Ленинградский меридиан
Шрифт:
– Можете не сомневаться, товарищ Сталин. Сделаю, все, что только будет в моих силах - предано заверил вождя собеседник, но тот остался недоволен таким ответом.
– Нет, Лаврентий, этого мало. Я бы сказал преступно мало, - покачал головой Сталин.
– Надо выполнить приказ Родины во, чтобы то ни стало. Ведь не зря мы даем в твои руки почти генерал-губернаторскую власть на Кавказе. Это позволит тебе использовать для выполнения задачи в первую очередь местные силы и возможности, о которых ты прекрасно осведомлен. Мы, конечно, тебе кое-чем поможем, но не рассчитывай на многое. Сейчас, все имеющиеся у нас резервы идут к Сталинграду.
Вождь многозначительно посмотрел на Берия и тот его прекрасно понимал. На его стол регулярно ложились донесения о неспокойном положении, как на границе, так и за её пределами. Японцы усиленно наращивали численность Квантунской армии для удара по Приморью и Забайкалью. В Афганистане подняли голову остатки басмаческих банд, а в Стамбуле, немецкий посол фон Папен активно уговаривал турецкого президента, если не начать военные действия против СССР, то закрыть глаза на проход боевых кораблей итальянского флота в воды Черного моря.
Против его зловредной и опасной деятельности специалисты Лаврентия Павловича пытались предпринять ряд тайных действий, но судьба хранила германского дипломата и теперь, он работал с удвоенной силой. Стараясь поквитаться и за себя и за того парня.
– Удачи тебе, Лаврентий. И береги себя - напутствовал вождь своего соратника и тот покорно в путь потек, чтобы задать фашистам жару.
Отправляя Лаврентия Берия на Кавказ, Сталин хорошо знал, что делает. Бывший секретарь Закавказья лучше любого генерала и ответственного работника отлично знал все особенности и возможности кавказских республик для отражения наступления врага.
Из-за боевых действий в районе Сталинграда, Берия вместе с его командой пришлось лететь в Тбилиси окружным путем вдоль восточного побережья Каспия.
Со встречавшим его командующим фронтом маршалом Буденным и членом Военного Совета Кагановичем он был холодно сдержан, от чего Лазарь Моисеевич не удержался и напрямую спросил наркома: - Снимать приехал?
То катастрофическое положение, что сложилось на подступах к Кавказскому хребту, вкупе с появлением наркома НКВД не без основания порождало у членов Военного совета фронта подобные мысли, но они оказались ложными.
– Работать надо, Лазарь, а не о шкуре своей трястись, - раздраженно бросил ему Берия и, пожав руку Буденному в качестве подтверждения своих мирных намерений, направился к ожидавшим его машинам. Жилистый и энергичный, в поношенном дорожном плаще, он совершенно не походил на того шефа тайной полиции, о котором много говорили в столичных и куйбышевских кругах, где в это время находился весь дипломатический бомонд.
Желая увидеть, как изменился Тбилиси за время его отсутствия, Берия отказался ехать в лимузине и уселся на заднее сидение открытой "эмки". Все время поездки, нарком внимательно смотрел по сторонам и время от времени издавал глухие гортанные звуки, то в знак одобрения, то в знак недовольства.
По приезду в штаб фронта, нарком собрал совещание на котором, по требованию Берии обстановку на фронте доложил не комфронта Буденный, а командующий Северной группы войск генерал Масленников. Подобное действие было вызвано не желанием прилюдно унизить легендарного маршала, а тем, что генерал был бывшим работником НКВД и после недавнего назначения на свой пост регулярно информировал своего бывшего шефа о положении вещей.
Лаврентий Павлович
– В общем сражение за Ставрополье и Кубань мы пр...ли. Будем смотреть правде в глаза товарищи, - Каганович попытался не согласиться с выводами наркома, но тот только блеснул стеклами своего пенсне в его сторону и Лазарь увял.
– Сейчас наша задача не дать немцам перейти горы и первое, что нужно сделать для этого, приступить к созданию инженерно-саперных отрядов, задача которых будет минирование дорог, подготовка к взрыву скал и затопления территории. Для этой цели необходимо привлекать как местные кадры, так и саперов отступающих частей. В бою от них сейчас толку мало, а вот для создания обороны, они на вес золота. Главное направление немцев Моздок, Грозный и Баку и поэтому там должно быть сосредоточено основное внимание этих саперных частей - сказал нарком, но с его утверждением не согласился начштаба Северной группы войск генерал Антонов.
– Бакинское направление одно из главных направлений наступления врага. Кроме них немцы силами 17-й армии наступают на Тамань и Анапу, а силами отдельного 49-го горнострелкового корпуса через Главный Кавказский хребет на Сухуми и Кутаиси.
Начштаба подал эту реплику, чтобы напомнить о важности Черноморского побережья Кавказа, но это вызвало только недовольство наркома.
– Умный, да?
– Берия недовольно повернул голову в его сторону, однако Антонов стойко выдержал его взгляд.
– На Сухуми идут горные стрелки, на Анапу общевойсковая армия с румынами и словаками, а вот на Баку идет основная ударная сила немцев 1-я танковая армия. Так, где немцы наносят свой главный удар на востоке или на западе?
– Падение Тамани и Анапы сильно ухудшит и без того сложное положение Севастополя, товарищ нарком - вступил в беседу исполняющий обязанности командующего Черноморским флотом адмирал Исаков.
– Падение Севастополя даст немцам лишь контроль над Крымом, а взяв Грозный и Баку, Гитлер получит нефть. Нашу нефть! Поэтому Бакинское направление для нас сейчас самое важное. Это понятно!?
– гневно воскликнул нарком, но затем быстро остыл и заговорил в спокойном тоне.
– Как член ГКО и как представитель Ставки считаю, что в сложившихся условиях командование армий отвечающих за это направление следует передать грамотным и проверенным товарищам. Точнее - на должность командарма формируемой 58-й армии генерала Хоменко, - Берия сделал едва заметную паузу и тотчас встал для представления, приехавший с ним бывший начальник пограничного округа.
– На должность командарма 44-й армии предлагается генерал Леселидзе.
Названного наркомом человека на совещании не было, но присутствующие его хорошо знали.
– Эти кандидатуры я буду представлять товарищу Сталину в своем вечернем докладе - известил нарком членов Военного совета фронта и сидевшим командирам, стало ясно, что нарком не зря останавливался в Грозном.
– А кого вы планируете на должность командиров 46-й и 56-й армии?
– немедленно отреагировал Антонов считавший отстранение с поста командарма генерала Сергацкого несправедливым.
– К генералам Козлову и Рыжову у нас нет претензий, но обязательно появятся, равно как и к вам, если ваши действия создадут угрозу захвата и перехода врага через перевалы - коротко отрезал Берия и властно посмотрел в сторону Антонова.