула вейла.
– Я там уже была, и все тебе покажу.
На следующий день все вчетвером уже были на вокзале города Брюсселя и садились на экспресс TGV, следующий до Парижа.
"Нам бы такие поезда", подумал Гарик, когда поезд разогнался до обычных для себя трехсот километров в час.
– "До Москвы не за девять часов, а за два с половиной.
Дорога до Парижа пролетела очень быстро, и уже через час с небольшим после отправления поезд уже втянулся под дебаркадер Северного вокзала Парижа.
Жан-Поль Делакур успел организовать и номер в гостинице, и ужин в ресторане. Договорившись с отцом обо всем насущном, Флёр схватила жениха под руки и повела на экскурсию по городу.
Флёр оказалась отличным экскурсоводом - сказалось ее увлечение искусством и архитектурными памятниками. Гарик клятвенно пообещал ей, что, как все они приедут в Питер, он проведет ее точно так же.
Париж был великолепен, как и всегда. За день неразлучная парочка побывала в очень многих местах - от собора Парижской Богоматери и до Эйфелевой башни, прогулялась по саду Тюильри и прокатилась на катере по Сене. А вечером, добравшись до отеля, оба повалились на кровати, уставшие и безмерно счастливые.
Последующие дни принесли новые открытия. Холм Монмартра и Большие бульвары, Гранд-Опера и площадь Звезды с Триумфальной Аркой, музей дОрсэ и дом Инвалидов... Перечислять можно было бесконечно. А в последний вечер Гарик и его невеста устроили себе романтический ужин в ресторане с видом на Эйфелеву башню.
По пути бесконечных прогулок Гарик все-таки не удержался и приобрел Флёр обручальное кольцо, с благодарностью принятое. В ответ она подарила ему свое. Чистая формальность, но, тем не менее, Флёр от такого признания чувств натурально светилась от счастья.
После недели, проведенной в Париже, Флёр затащила жениха в фамильный особняк своих родителей на Средиземноморском побережье, где они вдвоем провели еще несколько дней, наполненных радостью и весельем.
Возвращаться из французской теплыни в английскую сырость не хотелось никому. Все же характер погоды на Британских островах был чересчур отвратительным, даже для Гарика, выросшего в Ленинграде и к плохой погоде, казалось бы, привычного. А француженка постоянно ёжилась на холодном ветру, и мягко, но настойчиво подталкивала своего жениха к идее обзаведения домом где-нибудь на юге. По меньшей мере, в Крыму.
Все-таки, Арик, я к холоду не привыкла. Не знаю, как ты живешь там в Ленинграде. Слишком здесь сыро и холодно, - пожаловалась как-то Флёр.
– А у тебя там как?
У нас в Питере, наверное, только на Белые ночи хорошая погода, июнь-июль, а потом осень начинается...
Брр!
– нервно передернула плечами Флёр.
– Не люблю холод.
Что-нибудь придумаем. В крайнем случае, есть же Крым, там уже в мае теплынь...