Лера
Шрифт:
С моего нового рождения прошло чуть больше двух недель включавшие в себя холодное слезливое восьмое марта. Признаюсь, быть одинокой будущей матерью в международный женский день, та еще «радость». Да, мама изо всех сил старалась не дать мне упасть в уныние, но даже у нее ничего не вышло. В этот знаменательный день я отказалась идти в школу на праздничный концерт, а тупо провалялась дома, в кровати.
Короче говоря, мне особо нечем похвастаться. Я благополучно блевала по утрам, радует, что не каждый день. Прилежно посещала школу, хотя всякий раз закрывая за собой дверь квартиры, мне хотелось удавиться, только бы не искать больше глазами Матвея. Кстати говоря, он вдруг превратился
20
– Ну говори уже – что? – Вот уже четыре урока подряд, я замечала в поведении Куприяновой некоторые изменения, старалась игнорировать ее виноватый и жалостливый взгляд, но на большой перемене не выдержала.
Мы как раз обедали нашей страшненькой столовке и не глядя на меня, продолжая вести раскопки в тарелке с гречневой кашей, Марина, прокашлявшись, проговорила.
– Не то чтобы мне хотелось тебя расстраивать ноо… - Подруга не спешила с ответом, а я начинала злиться.
– Слушай, мало того что я вынуждена давиться чертовой полезной вкусняшкой маминого приготовления, - я демонстративно наколола на свою вилку кусок брокколи упакованный заботливой мамой в чемоданчик для школьных завтраков, - так еще ты со своей кислой миной длиною в полдня. Выкладывай.
Марина оставила в покое свою кашу и, наконец, взглянула на меня.
– В общем, Плетнев статус обновил и пару фоток новых добавил, - Манира говорила чуть слышно и как-то осторожно, что ли.
– Вау, да ты что!!! Не могу найти слов, чтобы выразить свою благодарность за подобные новости. А то бы я сама ничего не заметила. – «Обалдеть!» - И из-за этого нужно было изводить меня все утро своим озадаченным личиком?
– Нет, ты бы, естественно, заметила… Просто мне кажется, будет лучше, если в этот момент я буду рядом с тобой.
– Да ладно?
– ее кислое лицо и чрезмерная сдержанность настораживали.
– Прости, но… – Куприянова протянула мне свой смартфон.
– Вот.
Признаться, мне хватило последних Марининых слов, чтобы понять – не все так просто. Но то, что я увидела, было однозначно красноречивее.
Статус пользователя Матвея Плетнева гласил – «Круто, когда по взрослому – без слез, соплей и уговоров. Люблю тебя, моя радость ;)»
Семейное положение – влюблен.
Добавленные фото – 4 штуки, на каждой из которых его руки смыкались вокруг разных частей тощего туловища Берташовой Алины. Она же довольно скалила пожелтевшие от сигарет зубы. Сбылась мечта всей ее жизни - она заполучила Плетнева! Одна фотка из этой коллекции, мне просто снесла крышу – губы МОЕГО Матвея, просто таки приросли к губам «обожаемой» мною одноклассницы. Но, словно этого всего было не достаточно, Матвей горячо обнимал и целовал эту курицу напялив на себя нежно-голубой реглан с изображением Майка Тайсона на груди, подаренный мною на его прошлый день рождения!
– Марина, это что за ерунда?! – тут же завопила я, бросаясь телефоном Куприяновой. – Что за хрень?
Я безуспешно пыталась найти всему этому хоть какое-то объяснение или оправдание, но получалось слабо.
– Ага, я
– Да не… - На автомате я порывалась исправить подругу, но до меня вовремя дошло, что она все прекрасно расслышала, просто решила назвать вещи своими именами. – Марин, может его страничку взломали?
Я хваталась за соломинку, словно утопающий.
– Ага, и сфоткали с этой курицей насильно, и выложили все в инет, а еще статус такой прикольный не поленились написать, да и семейное положение указали… Лер, фигня все это. Я же говорила тебе, что ходят слухи…
– Да какие в задницу слухи! – Мой стул со скоростью света отскочил в сторону, издавая при этом невыносимый звук трения железа о кафель. Я быстро покидала столовку и виновато зырящую на меня Марину.
Времени потраченного на возвращение в класс было достаточно, чтобы поделиться своими впечатлениями под каждым новым фото «возлюбленного». Неторопливо шагая школьными коридорами уткнувшись носом в телефон, я быстро работала пальцами:
«Прекрасная пара : )))»
«Просто супер!!!»
«Надо же, как вы подходите друг другу. Овца крашеная и КОЗЕЛ!»
«И да - без слез, соплей и уговоров, это не круто, это жалко и дешево».
Это, на тот момент, было все, что мне захотелось сказать. Не знаю почему, но весь этот бред меня не расстроил, а раздраконил! Я прекрасно понимала - этот спектакль для одного зрителя. Благодаря легким движениям пальцев Матвея, не прошло и пяти минут, как мой гнев превратился в слезы.
Матвей: «Заметь, не я первый начал сыпать оскорблениями – бляТь. Че на моей странице забыла? В твоем положении, тебе должно своей личной жизни хватать с головой?»
Матвей: «Если хватит смелости, выкладывай фотки с новым папкой, обязательно загляну и заценю».
Матвей: «Кстати, прости, но больше ты на мою страницу попасть не сможешь. Упс : ) Отвали от меня, дай спокойно наслаждаться жизнью. Чмоки-чмоки, малая».
И в конце этой пламенной речи смайлик показывающий фак. Вот вам и любовь… Шекспир и рядом не валялся. Вот она, жизнь и любовь современных подростков. Моя жизнь.
Объяснять тем, кому «посчастливилось» побывать в подобной шкуре, что я в тот момент почувствовала, думаю, не стоит. А те, кому повезло в этой жизни больше, все равно не поймут. Но коротко, в двух словах – БОЛЬНО и ГАДКО.
Схватив с парты приготовленный к уроку учебник по алгебре, тетради, ручки и прочею фигню; швырнув все это в рюкзак, я пулей вылетела из класса. На сегодня уроки для меня закончились.
Я: «Ну ты и гАвно!»
Я: «Матвей, я ведь любила тебя, что за детский сад ты устроил?»
Я: «Ты еще пожалеешь, что такой урод!»
Матвей: «ФАК (смайлик)»
Я: «Советую уже сейчас подумать над тем, как будешь извиняться за все это дерьмо. И да (в конце я тоже вставила смайлик со средним пальцем)».
Не прошло и десяти минут, как я оказалась дома.
21
После дворцового переворота в моей жизни, мама, осталась мамой. Папа – папой. Марина – лучшей подругой. А Женя Добровольский, стоял где-то над ними всеми. Почему именно так? Да потому, что именно ему суждено было увидеть меня в самый отчаянный момент жизни. Именно он протянул такую необходимую руку помощи тогда, когда об этом его никто не просил. Он видел мою оголенную до предела суть, чего даже в самые интимные моменты не случалось рядом с Матвеем перед которым я не раз оголяла до предела тело. Это разные вещи. Женя стал для меня Куприяновой в брюках с мозгом Матвея и материнским сердцем. Это я к тому, что общаться с ним мне было так же легко как с Маринкой, при этом мозги у него соображали по-пацански, а доброты и понимания в нем было не меньше чем у мамы.