Лэшер
Шрифт:
Эмалет пила и пила. Мужчина смеялся, глядя на нее. Он опять повернул ручку приемника, сделав музыку громче. Бум, бум, бум. Эмалет выпустила из рук бутылку и вытерла губы. Ей пора идти.
— Пока, — сказала она.
— Погоди, лапочка. Куда ты так спешишь?
Он опустился рядом с ней, осторожно убрав подальше бутылку с остатками молока.
— Хочешь мороженого? Обычно те, кто любит молоко, обожают мороженое.
— Я никогда раньше его не пробовала, — призналась Эмалет.
— Неужели? Детка, тебе очень понравится, — пообещал мужчина, открывая пакет. Он принялся кормить Эмалет с маленькой белой ложечки. Да, этот новый вкус, такой восхитительно сладкий, еще
— Он умер. Сразу умер.
— О чем ты, детка? Кто умер?
— О ребенке. Я не могу делать детей с мужчинами. Только с отцом.
— Детка, что за ужасы ты говоришь! Такие жуткие тайны лучше держать при себе.
Она не поняла, что он имеет в виду. Но он был счастлив. Он был с ней так добр. Он считал ее красивой. Правда, об этом он не говорил, но в словах не было нужды. Она все понимала по его глазам. Музыка могла играть или молчать, но взгляд мужчины неизменно светился восхищением. Ему нравился исходивший от нее молочный запах. Благодаря этому запаху он чувствовал себя моложе.
Мужчина потянул Эмалет за руку, заставив встать. Коробка с мороженым упала на пол. Ей было приятно, когда он сжал ее в объятиях. Так приятно качаться туда-сюда, туда-сюда. Так раскачивался колокол, который созывал людей в долину.
«Слышишь звон, изгоняющий дьявола? Слышишь звон?»
Он крепче стиснул ее в объятиях, прижав к своей крепкой груди. Странное, сладостное чувство.
— О, у меня появилось свое молоко, — прошептала она и слегка подалась назад, пытаясь прогнать прочь музыку, звучавшую в голове. — Посмотри.
Она торопливо расстегнула рубашку и нажала на один из сосков.
На розовой коже выступила крошечная капля молока. Она знала, что пить свое собственное молоко нельзя. Ей хотелось к матери, хотелось любви и ласки. Но надо же, в ней только что умер маленький ребенок, и сразу появилось молоко. Но если мужчина прекратит попытки делать с ней детей, молоко исчезнет. А если не исчезнет? Все равно. Когда они с отцом соединятся, чтобы выполнить свое предназначение, ей понадобится молоко — груди, полные молока… Из ее чрева выйдут дети. Красивые, сильные дети. И все они захотят молока. Она будет рожать и рожать, пока долина вновь не наполнится жителями, как это было в давние времена, когда люди приехали с островов.
Эмалет выскользнула из его объятий, опустилась на колени и подняла с пола бутылку с молоком. Музыка завораживала ее, лишала способности двигаться. Музыка заставляла ее забыть обо всем.
Она пила и пила, пока в бутылке не осталось ни капли.
— Ну, лапочка, такой любительницы молока я еще не встречал.
— Да, я очень люблю молоко, — согласилась она и сразу забыла, что он только что сказал.
Музыка. Надо выключить музыку. Мужчина заставил ее опуститься на пол.
— Давай, киска, сделаем это еще раз.
— Хорошо. Но у меня опять потечет кровь, и ничего больше. — Груди ее слегка болели. Но, вероятно, так было надо. — Я сказала, мы не сможем сделать ребенка.
— Скажи мне лучше, детка, почему ты такая сладкая. Никогда прежде я не встречал такой чудной девчонки. Никогда… никогда…
Глава 33
Собрание
В это время дня столовую заливали потоки света. Лучи солнца врывались не только через окна, выходящие на юг, в сад, но даже и через то единственное окно, что выходило на север, на улицу. При дневном свете на фресках, изображающих пейзажи Ривербенда, можно было разглядеть куда больше подробностей, чем при электрическом. На буфете сверкал безукоризненно начищенный серебряный кофейник. Дополнительные стулья, которых потребовалось множество, тесно стояли вокруг овального стола.
После того как члены семьи расселись, в комнате повисло напряженное молчание. Первым его нарушил доктор.
— На данный момент состояние Роуан можно расценивать как стабильное, — сообщил он. — Она хорошо переносит питание жидкостями. Результаты анализов крови, как и прочих исследований, доказывают, что внутренние органы больной работают нормально. К тому же у нее сильное сердце. Увы, при всем этом у нас нет никаких надежд на ее выздоровление. Однако же, согласно желанию Майкла, мы не будем рассматривать перспективы больной как абсолютно безнадежные. Соответственно, мы должны не только ухаживать за Роуан, но и проводить разнообразные мероприятия, которые могут стимулировать ее нервную систему. Неплохо, если в комнате время от времени будет звучать музыка. Там можно включать телевизор или радио, а также негромко разговаривать — разумеется, на отвлеченные, спокойные темы. Ежедневно Роуан следует делать легкий массаж и разминать ее конечности. Сиделкам дано распоряжение содержать в порядке и тщательно причесывать ее волосы, а также по мере надобности подстригать и подпиливать ей ногти. Короче говоря, мы намерены заботиться о ней так, словно она пребывает в полном сознании. Бесспорно, Роуан заслуживает самого лучшего отношения. И мы сделаем для нее все, что от нас зависит.
— Но Роуан может очнуться, — подал голос Майкл. — Она жива, а это значит…
— Да, — кивнул головой доктор. — В этой жизни нет ничего невозможного. И все же вероятность того, что Роуан очнется, мягко говоря, чрезвычайно слаба.
Тем не менее по вопросу, касавшемуся Роуан, собравшиеся с легкостью пришли к соглашению. Необходимо делать все возможное для восстановления ее здоровья. Лили и Сесилия, проведя ночь у постели Роуан, имели возможность своими глазами убедиться, что она безнадежна. Тем не менее обе утверждали, что нельзя пренебрегать ни одним из существующих средств. Беатрис заявила, что Роуан, несомненно, способна ощущать проявляемую по отношению к ней любовь и заботу. Майкл упомянул, что за все время их совместной жизни так и не выяснил, какая музыка нравится Роуан. Может, кто-нибудь из родственников осведомлен на этот счет лучше, чем он?
Слово снова взял доктор.
— Мы будем продолжать внутривенное питание, пока организм Роуан способен усваивать жидкую пищу. Однако может наступить время, когда он утратит эту способность. Не исключено также возникновение проблем с почками и печенью. Но пока волноваться об этом преждевременно. Мы следим за тем, чтобы Роуан получала все необходимые питательные вещества. Сегодня утром, по словам сиделки, больная даже высосала немного жидкости через соломинку. Завтра мы повторим попытку напоить ее таким способом. Но даже если попытка окажется удачной — в чем я сомневаюсь, — основное питание больной по-прежнему будет осуществляться путем внутривенных вливаний.