Лесной человек
Шрифт:
– Он громадный, – вспоминала она – запросто наш дом перешагнет. А лапы знаешь какие? Ой-ей-ей! Да в его лапе, ты показался бы не больше цыпленка. По ночам он воет так протяжно. Это, чтоб люди не забывали, что он рядом, по-соседству.
– Так вот, что это за звук! Я знаю его. Но я думал, что это ветер свистит. Когда он задувает под крышу зимой, – сомневался я.
– Нет, нет, мил мое, это Лесной человек с нами говорит!
Бабушка Лида уверяла, что мне сегодня очень повезло. Если я вернулся целым и невредимым, значит вел себя в лесу, как следует.
– С лесным человеком надо осторожнее. С одной то стороны, он –
– А если человек приходит повредничать, – перебил я бабушку- поломать деревья или разрушить муравейник, тогда что?
– Ооо, такого хозяин может собьет с дороги. Да, заблудится такой сорванец. А вот, если кто зайдет сильно далеко в лес… – посмотрела мне бабушка прямо в глаза, – На того он напустит диких зверей!
Так я и узнал, что у нас есть этот удивительный, могучий сосед. С тех пор, я стал очень внимательным к нему.
К концу лета Мама вернулась домой. Не успела она переступить порог, как я бросился к ней на шею и, даже не спросив о ее делах, начал делиться своими открытиями. Мама привезла старичкам полные сумки разных микстур, а мне целую гору подарков. Но мне и дела не было до этого футбольного мяча, набора разноцветных машинок и даже до фруктов, которых я и в жизни то не видел. Я заваливал маму подробностями о том, как мы тут с бабулями и дедулями справлялись без нее, как я научился ходить за грибами и, конечно, о Лесном человеке. Я собирался скорее показать маме, как я теперь общаюсь с Хозяином леса. Она была очень усталой от долгой дороги, но я все равно уговорил ее пойти со мной. Там, в лесу, я с гордостью показывал ей все свое мастерство. Оказавшись перед лесом, я помахал ему рукой и произнес: “Здравствуй, Хозяин! Дай грибов”. Это было обязательно. Все это делали. Первый, самый хороший и крепкий гриб, я не положил в корзину, а оставил на пенечке для Лесного человека, как учила бабушка Лида. Так я говорил ему “спасибо, что поделился, Хозяин”. Я должен делиться, чтобы продолжать есть любимые грибы и ягоды. Такая у них цена. Мама хвалила меня, а я выше и выше задирал нос. Когда мы собрались уходить, я подумал, как было бы здорово показать место, на котором я нашел след Лесного человека. Одному нельзя, а с мамой то запросто можно зайти вглубь леса! Я уже потянул мамину руку за собой, но рука остановила меня и посадила на пенек. Мама улыбнулась, собралась с духом и сообщила мне ужасную новость.
Мне придется проститься с Лесным человеком. С ним, со всеми моими старенькими друзьями и горой Гапсельга. И с домом моим любимым мне тоже нужно попрощаться навсегда. Мы уезжаем. Но причины для этого какие-то совсем уж несерьезные. Оказывается, мне нужно учиться в какой-то другой школе. У меня будут какие-то другие друзья. Не старенькие, а такие же, как я, семилетние. Для меня эти существа еще загадочнее Лесного человека. Зачем нам куда-то ехать? Зачем мне учиться в другой школе? Разве я плохо учусь здесь? Кого угодно спроси, у меня большие успехи в этом деле. И друзья мои мне очень нравятся. Других не надо. Я стал усердно отговаривать маму. Я долго убеждал ее, что эту задумку надо выкинуть из головы, но она не послушала меня. Сказала, что все уже решено. Я ничего не могу изменить. Мы точно уедем, и там, в Санкт-Петербурге у нас будет новый дом и много интересного. Ох, не знаю.
Когда мы уезжали, старички, все до одного выплелись проводить. Они говорили, что очень-очень рады за нас. Что мы с мамой молодцы, правильно все делаем, и все у нас обязательно
***
Лесной человек слушал меня с широко открытым ртом и, казалось, не мог сообразить. Как будто торопился перемножить большие числа в уме.
– Так это был ты? – спросил он.
– Где был я? Когда?
Он подскочил и начал бродить кругами возле нашей ёлки. Какой-то он увлеченный и озорной. Совсем не тот грозный Хозяин леса, которого я рисовал себе.
– Там, в лесу. У того ручейка был ты! – вдруг заликовал мой друг, – Не может быть. И ты, и я, и мы…
Он решил уже, что мне все ясно, как и ему, но я пожимал плечами и просил растолковать мне этот его восторг.
– Я тоже из деревни Пёлдуши, понимаешь? Мы живем там с мамой на самой горе! – тряс он меня за плечи.
– Так это твой след был у воды? – теперь уже пытался перемножить я.
– Да! Интересно вы нас зовете. Лесной человек, Хозяин!
– Это под твоей ногой хрустнула ветка на том берегу?
– Да! Ну и напугал ты меня тогда! Я еле дождался, когда ты уйдешь, так сердечко колотилось! Думал, что меня сейчас съест какое-то чудище, а это был ты!
– Я думал точно так же! А ты не собирался меня есть. Вот я дурак. Ну почему мне не хватило смелости познакомиться с тобой тогда…
– Мить, ты чего это? – увидел он мой поникший взгляд.
– Все было бы по другому. Ты был так близко, а я струсил и убежал.
Лесной человек остановил свою торжественную беготню и обратил все внимание ко мне. Он удивительно чуткий.
– У нас, в Пёлдушах, мне было легко. Там мне все было понятно. Пока мы с мамой не приехали сюда, я не знал зла. А здесь все какие-то злые. А если б ты был со мной, никто не посмел бы надо мной издеваться.
– Ты думаешь? Меня обзывали аниматором, еще каким-то квадробером и пару раз пытались побить. И это всего за один день. Я тоже боюсь людей. А еще…
Лесной человек удивил меня своей историей. Странно, что даже ему, такому большому люди смогли доставить неприятности. Очень страшный был у него денёк. Такого я не пожелал бы даже самому злому человеку на свете. Вот, что он мне рассказал.
ПИРОЖОК И ЛЮДИ. ПЕРВЫЙ ОПЫТ.
Сегодня было на редкость солнечное и морозное для этого города утро. Такое морозное, что облака едкого дыма не могли раствориться в воздухе и застилали всю дорогу. Видно было только крыши машин, которые выпускали эти самые облака. Зато, под лучами солнца, особенно ярко сияли Эрмитаж, Александровская колонна и деревья в саду Зимнего дворца. И среди всей этой красоты, по задымленной дороге пробиралась желтая машина такси.
Внутри машины бубнило радио, а молодой человек, который сидел за рулем, все время вытирал вспотевшие руки о свои штаны и часто косился в зеркало заднего вида. Он набирался смелости, чтобы заговорить и, решившись, неуверенно промямлил: