Лес удовольствий на троих
Шрифт:
— Вот это да! Красотища! — кажется, мой словарный запас скоро сузится до набора Эллочки-людоедки.
— Приношу извинения за скудность выбора блюд! — предводитель уже галантно отодвигал передо мной стул.
— Как вы всё это сделали? — я махнула на стол, уставленный яствами.
— Всего лишь магия! И помощь наших фамильяров, Лаахтов, — мужчина погладил один из светящихся шаров, застывших над головами.
— Можно мне дотронуться? — кажется, я начала понимать, что в этом мире нужно быть осторожней и не совать свои руки и прочие места туда, куда не следует.
— Лаахты очень пугливы и признают лишь хозяев, но можешь попробовать.
Я аккуратно
— Какое место? Что ты увидела, Избранная? — высокий красавец навис надо мной, всматриваясь в глаза.
Кажется, я начала разговаривать вслух…
Глава 17. Вулфи
И зачем я попёрся в Глубинный лес? Это то же самое, что сунуть голову в пасть разъярённому хорфу. Но теперь, когда мы с Избранной случайно связали себя клятвами брака, которые надо подтвердить у священного алтаря, я не отойду от неё ни на шаг.
Кто бы мог поверить, что ещё с утра я мучился похмельем и тоской по наставнику Гульду, а теперь восседаю за богатым столом рядом с невестой. Только вот есть тут совсем нечего, ни кусочка мяса, лишь овощи, фрукты да странный хлеб из травы. Могли бы уж хотя бы вина гостям предложить, а не десять видов цветочных вод. Саша тоже не была похожа на покорную жену: глазела на блондинистых красавчиков, смеялась их шуткам, а на меня лишь шипела и цыкала, стоило попросить нормальной еды. Ну и ладно, буду сидеть и помалкивать, раз ей так нравится, только пусть не надеяться, что я её сразу прощу и прибегу как верный щенок, по первому зову.
— Вулфи! — девчонка ласково посмотрела на меня, и я тут же растаял. — А расскажи нам о свойствах Волчьей травы.
Ко мне повернулись клонированные блондины и как один приподняли левую бровь — видно так у потомков Первых принято выражать заинтересованность. Странно, но мне, привыкшему быть душой компании, стало не по себе. Обычно в центре внимания оказываюсь, когда рассказываю очередной анекдот или пью на спор ведро пива, а тут неудобно как-то стало, ещё и трезвый…
— Волчья трава раньше росла охранным кольцом вокруг Стаи, так назывался город, в котором жили Охотники. Это было до того, как некоторые кланы решили уйти в поисках новых мест, богатых дичью. Никто не знал, откуда взялись эти растения, ядовитые для всех, кроме нашего народа. Нам же трава стала лекарством от всех болезней и способом продлить своё долголетие. Говорят, что тогда Охотники жили так долго, что уставали от этого. Думаю, Праотец послал этот подарок за то, что мы справились с нашими обезумившими от крови предками. Потом племя рассеялось по миру, но каждый клан уносил с собой семена, чтобы вырастить Волчью траву там, где обретёт новый дом. В детстве я видел хрупкие ростки в горшочке на окне бабушки Мэри, то были последние всходы волшебного дара. Вскоре и они увяли, несмотря на заботу. Возможно, дело в том, что в нас всё меньше волчьего и всё больше людского.
Последняя фраза прозвучала грустно, хотя и пыталась не выказывать своих эмоций. Под столом Саша сжала мою руку в знак поддержки, и
— Наш гость прав. Кстати, книга-портал, которая привела Избранную сюда как раз содержит немало историй и рецептов, связанных с данным растением.
— Кстати, я хотела бы оставить книгу себе, я ведь ботаник. Думаю, мне будет полезно изучить мир этого мира! — моя невеста улыбнулась так, что отдал бы ей все книги Вселенной, но блондины о чём-то зашептались. — Не бойтесь, я не сбегу. Всё равно вернуть меня обратно сможет лишь Лес.
— Да, Избранная, ты получишь свой фолиант, — наглец Эорет ей будто одолжение делал, хотя потомки Первых всегда так разговаривают, — а теперь пришла пора инициации. Ты ведь как раз собиралась спать?
Я напрягся всем телом. Пусть Избранная оскорбится, что её заставляют проходить проверку, и тогда мы смогли бы уйти отсюда. Вдвоём. Хоть на край света. Но Саша лишь встала, поправив свою нелепую одежду, и сказала, что готова. Бросил взгляд на Урда, не проронившего за вечер ни слова, но тот лишь вздохнул и отошёл от стола, растворяясь в сгустившейся ночной темноте.
— Не отпущу свою невесту одну! — я тоже вскочил и притянул Сашу к себе. — Мы обменялись непреложными клятвами. Куда она, туда и я.
— Ты чужак и не имеешь права войти Рощу сна! — один из блондинов даже притопнул ногой от возмущения. — Радуйся, что мы пустили тебя за стол, животное!
Челюсти свело судорогой — верный признак начинающейся трансформации.
— Ну уж нет! — безуспешно старался не сорваться на рык. — У меня есть пр-р-р-раво. В моих жилах течёт кровь Первых. Вы должны помнить мою бабушку Мэри, которую звали Мэрилайда до того, как родное племя изгнало её.
—Да, я хорошо знал её! — В глазах Эорета на миг скользнула боль.
Глава 18. Урд
Я твёрдо решил, что если Избранная не пройдёт испытания, то я уйду вместе с ней. Это уверенность пришла ко мне, пока я в одиночестве бродил среду многовековых деревьев Глубинного леса. Они были моими слушателями и советчиками, источниками мудрости и силы. Был ли я готов покинуть свой народ ради взбалмошной девчонки, которая может стать женой моего врага? Да!
Сейчас её вели в Рощу сна, где и произойдёт испытание. А поутру она либо проснётся одной из нас, либо будет изгнана без шанса на возвращение. Я не мог сомкнуть глаз и найти себе места. Вновь и вновь передо мной вставал образ Саши, горячивший кровь и заставлявший сердце биться быстрее. Не будь я потомком Первых, решил бы, что влюбился. Но мы сами определяем, кому подарить сердце. Моё уже давно закрыто на замок, ведь главное — служению Лесу.
Но рассвета оставался ещё час, а я больше не мог томиться в неизвестности, ноги сами вынесли меня в Рощу сна, что было запрещено. Никто не имел права наблюдать таинство принятия. Что Мне предстоит увидеть? Сашу, лежащую на голой земле в сонной лихорадке или колыбель, заботливо свитую для неё Лесом?
Я зря волновался: в свете луны передо мной раскинулось ложе, достойное повелительницы мира. Саша свернулась клубочком на возвышении из ветвей, перевитых лианами и цветами. Всё это казалось ажурным и невесомым, но прочным. Девушка лежала неподвижно, даже дыхания не было заметно. С волнением я влез на хитрую конструкцию и приложил ухо к её груди, обтянутой нелепой яркой тканью. Сердце билось медленно и спокойно.
— Ты снова мне снишься? — голос был сонный и тихий.
— Нет, я живой, из плоти и крови. А ещё нарушивший все правила своего народа, когда пришёл сюда…