Ленинский броневик
Шрифт:
– Товарищ Быков, вот вы сегодня дежурите по караулам. Объясните, пожалуйста, как это случилось, что броневик не встал на пост? Почему? На каком основании?
Быков помрачнел.
– Владимир Ильич, взгреть нас надо. И товарищ Овсеенко прав, церемониться нечего!
Ленин, шагая по коридору, остановился, некоторое время смотрел Быкову в лицо.
– Взгреть, говорите? Ну, допустим, взгреем. А дальше что?
– А дальше?
– И Быков дал волю вспыхнувшему гневу.
– Этого "Рюрика", который смылся, я бы
– Почему же "бояре"?
– Владимир Ильич сдержал улыбку.
– Оттого что с "Рюрика"?
Быков, чтобы уйти от насмешки, торопливо добавил:
– "Лейтенант Шмидт" или "Броненосец Потемкин" не допустили бы такого самовольства. А тем более "Враг капитала". Там народ сознательный.
Владимир Ильич покачал головой.
– Солдаты в броневиках, - сказал он, - дельные, надежные бойцы, в том числе, не сомневаюсь, и на "Рюрике". Все они в октябрьские дни доказали преданность революции. А сейчас "Рюриковичи", оказывается, что-то утратили, в чем-то изменились к худшему. Чья же это оплошность?.. Только наша.
Продолжая этот разговор, Владимир Ильич поинтересовался, где находятся броневики в часы, свободные от дежурства.
– А кто где, - сказал Быков.
– На вольных квартирах.
– На вольных квартирах! Ха-ха-ха-ха-ха... Охрана Смольного в такое время, когда только что погашен эсеровско-генеральский мятеж, живет-поживает на вольных квартирах... Нет, это уморительно!
Разговор кончился для Быкова полной неожиданностью.
Ленин приказал ему собрать броневики в одно место, поблизости от Смольного: есть тут пустующие казарменные дворы.
– Составим, товарищ Быков, военный отряд и введем в отряде строжайшую революционную дисциплину. А вас порекомендуем командиром отряда.
Быков испугался, отнекивается. Ведь уже осрамился...
– Позвольте, чего бояться? Вы из бронечастей, следовательно, всю эту броневую механику знаете. Сами из рабочих, были на фронте, воевали... Отлично справитесь!
– Но я же простой солдат!
– взмолился Быков.
– Там солдаты, и я солдат. Кто же меня послушается?
Ленин нахмурился.
Не ожидал Быков, что Владимир Ильич может так сурово посмотреть в глаза.
– Вы коммунист?
– Коммунист...
– И солдат, не выдержав взгляда Ленина, отвел глаза в сторону.
– Я понимаю, что трудно...
– в раздумье сказал Владимир Ильич.
– Всем нам трудно, но на то мы и коммунисты, чтобы помогать народу строить новое, социалистическое общество. Рабочие и крестьяне занимают в нашем государстве самые высокие посты. Справитесь и вы, солдат, на командирской должности. А что-нибудь не поладится - прошу ко мне, и без стеснения: придете посоветуемся.
Так Федор Антонович Быков в зиму семнадцатого года стал командиром
* * *
Когда Федор Антонович рассказал о памятной для него ночи в Смольном, ребята пришли в такой восторг, что, казалось, стены дворца переживают грохот землетрясения...
* * *
Зима. В лесах снег, в чистом поле намело сугробы. В поисках броневика наступило затишье.
Можно было встать на лыжи, а что толку? Копье-щуп, легко пронзив слой снега, уткнется в мерзлую землю: а что там дальше - и не узнаешь.
Работа по необходимости ограничилась городской чертой. Здесь с неослабевающим упорством действовал Быков. Даже свой отдельный штаб учредил. Повесил на дверь квартиры фанерку, а на почте потребовал, чтобы корреспонденцию с адресом "В штаб Быкова" доставляли бы ему без промедления.
В основной штаб в Мраморном дворце поступали от него рапортички: "На такое-то число такие-то и такие-то квадраты закрыты, следуем дальше".
Закрыт - значило уже обследован. Быков перечеркивал такой квадрат на плане города крестом и насадил уже порядочно крестиков. Особенно на окраинах.
По густоте крестиков можно было узнать, где в свое время проходили оборонительные линии Красного Питера.
Работал Федор Антонович на своих квадратах мало сказать самоотверженно, он изматывал себя до исступления. Не раз карета "скорой помощи" прямо с работы увозила его в больницу. Непомерные требования он стал предъявлять и к товарищам, добровольным участникам поисковой группы.
В музей летели жалобы на его деспотические замашки. Матери перестали пускать к Быкову мальчишек, с тревогой обнаружив, что полюбившийся ребятам "Главный Командующий Следопыт" не щадит и детских силенок...
Однако образумить человека было невозможно. Явившегося урезонить его Домокурова прогнал из своего "штаба".
А в музее и вовсе перестал показываться.
* * *
– Здравствуй, Федор Антонович...
Домокуров подошел к больничной койке. Быков вяло подал руку. Он заметно изменился.
У постели в косынке и в больничном халате - Дуняша. Узнав, что Федор Антонович тяжело заболел, она теперь после уроков в школе спешит к больному.
Больничное начальство охотно принимает помощь от расторопной и смекалистой девушки.
Между тем больной забеспокоился, простонал:
– Сергей...
– Домокуров наклонился к нему, сел на табурет.
– Меня, понимаешь ли, на Выборгской подобрали. На квадрате у завода "Светлана"... Малость не успел я этот северный маршрут закрыть... Совсем малость...
– Он понизил голос до шепота: - Не знаю, застанешь ли ты меня живым в другой раз... Виноват я остался перед Владимиром Ильичем. Не оправдал его доверия... Ведь это я потерял ленинский броневик...
– Он бредит, - встревожился Домокуров, оборачиваясь к Дуняше.