Лесная ведунья. Книга 1

Звездная Елена

– А это не важно, – подбрасывая яблочко и снова хватая его, ответила я. – Знаю я, знаешь ты, рано или поздно узнают все остальные. А к лесу моему руки не тяни, Славастена, отгрызу по локоть.

И я откусила от яблока, пристально глядя на содрогнувшуюся ведьму.

Содрогаться ей было от чего – одновременно со мной откусила и чаща… все пилы, все телеги с пилами и лесоповалочным материалом – всё. Людей только не тронула. Но это пока…

– Я объявлю тебя вне закона! – прошипела Славастена.

– Ой, серьезно? – притворно испугалась я. – А кого именно,

Славастена? Меня, ведунью Заповедного леса, которая и так вне всех законов, или ведьмочку, что была под твоей защитой, а ты ее… скажем так «не защитила»?!

Она зарычала и повторила то, что меня уже бесило неимоверно:

– А кто тебе поверит?!

Мы обе знали что никто.

Знали, но:

– Тайна, что известна двоим, рано или поздно станет известна всем, – уверенно сказала я.

– Ведьма, – презрительно обозвала Славастена, – все вы искренне верите в мировую справедливость, а что в итоге?!

Я прервала связь. Затем медленно сгрызла яблоко, мрачно глядя в серебряное блюдо, ныне отражающее лишь мое лицо.

«А что в итоге?!»

Я ведьма, а значит, я, как и все ведьмы, истово верю, что в итоге победит справедливость. Мы такие. От природы, от рождения, от крови… не знаю от чего, но мы такие. Ведьмы верят, что рано или поздно всем воздастся по заслугам. Ведьмы верят в справедливость. Ведьмы не могут пройти мимо тех, кто был несправедливо обижен. Ведьмы, мы… Славастена просто не была ведьмой. Она была магом. Одаренным, сверх одаренным магом, которая сумела обмануть круг при поступлении, которая до сих пор водила за нос всех честных ведьм, просто потому, что подобной бесчестности не могла даже мысленно допустить ни одна из нас. Мы верим друг другу. Привыкли верить. Мы знаем, что есть границы и табу, которые ни одна из нас не нарушит. Мы… а она просто не ведьма, и я узнала об этом слишком поздно.

И тут архимаг подал голос, тихо спросив:

– Славастена была твоей наставницей?

Грустно посмотрела на него, и не стала отвечать. Что толку отвечать, если и так все ясно. Не было смысла отвечать, да и говорить об этом смысла не было тоже.

Но охраняб считал иначе:

– Я слышал историю о том, что воспитанница Славастены сбежала за сутки до свадьбы со своим любовником. Любовника нашли… ведьму нет.

Молча кивнула, подтверждая, что слышал он обо мне, да.

Но архимага ответ не удовлетворил, и пристально глядя на меня, он тихо спросил:

– А был ли любовник?

Отрицательно покачав головой, я взяла чашку, поднесла к губам, и едва слышно выдохнула:

– Был друг.

И больше я не смогла сказать ни слова. Даже если бы хотела – не смогла бы. Просто не смогла бы. О таком не говорят, о таком горько плачут в тишине своего сердца. Только плачут, потому что сожалеть уже поздно.

– Это расследование вел я, – вдруг уведомил архимаг. – Я подтвердил тот факт, что вы были любовниками. Я нашел то место, где его поглотил лес.

Если маг хотел меня как-то поразить, или может напугать – напрасно. Я уже давно не чувствовала практически ничего по поводу случившегося…

заставила себя не чувствовать. Знали ли мы, что ищейки считают его предсмертное воспоминание? Знали. Но это была последняя просьба умирающего Кевина, и я поцеловала его холодеющие губы, вложив в свой поцелуй всю благодарность к этому, так и не познанному мной парню. Это все, что я могла сделать в благодарность за спасенную жизнь.

– Каждый видит только то, что хочет увидеть, – грустно улыбнулась я. – Ты искал любовников, их и нашел, только и всего.

Маг, сидящий напротив меня, смотрел синими, пугающе синими глазами, и наконец произнес то, о чем видимо хотел спросить с самого начала:

– Почему лес поглотил его тело?

Как много было в этом вопросе… недосказанного. Я улыбнулась невольно, сделала еще глоток чаю, и спросила:

– А почему ты не избрал смерть, после наложения печати?

Щека мужчины дернулась, но это было единственным проявлением ярости, которую он подавил.

– Потому что мне не дали… умереть, – сдавленно ответил он.

Улыбнувшись чуть заметнее, тихо добавила:

– Потому что тело мага можно использовать… для различных целей. Ты об этом узнал слишком поздно, а Кевин… уже знал.

И я поднялась, убирая со стола.

– Оставь, сам уберу, – хрипло сказал мужчина.

Не отреагировав, продолжила складывать тарелки и спросила:

– Сколько умерло?

– Трое, – последовал ответ.

Помолчал и спросил:

– Что делать с ними будешь?

Пожав плечами, равнодушно ответила:

– Отпущу, как и всегда. Это заповедный лес, охранябушка, он всех принимает, всем помогает, но никого не держит. За бабой с ребятишками вернется через два денька Савран, думаю, покинут они королевство. К мужикам сама схожу сейчас, подниму на ноги, кого смогу, да Саврану дам знать, где искать охоронничков своих. Если захочет – пойдет к ним. А нет… так я ему не судья.

– Ты ему не судья… – эхом отозвался архимаг. – По его вине люди погибли, а ты ему не судья!

Остановилась у печи, повернулась к мужчине и спокойно сказала:

– Это наемники, охранябушка. Знали, на что шли, знали, за что деньги берут. Не Савран бы тебя вез, другому поручили бы – это ясно как день. Это понимаю даже я, и они тоже поймут. От Саврана зависит лишь – заплатит он им сверх меры, али нет. Но у него теперь жена с детьми, а возвращаться им некуда, жизнь придется строить заново, так что раскошеливаться или нет – ему решать, он мужчина, он глава семейства.

И я начала собирать еду, ту, что отнесу жене Саврана. В избах рыбацких многое есть – чайник, да чай, сахар есть, соль, перец, крупы – за тем строго следят. Что взял – назад должен положить, а коли нет возможности, деньги кладут, так что я опосля докупаю. Охотничьи вот запустила совсем, ну да и к лучшему, не хочу чтобы зверье мое стреляли, волкам и так впритык хватает, увеличилось поголовье волчьей стаи в последние годы… много чего увеличилось в этом лесу за последние годы, сегодня вот и лес ко всему прочему увеличился.