Леший
Шрифт:
Показав ей средний палец, на что Клыкастая удовлетворённо улыбнулась, сказав, что раз всё в порядке, то я могу идти, я покинул юрту, тут же попав в руки вечно караулящих меня орков Ранга. А ведь когда-то я любил зелёный цвет...
– И что в этом такого?
– Ника являло собой самую настоящую невозмутимость.
– Нам осталось тут торчать всего несколько недель. Уж как-нибудь выдержим.
Стены камеры вновь захватили меня своей теснотой, стало как будто бы даже душно. Я сел к беловолосой, и та, обхватив мою левую руку, положила
– Может, ты и права.
– Вздохнул я.
Так мы и просидели, просто обнимая друг друга и не говоря ни слова. Мне просто нравилось ощущать рядом Нику, а ей... а чёрт знает, что она там себе думает. Но даже если она решает про себя, как лучше расправиться со мной, как только выберемся с этой планеты, мне всё равно. Сейчас мне хорошо, а загадывать наперёд тупо надоело. В конце концов, не дофига ли взвалила на меня вселенная? Иногда нужно просто расслабиться.
С этими мыслями я, незаметно для себя самого, и провалился в сон.
Меня разбудил топот ног. Я встрепенулся, вглядываясь в полумрак темницы. Ника мирно сопела у меня на плече, и абсолютно не хотелось её будить. Но за меня это сделал ворвавшийся в нашу камеру Рург с десятком Ранга за спиной:
– Быстро встать! И за мной!
Сонный, я не сразу сообразил, что меня, как и девушку, уже выталкивают в коридор подземелья, волоча прочь от камеры. Что им опять нужно? Снова вызывает вождь? Так мы вроде бы с ней обо всём поговорили. Или случилось что-то ещё?
Оказавшись на улице, я чуть было не стал жертвой пробегавшей орчихи с ребёнком на руках, увернувшись в последний момент, и огляделся. Поселение явственно изменилось...
Сумерки отступали, освобождая место лучам восходящего солнца, и в его свете прекрасно можно было лицезреть общее настроение местных жителей. А, точнее, панику, самую настоящую. Только орки понимали слово "паника" по-своему. Они не истерили, не плакали и не молились, не пытались скрыться в домах. Вместо этого Клыкастые, сохраняя на лицах полную невозмутимость, хватали своих детей, брали вещи и продукты, сливаясь в единый поток, что двигался в определённом направлении: судя по всему, к убежищу. А на то, что это не просто какая-то учебная тревога, указывал тот факт, что к стенам поселения двигались в слаженных рядах воины орков. Периодически к ним в поток вплетались не обременённые детьми женщины, вытаскивая на ходу оружие и скалясь в злобной гримасе. Да уж, и кто там что-то говорил про слабый пол?
– Быстрей, чужаки!
– Толкнул меня в спину Ранг, и я, пометив себе убивать его ещё на одну минуту дольше, побежал, ведомый охраной, в ту сторону, куда стекались войска. И во что я вляпался на этот раз?
Ответ явился мне в виде взволнованной и белой, как смерть, Инги. Она, закованная в доспехи, с двумя гигантскими секирами за спиной, стояла под небольшим шатром, где у круглого столика, заваленного картами, собрались несколько солидного вида военачальников, одним из которых являлся Рург. Завидев нас, он поднял руку с раскрытой ладонью:
– Отлично, Ранг, можешь быть свободен.
Клыкастый
– Нападение, - не стал ходить вокруг да около Рург, кинув на нас какой-то странно-просящий взгляд, которого я ещё ни разу не замечал у Клыкастых.
– У наших стен собрались войска клана Клыка. Не менее пятисот воинов.
– И, главное, какое подходящее время выбрали!
– Проскрежетала сквозь зубы Инга.
– Наш клан неимоверно ослаблен, ожидать помощи неоткуда...
– Почему вы позвали нас?
– Перебила полные ненависти причитания вождя Ника.
Военачальники недовольно посмотрели на беловолосую, но Инга жестом тут же усмирила их, сама обратно натянув на себя привычный облик главы клана:
– Потому что я признала, что у нас нет никаких шансов.
– При этих словах она скривилась, словно они доставили ей физическую боль.
– Но вы, чужаки, можете творить оружие, что рубит и испепеляет, вы можете много больше нашего. И потому я... прошу вашей помощи.
– Взамен?
– Предпринимательский талант Ники вылез наружу, скрестив руки и внимательно слушая предложения.
– Свобода, - выдохнула Инга, очень плохо скрывая жгучую ненависть к ставящей условия девушке.
– Вы будете освобождены, мы дадим вам еду и оружие.
– Лады, - тут же кивнула Ника, протопав к столу и, растолкав своими широкими плечами разинувших от такой наглости рты орков, опёрлась о него руками.
– Сколько наших воинов?
– Пеших за стенами около двухсот.
– Принялся докладывать Рург.
– Сотня на стенах, и около пятидесяти среди местных, готовых сражаться, но не имеющих оружия. Из шаманов осталось лишь пятеро: остальных мы потеряли при походе на Холмы...
– Ясно, - нахмурилась девушка.
– Их армия на расстоянии выстрела?
– Нет, - тут же погрустнел орк.
– На данный момент они стоят намного дальше, готовятся. Их шаманы накладывают на войска усиливающие заклятия, воины пьют эликсиры берсерка - стандартная подготовка перед боем.
– Тогда думаю, для начала не тупите и созовите своих воинов за стены, дайте им луки и пусть стреляют попарно: у одних закончились стрелы, другие заступили на их место, пока те восстанавливают запасы, и так далее. Пока враги сумеют пробиться внутрь, поляжет больше половины их войска...
– Чтобы великие и могучие орки прятались за стенами, словно трусливые крысы?!
– Ударила кулаком по столу Инга.
– Никогда!
– Послушай, дура!
– ответила ей взаимностью Ника, отчего стол предостерегающе затрещал.
– Тебя сейчас волнуют жизни твоих людей... птьфу, орков, или дебильные принципы?!
– Ты посмела назвать меня дурой?!
– Взвизгнула вождь, доставая из-за спины секиру. Правда, этого в принципе было и не нужно, так как её подчинённые сами обнажили оружие, возмущённые таким поведением беловолосой, которой, кажется, вообще было плевать на устремлённые в её сторону орудия смерти.
– Ты поплатишься!