Леопард с вершины Килиманджаро (сборник)
Шрифт:
Продолжать разговор в подобном тоне у меня не было ни малейшего желания. Тем более, что я так и не смог понять - какая муха его укусила?
В Омске же, согласовав и увязав все вопросы по сибирским филиалам нашей фирмы, я налетел вдруг на Аську Табаки.
– Хо!
– сказала она зычным басом, слышным, наверное, на другой стороне Иртыша.
– А я тебя после выпуска видела? Нет? Оплешивел.
Она, как и в нашу студенческую бытность, ходила без шапки, обходилась без церемоний и всегда безошибочно находила повод быть максимально бестактной.
– Ты где и с кем - жена не в счет?
Я
Аська вдруг заржала так, что буер, шедший по самой середине реки, вильнул и остановился, - вероятно, неумелый гонщик от растерянности потерял ветер.
– Один только Басманов, - повторила, перестав смеяться, Аська. Всего-навсего Басманов. Да что же у вас делается в вашем несчастном информатории, когда там окопался сам Басманов?
– Работаем. Помаленьку.
– Сплошной цирк, да? А Илья - художественный руководитель?
– Дался тебе этот Илья. Он уже вот как опротивел мне своей унылой физиономией и вечным мелочным недовольством. Брюзжит, брюзжит...
– Врешь, - сказал Аська таким шепотом, от которого у меня заложило уши, словно прямо над головой прошел реактивный лайнер на четырех звуковых скоростях.
– Что ты мне все врешь, Кимыч? Я же знаю Ильюху не только по курсу, мы же с ним на Рисер-Ларсене были...
– Да? А подробности можно? Говорят, он там пришелся... э-э-э... несколько не ко двору и его поперли?
– Охота же тебе сплетни слушать, Кимыч! На Рисер-Ларсене было все как надо, только немного веселее обычного. Из-за Басманова, разумеется. Только вот если бы об этом рассказывать, почему-то получается не смешно. Бывало у тебя так, Кимыч? Соберутся свои, университетские, дым стоит коромыслом целый вечер, ржание в пятнадцать лошадиных сил, а назавтра начнешь кому-нибудь об этом рассказывать - и не смешно...
– Ничего, - сказал я.
– Я же не для смеха спрашиваю. Мне интересно, что такое приключилось с Ильей. Уж очень он какой-то замкнувшийся на себе. Весь в фантазиях. А БЭСС - чуть ли не в крепостной зависимости. Не удивлюсь, если он начнет подбивать ее на стихийный незапрограммированный бунт. Ну так что же?..
– Да ничего, если ты не был на Модихе - то есть на Земле Королевы Мод - и не послужил под началом Дуана Актона. Он каким-то чудом умудрился родиться не то на Южном, не то на Северном полюсе, и это было единственным неосторожным его поступком за всю жизнь. Как-то само собой считалось, что уж если человек родился на полюсе, то сам бог велел ему быть бессменным начальником полярной интернациональной базы геофизиков.
– Ну и что?
– не утерпел я.
– Возьми мой Центр - я своего начальника ни разу в жизни не видел, даже когда перестригли ленточку на торжественном открытии.
– Э, Кимыч, на Большой земле все проще. А там подобрался народец - не просто физики, какие-то флибустьеры от высокой науки. Так вот Актон умудряется перед каждой экспедицией собственноручно проверить каждую пуговицу, каждый обогреватель, каждую кислородную маску... Перестраховщик чистейших континентальных кровей. И зануда. Вызовет какого-нибудь командира аварийного отряда и заведет: "Поймите меня правильно, я не собираюсь сковывать вашу инициативу,
– Что же тут смешного? Зато и людей у него, наверное, гробилось меньше, чем на любой другой базе.
– Зато тоска, Кимыч. Спас положение Басманов. Видишь ли, Актон не мог позволить себе оставить базу - ну как же без его циркуляров!
– и, с другой стороны, он рвался проинспектировать каждую уходящую группу. Тогда Басманов предложил ему передавать управление базой на время своих отлучек БЭСС, с которой нетрудно поддерживать двухстороннюю связь. Актон со скрипом согласился. В виде благодарности он заел Илюху, что-де его бездушная машина не способна проявить его, актоновскую, заботу о людях. Илюха послушал-послушал, а потом плюнул с досады и задал БЭСС полностью проанализировать административную деятельность нашего начальника. Полностью - это значит со всеми эмоциональными оттенками.
– Бездельник, - проворчал я.
– Энергию вам было некуда девать, а заодно и резервы биоструктурных блоков...
– Ну, вот и ты ворчать! Начальнический комплекс. А вдумайся - ведь в этом есть своя сермяжная правда. В обычных условиях, может быть, конкретная личность начальника и не играет заметной роли, но ведь это же база на Рисер-Ларсене, там обстановочка почти фронтовая, как говорили наши предки. В такой ситуации надо четко представлять, что и от кого можно ожидать в определенной ситуации. Да нет, со всех сторон Басманов был прав - если бы БЭСС продолжала работать как рядовой вычислительный центр, на все время пришлось бы переключаться с режима злостной перестраховки на полное отсутствие какого бы то ни было режима, и обратно. Нет, что ни говори, а иметь днем и ночью, в выходной и в будни, зимою и летом одного, пусть даже далеко не идеального, но привычного начальника базы - большое благо.
– М-да, - не мог не согласиться я с Аськой.
– Наличие всевозможных замов приводит к моральной усталости сотрудников. В этом я убедился. Но все-таки не вижу я в этой истории ничего, достойного былого басмановского юмора.
Аська отвернулась от меня к реке и долго смотрела на ту сторону, где расположился "старый город" с его забавными многобашенными домиками, кривой главной улочкой и крошечной прозрачной коробочкой бывшего речного вокзала, переданного, как это было заметно, детской парусной школе. На льду неумело крутились два буера; наверху, на набережной, готовили к спуску еще один.
– В общем-то это не смешно, - проговорила наконец Аська, - но когда система, начитавшись актоновских циркуляров, начала писать сама: "В целях обеспечения безопасности ...", а по местному фону вещать начальническим голосом: "Поймите меня правильно", то... да я говорила тебе, что постороннему это будет не смешно!
– А вы сами долго развлекались подобным образом?
– Что значит "развлекались"? Насколько я слыхала, система и сейчас работает в квазиактоновском режиме. Всем удобно, Актон доволен, а смеяться надоело через три дня. Говорят, БЭСС даже пишет письма за Актона жене, на материк.