Лесной: исчезнувший мир. Очерки петербургского предместья
Шрифт:
6/XI. Нашими войсками взят Киев.
7/XI. Всю ночь палили. Днем обстрел, кажется, Выборгской стороны.
1944 год.
1/I. Ночь прошла совершенно спокойная. День также.
Со 2-го и дальше опять обстрелы, попадание в трамваи… жертвы…
6/I. Конференция в 97-й школе. Мороз, вьюга, туда и назад пешком.
Страницы
7/I. Конференция в нашей школе. Тает, течет. Все мокро.
20/I. С 15/I наши войска пошли в наступление. 20-го объявили, что взяты Петергоф, Стрельна, Красное Село.
21/I. Взят Новгород, Лигово, Урицк. Вечером объявили, что взята Мга.
27/III. Все стремятся в Ленинград. Сегодня уехал Ткач, пробыв здесь 4 дня. Вернул себе комнату.
14 и 15/V. Посадили на огороде картошку. Все заняты огородами после долгих холодов.
С 13/V жаркие дни.
С октября получили дополнительную карточку 1-й категории.
16/XII. Награждена орденом Ленина.
18/XII. Экстр. Пед. Совет с представителями РОНО и различных партийных организаций по случаю награждения меня орденом.
19/XII. Возили сниматься в газету «Смена».
20/XII. Делегации от школ. Телеграммы.
1945 год.
22/III. Звание Заслуженного Учителя.
9/V. Капитуляция Германии. «Праздник Победы».
13/V. Посадили 100 гнезд картофеля на старом месте. Очень холодно и солнечно.
4/XI. Получила медаль «За доблестный труд во время Отечественной войны». Очень торжественно.
1946 год.
21/IV. Пасха. День пасмурный, во дворе очень грязно, еще много снегу. Холодно. Зима была долгая и холодная.
1947 год.
Работаю в Окружи. Изб. Комиссии по выборам.
21/IV. Сдала в Собес бумаги на получение персональной пенсии.
8/XI. Большой вечер в доме Учителя. Пенсия есть в размере 500 р. Везде почет и в районе, и в городе. Здоровье хорошее. Езжу в Университет. Опять работаю в Избир. Районной комиссии.
16/XII проведена денежная реформа и отменены карточки. Много шуму, волнений.
20/XII 1948 года получила 2-й орден
1951 год.
Была больна всю зиму. В школе не работаю. Ходили две группы девочек на занятия.
29/IV. Пасха. Очень жарко. Вечером сильная гроза.
1952 год.
7/II. Я больна с 24/XII 51 г. сердцем. Сейчас еще на бюллетенях. В школе больше заниматься не буду.
5/IV. Весь март стоял яркий солнечный, очень морозный; ночью доходило до минус 26. Выпало очень много снега. Первые дни апреля тоже морозные.
У меня занимаются девочки 5 а класса – 2 группы.
Здоровье плоховато.
12/IV. Очень тает, во дворе вода. Здоровье плохо.
Последняя запись в дневнике датирована 6/XI 1952 года: «Потерялся Мусий». Речь шла о коте по имени Мусий Иванович, подаренном 7 февраля 1952 года. «Мусий Иванович очень интересный шаловливый кот», – записала Шабунина 5/IV 1952 года…
Из блокадных воспоминаний Валентины Павловны Шек-Иовсепянц (Кожановой)
До войны наша семья жила в Вологодско-Ямской слободе близ Автово. К сентябрю 1941 года мы оказались вблизи линии фронта, и Жуков своим приказом от 10 сентября велел в 24 часа освободить прифронтовую территорию от жителей.
Переезжали мы 12 сентября. Путь лежал на другой – северный – конец города, в Лесной, где на Английском проспекте, 16 (ныне – ул. Пархоменко), с давних пор жила наша родственница Екатерина Сергеевна Гусева с сыном Евгением. Всю войну она служила медицинской сестрой в действующей армии, а ее сын Евгений ушел на фронт добровольцем и погиб…
Для переезда в Лесной нам выделили грузовую машину, и все, что могли, мы нагрузили в нее. Я с тетей ехала на трамвае № 9, который ходил от Нарвских ворот до Политехнического института. А мама через весь город вела нашу корову. Правда, держали мы ее недолго: когда начался голод и корову стало нечем кормить, пришлось ее забить.
Оказалось, мы очень вовремя покинули Вологодско-Ямскую слободу. Как мы узнали потом, спустя несколько дней после отъезда возле нашего дома упала фугасная бомба и буквально оторвала от него целый кусок. Страшно даже представить, что могло случиться, если бы мы оставались там. Так мы стали жителями Лесного. Думали – ненадолго, оказалось – навсегда…
Комната Екатерины Сергеевны была маленькая, а семья наша большая: отец, мать, бабушка, папина сестра, ее дочь и я. Нас поселили в комнате Аполонии Адольфовны Гебровской, которая занимала вместе со старенькой мамой площадь 33 кв. метра. На 12 сентября 1941 года в этой комнате было прописано восемь человек, a 11 апреля 1942 года осталось только четверо. Все остальные умерли в первую блокадную зиму от голода. Кроме этого, в квартире умерло еще два человека.