Леонид Андреев
Шрифт:
Он долго говорил на Геростратову тему, и - как всегда, когда он сталкивался с такими мыслями, - говорил интересно, возбужденно, подхлестывая фантазию свою острейшими парадоксами. В такие минуты его грубовато красивое, но холодное
Потом он вернулся к началу беседы:
– Но все-таки о евреях ты что-то выдумываешь, тут у тебя - литература! Я - не люблю их, они меня стесняют. Я чувствую себя обязанным говорить им комплименты, относиться к ним с осторожностью. Это возбуждает у меня охоту рассказывать им веселые еврейские анекдоты, в которых всегда лестно и хвастливо подчеркнуто остроумие евреев. Но - я не умею рассказывать анекдоты, и мне всегда трудно с евреями. Они считают и меня виновным в несчастиях их жизни, - как же я могу чувствовать себя равным еврею, если я для него - преступник, гонитель, погромщик?
– Тогда ты напрасно вступил в это общество - зачем же насиловать себя?
– А - стыд? Ты же сам говоришь - стыд. И - наконец - русский писатель обязан быть либералом, социалистом, революционером - черт знает чем еще! И - всего меньше - самим собою.
Усмехаясь, он добавил:
–
– Продолжай.
Он налил себе крепкого чая и - с явной целью задеть меня - стал грубо отрицать превосходный, суровый талант Ивана Бунина, - не любит он его. Но вдруг, скучным голосом, сказал:
– А женился я на еврейке!
В 16-м году, когда привез мне книги свои, оба снова и глубоко почувствовали, как много было пережито нами и какие мы старые товарищи. Но мы могли, не споря, говорить только о прошлом, настоящее же воздвигало между нами высокую стену непримиримых разноречий.
Я не нарушу правды, если скажу, что для меня стена эта была прозрачна и проницаема - я видел за нею человека крупного, своеобразного, очень близкого мне в течение десяти лет, единственного друга в среде литераторов.
Разногласия умозрений не должны бы влиять на симпатии, я никогда не давал теориям и мнениям решающей роли в моих отношениях к людям.
Л.Н.Андреев чувствовал иначе. Но не я поставлю это в вину ему, ибо он был таков, каким хотел и умел быть - человеком редкой оригинальности, редкого таланта и достаточно мужественным в своих поисках истины.