Леннар. Тетралогия
Шрифт:
Тем временем Леннар…
Против ожидания, его отвели в довольно приличную комнату. Вскоре молодой послушник по имени Бреник принес ему еды. На красивом лице послушника застыло чопорное, нарочито непроницаемое выражение, губы были поджаты, словно Бреник боялся выпустить из них что-то непередаваемо важное — попросту проболтаться. Леннар, заморгав, устало спросил:
— У вас все такие серьезные? Кроме старшего Толкователя Караала, разумеется, — тот веселый мужик, хотя и занимается разной ерундой.
Послушник
На следующий день Леннара снова вызвали к Толкователю Караалу, при котором все так же присутствовали два щепкообразных Цензора. Улучшению Настроения они не способствовали, да и не могли по определению. Мало-помалу Леннар начал готовиться к худшему…
Собственно, сначала все шло по вчерашнему распорядку. Цензоры скучно стояли за спиной старшего Толкователя, потом один ушел, второй остался. Брат Караал, кажется, уже подвыпивший, привычно шутил, пересыпая свою речь бойкими словечками, не приличествующими церемонному служителю ланкарнакского Храма. Он спросил у Леннара:
— Ты как, выпить любишь?
— Я? — переспросил Леннар. — Это… пока не знаю.
— Так. Понятно. Значит, пьешь. Рот есть — значит, пьешь. С этим выяснили, клянусь яйцами священного осла Йиракарама… разрази меня Ааааму!
Упомянув имя бога в таком своеобразном соседстве с пикантными фрагментами ослиной анатомии (и ничуть этим не смутившись), старший Толкователь Караал немедленно налил Леннару вина в довольно вместительную чашу. Леннар подумал, что едва ли его собираются отравить. Скорее всего, этот веселый жрец в самом деле желает, чтобы он, невольный гость Храма, немного расслабился, стряхнул напряжение. Конечно же он преследует какие-то свои цели. Ну и ладно!.. Леннар выпил. А что!.. Вино оказалось отличным на вкус, терпким, сладковатым, приятное опьянение тотчас обволокло голову, в теле поселилась ласковая, бархатная истома. Отличное винцо у храмовых сидельцев, ничего не скажешь!
— Еще! — неожиданно для себя попросил Леннар.
Жрец Толкователь посмотрел на него, кажется, с явным одобрением. Тотчас налил еще, да и себя не забыл. Цензор отвернулся к стене. Кажется, он понял бесплодность своих попыток как-то регламентировать бурную деятельность брата Караала. Толкователь посмотрел на Леннара чуть исподлобья, испытующе, а потом, опрокинув свою чашу в широкий рот, махнул рукой и выговорил:
— Кем бы ты ни оказался… ладно! Приступим. Пей, пей!
И, не дожидаясь, пока Леннар допьет, он надвинул ему на лоб какую-то черную «диадему», гладкую и прохладную на
— Боги мои! — вырвалось у Толкователя. — Да разве… о боги!
Какое-то смутное, не оформившееся, но готовое вот-вот выпорхнуть наружу чувство УЗНАВАНИЯ, осознания того, что с ним такое уже бывало, наполнило Леннара. Он повернул голову и, поймав в темном стекле витража собственное отражение, замер от изумления. Над его головой, рисующейся в стекле всего-то навсего неясным темным силуэтом, появилось какое-то сияние, похожее на открывающий лепестки цветок. Оно оказалось мгновенным, почти неуловимым для глаза и тотчас же погасло, и Леннар принял бы его за последствие распития вина… если бы не остановившиеся мутные глаза и перекошенное лицо брата Караала. Толкователь поспешно оглянулся, быстро сорвал с Леннара «диадему» и положил на стол.
— Так, — повторял он, — вот так!.. Ага… хорошее вино, а?
Вероятно, это было первым, что пришло явно растерявшемуся Толкователю в голову. Леннар машинально отозвался:
— Да, хорошее.
Брат Караал прикрыл правой рукой глаза, некоторое время сидел неподвижно. Когда отнял руку от лица, он выглядел несравненно более умиротворенным. Только в глазах блестели какие-то беспокойные, шальные искорки. Впрочем, Леннар был не в том состоянии, чтобы пристально вглядываться в черты лица высокопоставленного служителя Храма.
— Что такое, брат Караал? — осведомился Цензор.
— Мм… да так. А куда подевался ваш… этот… собрат?
— У него появились чаяния, сопряженные… — уныло завел Цензор, но Караал махнул рукой, давая понять, что дальше слушать не намерен.
Он долго смотрел на Леннара, а потом произнес:
— Вот что… придется тебе пройти серьезное испытание. Последнее. Как вчера, только… страшнее. Я и вчера-то сомневался. К другому я не стал бы его применять, потому что… потому что очень тяжело выдержать его. Но ты… ты или выдержишь, или…
— Или? — переспросил чуть хмельной Леннар.
— Или сойдешь с ума и умрешь во тьме, — выговорил брат Караал, и сумрачным, отвердевшим и даже жестоким стало его широкое бородатое лицо, почти все время лучившееся озорной улыбкой.
Леннар судорожно вытянул вперед обе руки.
В то же самое время, когда Караал во второй раз испытывал Леннара с его «затемненной» памятью, уже известный нам старший Ревнитель Гаар вошел в свои покои. Он огляделся по сторонам и произнес вслух: